Наследник имения Редклиф. Том второй

— Но неужели вы согласились простить меня даже за т дерзкія слова, которыя я нозволилъ себ сказать на вашъ счетъ? спросилъ Гэй тронутымъ голосомъ.

— Вотъ пустяки-то! воскликнулъ опекунъ. — Если ты назвалъ Филиппа фатомъ, который вмшивается туда, куда его не спрашиваютъ, ты сказалъ истинную правду. А я былъ сущій дуракъ, что допустилъ его обсдлать меня и, послушавшись его, написалъ къ теб такое нелпое письмо.

— Нтъ, вы поступили по чувству долга, — возразилъ Гэй:- вы не виноваты, если вс обстоятельства были противъ меня. Теперь все кончено, не правда ли? Надюсь, что мы будемъ въ прежнихъ отношеніяхъ съ вами.

— Еще бы! Кончено! только дло въ томъ, что мы еще боле теперь тебя цнимъ, любезный мой. Давай руку! Вс наши непріятности забыты и мы сейчасъ отправимся домой, — говорилъ мистеръ Эдмонстонъ, вн себя отъ восторга.

У Гэя блеснули слезы на глазахъ.

— Дядя! сказалъ онъ, обращаясь къ Диксону: растолкуйте, пожалуйста, какимъ образомъ вы узнали, что присутствіе ваше необходимо для моего полнаго оправданія!

— Мистеръ Мэркгамъ открылъ мн эту тайну, — отвчалъ артистъ. — Сэръ! прошу васъ, врьте, я душевно страдалъ, узнавъ, что ваше великодушіе….

— Дло было вотъ какъ, — прервалъ его Мэркгамъ. — Я, по вашему приказанію, отправился въ С.-Мильдредъ къ миссъ Уэльвудъ. Начальницы школы я не засталъ дома и, въ ожиданіи ея, вступилъ въ разговоръ съ миссъ Дженъ. Та передала мн, что маленькая ихъ воспитанница, дочь мистера Диксона, постоянно толкуетъ о добромъ сэръ Морвил, кототорый помогъ ея отцу въ какомъ-то несчастіи. Я смекнулъ, что тутъ что-нибудь да кроется, отыскалъ сегодня утромъ мистера Диксона, и вотъ вамъ результатъ этого свиданя.

Долго длились ихъ объясненія. Старикъ Диксонъ началъ было уже впадать въ свой обычный театральный тонъ, такъ сильно не нравившійся Гэю. Но мистеръ Эдмонстонъ положилъ конецъ драматической сцен тмъ, что обнялъ Гэя и весело замтилъ старику артисту:

— Ну, довольно ораторствовать! Что прошло, того не воротишь, нечего потрясать воздухъ понапрасну. Мистеръ Диксонъ, вотъ вамъ газеты, позаймитесь-ка ими, пока мы подпишемъ отчеты по опек. Вы отобдаете вмст съ нами, не правда ли? и мы выпьемъ за здоровье вашего племянника, хотя день его рожденія уже и прошелъ.

Гэю очень понравилось радушіе опекуна и почтительное обращеніе Мэркгама съ его дядей. Самъ же Диксонъ, считавшій до сихъ поръ опекуна Гэя и всхъ его окружающихъ своими личными врагами, сконфузился отъ тэкой любезности и, заикаясь отъ восхищенія, началъ благодарить мистера Эдмонстона, но отъ обда отказался, ссылаясь на множество занятій, по случаю предстоящаго концерта, на который онъ усердно приглашалъ пожаловать. Гэй увлекся восторженными описаніями программы концерта и уже не прочь былъ немедленно отправиться послушать хорошихъ артистовъ, но опекунъ и Мэркгамъ отговорили его, опираясь на то, что имъ времени терять нельзя, а дла еще пропасть впереди. Гэй, впрочемъ, сейчасъ же охладлъ къ этому плану; для него добродушная, веселая физіономія мистера Эдмонстона и оригинальныя его восклицанія: «Э, что? Такъ что ли, Гэй?» напоминавшія милое прошлое, были дороже и пріятне всхъ концертовъ въ свт.

Онъ, однако, провелъ дядю Диксона до крыльца гостиницы, гд пламенный артистъ, забывъ обо всемъ окружающемъ, только и толковалъ, что о музык и пніи; вмсто того, чтобы при прощаніи поблагодарить Гэя за оказанныя имъ благодянія, онъ прожужжалъ ему вс уши, расхваливая какого-то мстнаго тенора. Гэй задумчиво вернулся назадъ; впечатлнія этого утра были дотого сильны, что голова его была въ туман; онъ не врилъ своему счастію.

Опекунъ встртилъ его у дверей нумера съ новыми изліяніями нжности.

— А-а! вернулся-таки! закричалъ онъ весело:- а я было думалъ, что онъ утащитъ тебя въ концертъ. Впрочемъ, теб не до него. А не то, Гэй, не остаться ли намъ еще на денекъ въ Лондон, если хочешь? Э? какъ ты думаешь?

И мистеръ Эдмонстонъ засмялся, потрепалъ Гэя по плечу и значительно переглянулся съ Мэркгамомъ,

— Старикъ-то боле джентльмэнъ, чмъ я думалъ, — продолжалъ онъ, намекая на Диксона. — Добрый малый, какъ видно. Онъ не на шутку струсилъ, когда узналъ, что ты попалъ въ бду.

— Ахъ! у него преблагородная натура, — замтилъ Гэй:

— Ну, благородной-то ее назвать нельзя, — проворчалъ про себя Мэркгамъ. — Онъ совсмъ опустился съ тхъ поръ, какъ я его видлъ у вашего отца. Хорошо еще, что у него хватило на столько честности, чтобы васъ не развратить, и за то спасибо!

— Онъ чрезвычайно чувствителенъ, — сказалъ Гэй. — это его слабая струна. Однако, Мэркгамъ, — продолжалъ онъ, быстро перемняя разговоръ:- что это вамъ такое Маріанна разсказывала, я не совсмъ хорошо понялъ.

— Ко мн прежде не сама малютка вышла, а меньшая сестра миссъ Уэльвудъ, — отвчалъ Мэркгамъ. — Я отъ нея только узналъ, что вы были очень внимательны къ семейству вашего дяди; Маріанна же сама разсказывала въ школ дтямъ, какъ вы разъ утромъ пришли къ нимъ съ своей собакой и застали мать ея въ слезахъ; какъ отецъ ея дома не ночевалъ; какъ его хотли вести въ тюрьму, а вы пришли и спасли его. Мн вс это и передали.

— Да, это было такъ, — сказалъ Гэй.

— Ну-съ. Тутъ мн пришло въ голову, что вы мн какъ-то намекали, что непріятности между вами и мистеромъ Эдмонстономъ начались по поводу какого то векселя. Вотъ я и сообразилъ, нтъ ли въ разсказ ребенка какой-нибудь связи съ вашими словами. Я просилъ привести ко мн Маріанну. Входитъ этакая крошка, ну, живая копія покойной вашей матушки. Умненькая такая двочка, ей и въ голову не пришло стыдиться поступковъ своего отца. Она преспокойно разсказала мн, какъ имъ было дурно жить отъ долговъ и какъ вы спасли отца отъ тюрьмы, подаривъ имъ что-то. Я спросилъ, не деньги ли? Нтъ, говоритъ, бумажку. Я показалъ вексель и спрашиваю: такую ли? Да, говоритъ, такую. Вотъ я разспросилъ у нея, гд живетъ отецъ, и отправился искать его по адресу. Отыскалъ я его очень скоро и сейчасъ же выпыталъ отъ него всю истину. Когда старикъ услыхалъ, что на васъ пало тяжкое подозрніе, по милости его долга, онъ началъ неистовствовать, какъ трагическій актеръ, и клялся, что лично явится къ вашему опекуну и объяснитъ ему все дло. Услыхавъ это намреніе, я подхватилъ его съ собою, посадилъ въ кэбъ, привезъ сюда и вы застали его здсь въ нумер, въ ту минуту, когда онъ кончалъ свою длинную повсть.

— Тысячу разъ благодарю васъ, Мэркгамъ, — сказалъ Гэй съ чувотвомъ.

— Не за что. Мн не впервые выручать вашъ родъ изъ затрудненій. Сорокъ лтъ этимъ занимаюсь, слава Богу. Счастіе было бы устроивать такія дла, какъ теперешнее; горе мое въ томъ, что до сихъ поръ выручать-то мн приходилось все бдовыхъ людей, не то что васъ. Однако, я заболтался, пора намъ и за дло взяться.

Они принялись вс трое за отчеты по имнію. Хотя Гэй, вслдствіе завщанія дда, до 25-ти лтъ не имлъ права вступать въ безотчетное управленіе имніемъ, но, безъ его совта все-таки не предпринимали никакого распоряженія. Онъ очень спокойно, съ большимъ достоинствомъ, разсматривалъ приходы и расходы и тутъ же привелъ въ порядокъ дла по имнію Кулебъ-пріоръ, приготовивъ вс нужныя бумаги для устройства тамъ викаріата. У него былъ давно въ виду кандидатъ на это. Онъ мтилъ на своего пріятеля, мистера Уэльвуда. Писать въ Гольуэль было не къ чему; по правд сказать, мистеръ Эдмонстонъ дотого засуетился, что даже забылъ о письмахъ, но онъ утшался мыслью, что отъ радости не умираютъ, и потому не бда, если они явятся съ своимъ сюрпризомъ.

Домашніе, однако, думали иначе, Утромъ, вся семья была въ волненіи, ожидая почты. Каково же было мистриссъ Эдмонстонъ, Чарльзу, а главное Эмми, когда роковая всть — нтъ писемъ, разрушила въ одинъ мигъ вс ихъ надежды. На бду, по личному распоряженію мистера Эдмоистона, имвшаго искусство длать все некстати, въ этотъ злополучный четвергъ, назначенъ былъ званный обдъ. Четырехчасовой поздъ не привезъ мистера Эдмонстона, значитъ его слдовало ждать въ 7 часовъ, когда вс гости соберутся. До разспросовъ ли тутъ будетъ?