Наследник имения Редклиф. Том первый

— Лордъ де Курси самая умная голова во всей семь, замтилъ Филиппъ. Человкъ онъ необщительный и потому его никогда на этихъ балахъ не видно.

— Гэй, надюсь, вы не окажете презрнія къ ихъ радушію, сказала серьезно Эмми. Это будетъ такъ весело, такъ смшно учить васъ танцовать!

Гэй потянулся и проворчалъ себ что-то подъ носъ.

— Не робйте, Гэй, сказалъ Филиппъ. Тутъ нтъ особенной мудрости. Вы вдь будете танцовать среди толпы. Я, напримръ, съ роду не учился ни одному па, а танцую.

— Притомъ у васъ слухъ есть, замтила Лора.

— Ужъ если Мэри Россъ детъ, то никому изъ насъ нельзя дома оставаться, воскликнула Эмми. Эвелина такъ ее любитъ, что заране взяла съ нея слово быть, сказавъ, что мама привезетъ ее вмст съ нами.

— Гэй, вы еще не видали замка ихъ, Аллонбэй? спросила Лора. Какія тамъ картины Ванъ-Дика! что за портретъ Короля Карла! чудо!

— Не тотъ ли это, прервалъ ее Чарльзъ, передъ которымъ нашли Эмми, утопающую въ слезахъ?

Эмми сильно покраснла и отвернулась.

— Вся судьба несчастнаго короля выражена въ его чертахъ, замтилъ Филиппъ:- серьезное, грустное, красивое лицо! Смотрть на него нельзя равнодушно. Эмми, вы вовсе не должны стыдиться своихъ слезъ.

Молодая двушка еще сильне сконфузилась.

— Надюсь, что этотъ портретъ виситъ не въ танцовальной зал? спросилъ Гэй.

— О нтъ, отвчала Лора:- онъ виситъ въ библіотек.

Въ эту минуту прибжала Шарлотта, куда то вдругъ скрывшаяся, съ двумя конвертами въ рукахъ, которые она подала Гэю. Въ одномъ заключалось печатное приглашеніе на балъ лэди Килькоранъ, на имя сэръ Гэя Морвиль, а въ другомъ лежало такое же приглашеніе на имя мистера Буяна, нацарапанное карандашемъ проказницей Шарлоттой. Гэй захохоталъ во все горло и съ громкимъ крикомъ кинулся ловить двочку, которая, смясь, побжала отъ него по лугу; оба они вернулись, запыхавшись отъ усталости.

— Вотъ ужъ снокосъ! такого никогда не было, замтила весело Шарлотта.

— Да, я думаю, и косцы то же скажутъ, отвчала мать, вставая, чтобы идти въ комнаты. Вы вс копны имъ перепортили.

— Я сейчасъ поправлю, закричалъ Гэй, схвативъ въ руки снныя вилы.

— Тише, тише, берегитесь! воскликнулъ Чарльзъ: я вовсе не желаю попасть въ скирдъ. Этакъ, пожалуй, мое неутшное семейство вообразить, что я утонулъ, и будетъ искать мое тло въ прудахъ, и вдругъ окажется, что Делорена кормятъ сномъ съ мясомъ.

— О! посл такого трагическаго описанія, я не дерзну ворошить сно! отвчалъ ему Гэй, взявъ больнаго подъ руки и осторожно усаживая его въ кресло на колесахъ. Вся компанія послдовала за ними въ домъ; но спустя нсколько времени, Лора, посмотрвъ въ окно, увидала, что Гэй, сбросивъ съ куртку, гребъ сно, какъ настоящій работникъ, и складывалъ ровныя, аккуратныя копны, насвистывая громко какую то псню!… Лора видла, какъ скотникъ пришелъ и приподнялъ шляпу передъ нимъ съ ласковой улыбкой. Гэй привтливо ему поклонился, и они начали толковать. Вдали показался мистеръ Эдмонстонъ, верхомъ на лошади, и Гэй, забывъ сно и земляка скотника, бросился къ нему на встрчу. Главной причиной общей радости при встрч Гэя въ этотъ пріздъ его въ Гольуэль было то, что онъ привезъ самый благопріятный отчетъ о своихъ успхахъ въ университет. Опекунъ и Филиппъ подробно разопросили его обо всемъ; и послдній вывелъ такого рода заключеніе, что первый годичный терминъ Гэя выдержанъ имъ безукоризненно. Лора была въ восторг, что она не ошиблась въ молодомъ Морвил; ей всегда казалось, что способности его современемъ быстро разовьются.

Что касается до мистриссъ Эдмонстонъ, то ей пришлось выслушать цлую исповдь отъ Гэя, и то не вдругъ, а урывками, или во время прогулокъ въ сумерки по саду или сидя по утрамъ въ уборной, глазъ на глазъ. Гэй не охотно раскрывалъ свою душу, но въ минуты порывовъ откровенности, онъ ужъ удержаться не могъ и высказывалъ чистосердечно все, что чувствовалъ.

Такъ, напримръ, онъ признался мистриссъ Эдмонстонъ, что ему было очень трудно заниматься на первомъ курс. «Я тутъ только убдился, что я за лнтяй, говорилъ онъ:- ни разу не садился я за книги съ удовольствіемъ. Мн непремнно нужно было употребить усиліе, чтобы заставить себя работать. Ну можно ли разсчитывать посл этого, чтобы изъ меня вышелъ толковый человкъ? Въ первое время своего пребыванія въ Оксфорд, Гэй занялся было греблей, но замтивъ, что это развлеченіе слишкомъ отвлекаетъ его отъ занятій, онъ, вдругъ, не предупредивъ товарищей, отказался быть участникомъ въ ней и конечно раздражилъ этимъ поступкомъ многихъ противъ себя. — „Я такимъ образомъ, разсказывалъ Гэй, мало по малу лишилъ себя всхъ удовольствій, оставивъ себ только музыку и прогулку, какъ развлеченіе. Первая, пожалуй, также можетъ разсять меня, въ ущербъ ученію, прибавилъ онъ, но я надюсь, что вы меня научите, какъ пользоваться ею безъ вреда для себя и другихъ. За легкое чтеніе я снова, принялся въ Оксфорд, нужно же было чмъ нибудь освжать свой мозгъ, особенно когда у меня передъ глазами не было моря, не было скалъ, а Лора и Эмми жили отъ меня далеко. Другъ у Гэя былъ всего одинъ, по фамиліи Уэльвудъ. Это то имя и привлекло его. Ему хотлось непремнно убдиться, не сынъ ли онъ того капитана Уэльвуда, смерть котораго лежала на совсти покойнаго его дда; но въ первые дни знакомства ему трудно было начать щекотливые разспросы. Сблизившись покороче, Гэй узналъ, что это племянникъ кэпитана Уэльвуда, убитаго 28 лтъ тому назадъ. Онъ передалъ Гэю слдующія подробности о семь покойнаго своего дяди. Убитый оставилъ посл себя двухъ незамужнихъ дочерей, замчательныхъ по своей благочестивой жизни, и вотъ имъ то молодой Уэльвудъ общалъ передать, что старикъ сэръ Гэй Морвиль до самой смерти мучился угрызеніями совсти за смерть ихъ отца. Сестры жили въ С. Мильдред. Другъ Гэя готовился въ священники; онъ былъ робокъ и необщителенъ по природ, трудно сходился съ товарищами, но Гэй привязался къ нему искренно.

Не будучи воспитанъ въ школ и привыкнувъ жить дома въ уединеніи, Гэй въ Оксфорд имлъ мало знакомыхъ. Онъ жаловался на это мистриссъ Эдмонстонъ, говоря, что онъ врно такой ужъ бирюкъ, что его вс избгаютъ. Она очень смялась этому предположенію и успокоила его, сказавъ, что люди не самонадянные и не навязчивые всегда цнятся дороже какъ друзья, и потому она совтовала ему не отчаяваться, говоря, что современемъ онъ поладитъ со всми товарищами. Если бы Гэй не сомнвался въ своихъ силахъ и по временамъ глубоко не задумывался о своей судьб, можно было бы предположить, что это самое безпечное, веселое существо. Онъ бгалъ по всему дому, плъ, острилъ, дурачился и дотого оживлялъ всхъ и каждаго, что заставилъ даже забыть Морица де Курси, который не уступалъ ему въ веселости, но былъ въ то же время большой сумасбродъ. Весело жилось въ Гольуэл въ это лто. Молодежь читала, гуляла, занималась музыкой и цвтами. Вс они трудились надъ бседкой изъ лавровъ, подъ тнью которой Чарльзъ могъ бы спокойно лежать и любоваться издали на шпицы башенъ Броадстона. Ужъ какъ же они работали! Гэй пилилъ не хуже поденщика, Эмми вколачивала гвозди, Лора плела ивовые втви, а Шарлотта служила на побгужкахъ. Однажды ихъ всхъ удивило восклицаніе Чарльза:- А! а! Падди, это вы? Изъ-за зелени вдругъ показалась стройная, молодая двушка въ амазонк, которую она поддерживала одной рукой, а другой помахивала хлыстикомъ съ коралловой ручкой. Шла она быстро, нсколько припрыгивая. Фигура и вся ея наружность были необыкновенно изящны. Хотя Лора и могла назваться красавицей рядомъ съ нею, но свжее личико молодой двушки, ея смющіеся темносиніе глаза, совершенно сизые волосы, прикрытые шляпой съ широкими полями и съ небольшимъ перомъ, все вмст — придавало ей много привлекательнаго. Она легко ударила хлыстикомъ Чарльза и проговорила:

— Тетя Эдмонстонъ сказала, что я найду здсь всхъ васъ. Это что вы тутъ затваете?

— Бесдку! сказалъ Чарльзъ:- а вотъ нашъ главный плотникъ! — онъ указалъ на Гэя.

— Это сэръ Гэй? прошептала гостья Лор, взлянувъ вверхъ на крышу, куда взгромоздился Гэй, выстилая ее тростникомъ. Солнце ярко освщало его румяное лицо и блую рубашку; онъ былъ безъ сюртука.

— Долой! сюда! крикнулъ Чарльзъ, и Гэй мигомъ соскочилъ на землю, но при вид незнакомой лэди покраснлъ до ушей. „Вотъ вамъ еще дикій ирландецъ“, отрекомендовалъ больной сконфуженнаго Гэя.

— Сэръ Гэй Морвиль, — лэди Эвелина де Курси! чопорно произнесла Лора. Но гостья прервала ея утонченную церемонію, смло протянувъ руку Гэю и сказавъ: „Очень рада познакомиться. Мы почти кузены. Останьтесь, не уходите. Дайте мн поработать съ вами. Эмми — давай молотокъ; Лора, разв ты забыла свою страсть вколачивать гвозди?

— Съ кмъ ты пріхала Эва? спросила Лора.

— Съ папа — онъ хочетъ сдлать визитъ сэръ Гэй Морвилю. Пожалуйста не безпокойтесь, сказала она, замтивъ, что Гэй началъ искать свой сюртукъ. — Онъ будетъ у васъ на обратномъ пути изъ Броадстона, куда онъ также отправился, а меня, между тмъ, забросилъ сюда. Чтожъ вы мн не даете никакого дла? Можно мн взлзть на лстницу? — Тамъ должно быть такъ хорошо!

— Эва, какъ это можно! шепнула Лора, съ укоризной, но молодая лэди махнула головой и, увидавъ гд то гвоздь, торчавшій очень некрасиво, взобралась на лстницу, схватила молотокъ и начала дотого имъ барабанить, что Чарльзъ зажалъ уши, увряя, что молотокъ несносне даже ея языка.

— Поговорите-ка съ нами лучше о вашемъ бал, сказалъ онъ.

— А что? можно надяться, что капитанъ Морвиль пріидетъ къ намъ на балъ? спросила она.

— Конечно, отвчала Лора.

— Очень рада! Папа за этимъ то и похалъ въ Броадстонъ. Морицъ жалуется, что капитанъ ему голову намылилъ, и потому онъ боится даже и заикнуться о бал. Папа самъ детъ съ приглашеніемъ.

— Успокойтесь! замтилъ Чарльзъ. Капитанъ очень милостивъ, онъ глядитъ на балы какъ на средство развитія для ирландской молодежи. Онъ при мн доказывалъ Гэю, что въ танцахъ нтъ никакой мудрости.

— А разв вы не умете танцовать? — съ видомъ состраданія спросила Эвелина у Гэя.

— Увы! я по этой части невжда! отвчалъ Гэй.

— Мы собираемся учить его, — замтила Лора.

— Собираетесь? Чего тутъ думать! крикнула бойкая лэди, соскакивая на землю. Начнемъ сейчасъ же. Пойдемъ же на лугъ. Чарльзъ, хотите я васъ повезу туда? — и говоря это, покатила его кресло. Гэй бросился было ей помогать. — Не нужно, не нужно, я сама! кричала она весело. Чарльзъ! вы будете скрипка, играйте: тра-ла-ла, тра-ла-ла! Эмми, Лора, становитесь вмсто дамъ, я и Гэй — будемъ кавалерами. Она надла шляпу на бекрень, ударивъ ее слегка рукою. Кадриль образовалась въ одно мгновеніе, и веселая компанія безъ музыки, отплясала, не хуже, чмъ гд нибудь на вечер. Вскор прибылъ и самъ лордъ Килькоранъ. Пока отецъ сидлъ въ гостиной, дочь прохаживалась по саду подъ руку съ Лорой. «Мн онъ очень нравится.» говорила она про Гэя. Съ нимъ можно сладить. Мн столько наговорили про его серьезное направленіе, что я обрадовалась отъ души, увидавъ, что онъ далеко не похожъ на своего кузена.