Насильно твоя

Снова заскрипела дверь. Через порог рухнул молодой мужчина — сильно избитый и обессиленный, как мы все.

— К стене, сука. Ну?! — пинками его заставили отползти.

А это кто? Парень был худым, с короткими волосами — это все, что я могла о нем сказать. Не Эмиль, не Лазарь. Кто же он? Парень скорчился у стены и затих, прикрыв лицо руками. Дышал, но уже еле-еле.

Они ушли, оставив караульного. Я снова начала дрожать. Зачем нас сюда сгоняют? Мы в шеренгу стояли вдоль стены. Обезумевшие глаза мужчины пугали меня до ужаса. Я жалела, что пришла в себя, вернулась из спасительного обморока.

Я поняла, куда нас привели. Это расстрельная комната. Нас сгоняли сюда, чтобы убить. Зачем отмывать несколько комнат, когда все можно сделать в одной.

И сейчас приведут Эмиля…

Я сглотнула, тихо рыдая в ладонь. Меня хотя бы не заставляли снова держать руки за головой — мучения закончились. А этот мужчина, Глеб, видно, не опускал их по привычке после этой бесконечной ночи.

Снова заскрипела дверь, и я обернулась, припадая к полу от страха. Я ждала палача.

Но на пороге стоял Эмиль — на своих ногах, и взгляд остановился на мне.

Таких глаз я раньше не видела… Ни у кого в жизни.

Эмиль смотрел на меня опустошенным взглядом убийцы и его рот был крепко сжат. У бедра он держал пистолет.

Мой палач пришел за мной.

Глава 35

Эмиль жив. Но что с ним стало…

На лице и теле кровь. Натекла из разбитого носа, он весь в резаных ранах и черно-красных ожогах, от него пахло паленой кожей.

Его тоже обливали водой, слипшиеся волосы присохли ко лбу. Выражение лица стало иным. Линия рта омертвела и расслабилась, глаза потеряли осмысленность. Но Эмиль здесь. Живой, еще сильный.

Голый по пояс, но ему позволили набросить что-то на плечи — кажется, его собственную рубашку. Расстегнутая на груди, она пристала к телу, грязная и мокрая.

Он вошел в комнату, и я увидела, что сжимает он свой пистолет. Рука расслаблена, палец уверенно лежал на спуске. Эмиль повернулся к нам лицом, глядя перед собой в пустоту, и чего-то ждал. В разбитом виске, который я почти не чувствовала, вдруг что-то начало пульсировать.

Я дышала открытым ртом и пыталась поймать его взгляд. Он смотрел мимо. Насквозь. Или это казалось мне, потому что все расплывалось перед глазами и в голове плавал туман.

Больше всего на свете мне хотелось позвать его, но я не могла. Язык не слушался.

Следом вошел мужчина, которого я не знала. Немолодой — ближе к шестидесяти, с дорогой стрижкой. По нему видно, что денег он не считает.

Держался он степенно уверенно, глядя на присутствующих с неуловимым превосходством. Так смотрят на насекомых. Он выглядел так, словно на минуту отвлекся от важных дел и сразу вернется к ним, когда нас не станет. Следом появились еще двое с лицами профессиональных телохранителей.

Того бритого, что изнасиловал меня первым, здесь не было.

— Давай, Эмиль, — сказал мужчина. — Кончи их. И можешь идти.

Я вздрогнула от этих слов.

Лежащий парень не прореагировал. Зато тот, что стоял у стены в коленопреклоненной позе, обернулся.

— Эмиль! — расширенные глаза выдали панику. — Не стреляй… Мы же партнеры!..

Истерический голос утонул в выстрелах.

Первый же меня оглушил. Я впервые слышала стрельбу. В подвальном помещении она была подобна грому. Я рухнула, съежившись, и закрыла уши. Удивленно смотрела на Глеба, оседающего на пол… На стену за ним вылетела кровь с каким-то сгустками. Голубые глаза смотрели на меня, рот открылся, хлопнул, пока Глеб падал. Он свалился на пол, и вывернутая судорогой спина выгнулась дугой.

Я смотрела на агонию, оглушенная страшной картиной. Выстрелы раздались с другой стороны — Эмиль застрелил второго. Парень умер быстро: кровь выплеснулась из раны толчком, он дернулся и замер.

Стало тихо, я не понимала, почему, пока не подняла глаза. Эмиль целился в меня.

Такой высокий и жуткий, весь в крови после пыток. Теперь он на их стороне — ему дали шанс искупить «вину». И у моего любимого было незнакомое выражение лица… Страшное, словно он уже знает, кто я.

Я ведь сама сказала… Сказала им. Они сообщили ему, а теперь хотели повязать нашей кровью.

Его глаза пугали больше, чем дуло, направленное в лоб. Оружие стало одной линией с вытянутой рукой — позиция стрелка. Эмиль был готов выпустить пулю.

Я так ждала его… И вот он пришел, но не затем чтобы защитить.

Я не молила о пощаде — знала, бесполезно. Мои чувства выдавали только слезы, текущие по закаменевшему лицу. Я подняла дрожащую руку с ободранными костяшками, инстинктивно пытаясь закрыться от пули. Висок сжимался от спазмов.

Почему-то Эмиль медлил.

— В нее стрелять не буду, — он опустил пистолет и обернулся к мужчине. — Давай договоримся.

Эмиль хотел купить мне жизнь.

Глава 36

— Нет, Эмиль, — мужчина насмешливо покачал головой. — О ней разговора не было.

Он даже не смотрел на меня.

Одна рука в кармане серых брюк, на другой он рассматривал ногти. Маникюр важнее, чем я. Важнее, чем всё.

На мгновение он взглянул Эмилю в глаза. Для этого мужчине пришлось поднять голову — он был ниже.

— Мы договорились. Ты отрабатываешь бабки вместо Глеба и кончаешь всех. Эта сучка не вписывается.

— Я помню, но…

— Эмиль, знаешь, что ты делаешь? — голос звучал вежливо, даже ругательства он произносил мягко. — Ты себя закапываешь. Твоя сучка, — он с омерзением показал на меня щепоткой пальцев, — видела, как ты стрелял. Она даст против тебя показания. Понимаешь?

К концу каждой фразы тон падал и становился отрывистым.

У меня затряслась голова — я не могла держать ее ровно. Эмиль не выстрелил и я больше не закрывалась. Сидела на полу, не чувствуя холода, и упиралась в него дрожащими руками.

Я опустила голову, борясь с желанием лечь на бетон. Больше не могу. Мне надо отдохнуть. Еще чуть-чуть, я упаду и уже не встану.

Голоса глушил звон в ушах, но я понимала, что сейчас решается моя судьба. Меня била крупная дрожь, но удивительно — душа была совершенно пустой. Было плевать, что я сижу среди трупов, а по полу растекается кровь. Внутри мне все отбило так же сильно, как снаружи. Там больше ничего нет.

Изо всех сил я прислушивалась к голосу Эмиля, стараясь не упустить ни слова: