Научи меня плохому
Шрифт:
– О, кошмар, - произнесла Крис, холодея. Она судорожно сжимала трубку, но даже сейчас, когда Ричард ей все это рассказал, она не могла вспомнить ничего. Абсолютно ничего.
– Да, - подтвердил Ричард.
– Хелена - она, в общем-то, вернула тебя к жизни. Она была врачом. Она давала препараты, чтобы ты вышла из ступора… словом, Майлз женился на ней из благодарности, ну, и чтоб она следила за твоим самочувствием. И у них могло бы все сложиться хорошо, у вас троих могло бы все хорошо сложиться, если б он имел хоть каплю благодарности. Но он, кажется, любит только себя. И покрасоваться.
– Подожди, - произнесла
– Вот об этом мне говорить труднее всего, - ответил Ричард.
– Я занимался гибнущей компанией…
– Ты говоришь об этом уже битый час!..
– …а Майлз делал вид, что ухаживает за твоей матерью. Я справлялся о ней - он говорил, что с ней все будет хорошо. А потом вдруг явился с видом победителя, с деньгами. С ее деньгами. Сказал, что Вайнона вдруг решила их ему отдать. Не передать тебе по наследству, а вот все же вложить в его дело. Майлз говорил что-то о доверии, которое между ними возникло, о новом витке в их отношениях…
– Он что, ограбил мою мать?!
– потрясенная, спросила Крис.
– Ну, получается, так, - ответил Ричард нерешительно.
– Я же говорю - я не знал о реальном положении вещей. А Майлз… он дал, кому надо, на лапу, и получил ее подпись. Пока она еще могла писать. Он перевел все ее деньги себе. Он продал все имущество, что мог, и вложил все в дело. Я тогда понимал, что не имею права потерять это все; это было твое будущее, Крис. А потом его развод, как гром среди ясного неба.
– Он что, обобрал мою больную мать и бросил ее?!
– Получается, что так, - мягко ответил Ричард. Некоторое время оба они слушали тишину, и Крис чувствовала, что сходит с ума.
– Я потом… потом увидел ее. От прежней Вайноны ничего не осталось. Она восстановилась физически, могла ходить с чужой помощью, есть самостоятельно, но разум… словом, ее личность просто улетучилась. Лоботомия никого еще умнее не делала, особенно если ее проводить куском рваного железа. Если б я только знал, в каком состоянии она давала свою подпись… Практически безумная, не отдающая себе отчета в своих действиях… И ни один суд не признал бы ее подпись действительной. Понимаешь, Крис?
– Понимаю, - медленно произнесла она.
– Отец обобрал больную, сумасшедшую женщину и выбросил ее на улицу…
– Он не выбрасывал, - быстро начал оправдываться Ричард.
– Он ее лечил. Он оплачивал ее пансионаты, дорогие клиники. Даже после развода. Они ведь поставили ее на ноги!
– Мозги только не вернули на место, - медленно произнесла Крис.
– И дом. И деньги…
– Ну, зачем ей деньги?
– кипятился Ричард.
– Ты знаешь, как она ими распоряжается? Она пьет, как самый последний алкоголик! Живет где попало, стала склонна к бродяжничеству, иногда агрессивна! И да, Майлз отнял у нее деньги, но он не потратил их на женщин, на выпивку, он все пустил в дело! А я приумножил, чтобы у тебя было все!
– Как же вышло так, что сейчас эта ненормальная женщина вполне отдает себе отчет, у кого и где просить деньги? Она разыскала номер телефона Ирис, она позвонила, она договорилась о встрече, она нашла адрес. Не слишком ли она сообразительна для безмозглой?
– Вероятно, поправилась!
– ответил Ричард.
– Я же говорю, Майлз ее долго лечил, и она жила бы там, в этих пансионатах, и дальше, ни в чем не
– И он предпочел давать ей мелкие суммы, - подытожила Крис, - чтобы она не явилась и не потребовала все. К тому же, наверное, это было дорого - постоянно содержать ее? Гораздо бесхлопотнее сунуть пару сотен, ее сотен, - Крис усмехнулась, - в надежде, что она загнется.
– Крис, - голос Ричарда стал твердым.
– Все не так просто. Мир не черно-белый. Да, твой отец поступил несправедливо по отношению к Вайноне, он взял ее деньги, но он взял их не только для себя. Для тебя тоже. Она могла стать овощем. Она могла их все спустить, пропить, промотать, все-таки, как ни верти, она нездорова. И тогда вы вынуждены были бы ждать, когда она умрет, и жить в полной… нищете, или вообще безо всего остаться. Она сделала свой выбор.
– Она больна, Ричард! Отец предал ее! Я могу его понять, он не захотел с ней жить, но зачем было бросать ее на улице?! Неужто нельзя было ее снова поместить в клинику?! Или домой…
– Больна; несомненно, больна. И ты сейчас негодуешь потому, что не жила все эти годы с безумной женщиной в доме, не ухаживала за ней, не выносила горшки. Не отнимала спички и зажигалки. Не слышала ее вопли, когда у нее начинаются приступы боли, и не видела, в какой может превратить любой дом алкоголик. Жизнь не черная и не белая, Крис. Все сложно. Очень.
Крис молчала. Она сидела на полу, оглушенная своими мыслями.
– Что… что ты намерена делать теперь, Крис?
– пробормотал Ричард.
Крис вдруг судорожно вздохнула - и разрыдалась, утирая катящиеся по щекам слезы.
- Я сделаю то, что должна, - хрипло ответила она.
– Я помещу ее в клинику. С хорошим уходом.
– Только прошу, - произнес Ричард, - не делай поспешных выводов. Не руби сплеча. Не надо глупостей и широких, необдуманных жестов.
– Я не обещаю, Ричард, - ответила Крис еле слышно.
– Я не обещаю…
Глава 15
Алекса все не было, и Крис, немного отошедшая от шока, начала приходить в себя. Отступила дурнота и головокружение, девушка пригладила волосы, собрала мечущиеся мысли.
«Я что, девочка маленькая, - сердито подумала она, - слушаться и поджидать, что мне велит сделать Алекс? Он, конечно, может хотеть меня защищаться, но он перегибает в этом своем стремлении. Я могу и сама справиться с трудностями. Не стану его ждать, поеду и посмотрю… на мать».
Крис решилась на этот шаг, но все равно отчего-то испытывала странное. Иррациональное чувство стыда. Она ощутила себя нерадивой дочерью, которая развлекалась всю ночь, а теперь должна предстать перед матерью, потрепанная, измятая…
«Глупость какая, - уговаривала себя Крис, разглядывая мчащиеся за окном авто улицы.
– Несмотря ни на что, я имею право на свою жизнь, на счастье, на… Алекса».
При мысли об Алексе тоже стало отчего-то тревожно. Словно она предала его. Словно сделала неверный шаг, словно сломала то, что он старался сохранить всеми силами.
«Нужно было дождаться его, - думала Кристина, шагая по коридору к своему офису. Впереди слышался собачий лай. Любопытные лица высовывались из всех дверей, видно, в предвкушении скандала.
– Но что сделано, то сделано».