Наследники ночи. Парящие во тьме

— Хочешь сказать, что эта сажа или пыль... или... что там оставляют эти люди? Не важно. Ты думаешь, что это вещество ухудшает наше обоняние и ослабляет магические силы?

— Похоже на то, — подтвердил Лео. — Поэтому мы и не можем взять их след. Вопрос в том, применяют ли они этот порошок специально или это совпадение?

— Какая разница! — недовольно воскликнул Лучиано. — Куда важнее понять, что нужно сделать, чтобы в будущем больше не вдыхать эту гадость и не упустить замаскированного мерзавца, когда он полетит над переулком с помощью своего чудо-плаща.

Алиса и Лео не могли не согласиться с другом. Часы на башне где-то неподалёку пробили новый час, напомнив наследникам, как быстро проходит время.

— Пойдемте! — воскликнула Алиса. — Мы не имеем права их упустить.

Вампирша поднялась и сделала несколько шагов, стараясь не ступать на пострадавшую ногу.

— Ты сегодня ночью никуда не пойдёшь! — сказал ей Лео. — Ты вообще никуда не пойдёшь, пока не сможешь двигаться как прежде. Раз мы не можем превращаться в животных, нам придётся прыгать с крыши на крышу и через каналы. Тебе это сейчас не под силу

Алиса уже открыла рот, чтобы возразить, но внезапно передумала и лишь еле слышно вздохнула.

— Ты прав. Я не прощу себе, если задержу вас из-за этой дурацкой

ноги.

Лео подошел к вампирше и поцеловал её в лоб.

— Правильное решение. Ты останешься здесь и будешь следить за площадью и садом. Если заметишь что-то необычное, дай знать.

Оба вампира направились к двери. Алиса с тоской посмотрела им вслед. Внезапно Лео вздрогнул, словно от невидимого удара в спину.

— Что случилось?! — одновременно воскликнули Алиса и Лучиано, но Лео не отвечал.

Его лицо вытянулось от удивления, затем он недоверчиво покачал головой.

— Не понимаю.

— Что? — снова дружно спросили друзья.

— Анна Кристина! Я слышу её голос в своей голове.

— Ты уверен? — поднял брови Лучиано.

— Да, несомненно.

— Она может общаться с тобой из Вены? Невероятно! — воскликнула Алиса, не скрывая восхищения.

Лучиано же больше интересовал повод для этой неожиданной телепатической связи.

Лео всё ещё не мог прийти в себя, что случалось с ним крайне редко.

— Нет, Анна Кристина не в Вене. Она здесь, в Венеции, И просит меня прислать ей к вокзалу гондолу.

Теперь настала очередь Алисы и Лучиано открыть рты от удивления.

— Что ей понадобилось в Венеции? — спросил Носферас. — Это вы попросили её приехать? Зачем?! И почему именно Анну Кристину!

— Я её не приглашал, — ответил Лео. — Понятия не имею, как моя кузина узнала о том, что мы здесь. Но скоро она сама нам об этом расскажет.

— Ты поедешь встречать её на вокзал?! — с ужасом воскликнул Лучиано. — Я думал, у нас есть дела поважнее!

— Во всяком случае я должен сообщить Анне Кристине, где нас искать, — попытался успокоить друга Лео.

Алиса залилась звонким смехом.

— Это так на неё похоже. Заявиться сюда без приглашения и требовать, чтобы её встречали! Дракас есть Дракас.

ЖЖЖ

Было темно. Одна-единственная свеча горела, тускло освещая голую комнату колышущимся огоньком. Рука, державшая подсвечник, дрожала. Тень еле слышно приближалась, пока свет не достиг кровати с железными спинками и лежавшей на ней фигуры, руки и ноги которой были прикованы к металлическим прутьям. Грудь с мёртвым сердцем была неподвижной, признаки дыхания отсутствовали.

Тень остановилась и посмотрела вниз на кровать с девушкой. Хотелось отвернуться от обезображенного лица, обугленных рук и ног, которые совсем недавно были частью прекрасного девичьего тела.

Было больно смотреть на истлевшие остатки роскошных волос.

— Николетта?

Девушка услышала своё имя, но не ответила. Тень блуждала по дому, приближаясь всё ближе и ближе пока не остановилась прямо у неё за спиной.

— Вот ты где. Мне сразу нужно было догадаться. Зачем ты встала? Ты ещё очень слаба, милая, тебе нужно отдыхать. Она украла у тебя немало крови.

Николетта повернулась к отцу. Сегодня вечером на ней не было маски, и он тоже надел лишь плащ, который использовал при каждом набеге.

— Я чувствую себя хорошо, падре. Я ведь одна из Оскури! Мы не знаем слабости и усталости. Мы быстры, как ветер, и неуловимы, как тени. Никто не может нас поймать или остановить.

Кальвино с гордостью улыбнулся.

— Я знаю, дитя, ты настоящая Оскури, и мы все гордимся тобой.

Но сегодня ночью тебе нужно отдохнуть. Говори, что хочешь, я всё равно не возьму тебя с собой. И прошу, больше не спускайся сюда.

— Я не боюсь вампиршу, — сказала Николетта. — Она прикована, а я не безоружна. — Девушка подняла правую руку, которой сжимала опасно поблескивающий кинжал.

Кальвино забрал оружие из рук дочери.

— Что это? Зачем ты принесла его сюда? Мы не сражаемся оружием из стали. Наше оружие — это наша скорость, ловкость и магия, которая с каждым поколением становится всё сильнее и отличает нас от других людей. Мы затуманиваем чувства и обманываем разум. Нам нет нужды проливать кровь, чтобы добиться своей цели.

— Я пришла не за тем, чтобы мстить, — ответила Николетта. — Я просто хотела посмотреть на вампиршу, не подвергая себя опасности. Я не злюсь на неё за то, что она меня укусила. Она всего лишь следовала своей природе и пыталась выжить.

— Да, — кивнул Кальвино, — и при этом, глазом не моргнув, выпила бы твою кровь до последней капли, если бы не потеряла сознание.

— Она мертва? — спросила девушка.

Её отец покачал головой.

— В каком-то смысле да. Она мертва как человек, но вампир в ней всё ещё жив. Она отдыхает и впала в оцепенение, чтобы её тело могло исцелиться. Понятия не имею, как долго это длится, но говорят, что вампиры вновь и вновь поднимаются из могил, пока их голову не срубят с плеч, а сердце не проткнут колом.

Какое-то время отец с дочерью молча смотрели на безжизненное тело. От него всё ещё исходил неприятный запах горелого мяса.

— Это мы с ней такое сделали, — сказала Николетта и горестно вздохнула. — Я стыжусь своего невежества и надеюсь, что когда-нибудь смогу всё исправить.

Кальвино покачал головой.

— Ты не должна так думать. Эта девушка не одна из нас. Она вампир и, скорее всего, каждую ночь убивает людей. Не нужно ей сочувствовать. Мы не собирались причинить ей зло. Мы лишь хотели навсегда прогнать её из Венеции. Но что сделано, то сделано. Может быть, мне стоило послушать совета братьев и убить её на месте, вместо того чтобы привозить сюда.