Научи меня плохому

– Пожалуй, - тихо ответила Крис, пряча глаза.

Но и после душа девушка не смола расслабиться. Завернувшись в полотенце, с сильно бьющимся после горячей воды сердцем, она забралась в эту кроваво-красную постель, поджала ноги и лежала, слушая, как льется вода в ванной, а Алекс, плещась, мурлыкает какую-то песенку.

Она почти задремала, когда из ванной вышел он - разгоряченный, обернув бедра полотенцем.

На его широких плечах поблескивали капли воды, плоский живот с темной дорожкой темных волос подрагивал от ударов пульса. Крис даже замерла, одновременно любуясь мужчиной и обмирая от стыда, потому что это тоже был своего рода первый раз. Один на один с обнаженным мужчиной. Имея возможность рассмотреть в подробностях его всего - и гармоничную игру мышц под горячей влажной кожей, и нарастающее возбуждение, подрагивающий встающий член, - и не имея возможности прикрыть свою наготу.

Нисколько не смущаясь, Алекс сдернул с себя полотенце и бросил его на пол. Шагнул к Крис и бесцеремонно сдернул полотенце с нее, склонился и развел ее тонкие руки, стыдливо прикрывающие грудь.

Синеглазый жестокий бог снова снизошел до нее… и решил покарать - или наградить?
– ее за дерзкую смелость.

– Я хочу, - рыкнул он, прижимаясь животом к ее животу, - чтобы ты была дерзкой и смелой, как там… на веранде.

И сам он тоже решил быть дерзким.

Приподнявшись, он ухватил Кристину и стащил ее с подушек вниз, удобнее устраивая под собой, навалился горячим телом, с удовольствием ощущая дрожь девушки. Жадным языком провел между ее грудями, по дрожащему горлу, по подбородку и наконец - по губам, целуя девушку.

Пожалуй, одного этого поцелуя было бы достаточно, чтоб показать Кристине, как он хочет.

Никто и никогда не целовал ее столь же откровенно и эротично, с таким желанием и настолько наслаждаясь вкусом ее губ. Кристина ахнула, задохнувшись от его ненасытной жадности, с которой Алекс снова овладевал ее телом, языком в рот.

Возбуждение сменяется стыдом, когда Алекс прерывает поцелуй, бесцеремонно, одним рывком, переворачивает ее на живот и принуждает встать на колени, широко разведя ноги и покорно опустив голову вниз. Его пальцы растягивают ягодицы девушки, разглаживают ее нежные влажные ткани там, между ног, и она, стыдливо сжавшись в комочек, крепко зажмурившись, понимает, что он рассматривает ее там.

Рассматривает и поглаживает. Изучает. Любуется.

Вводит в ее лоно палец, затем два, растягивая узкий проход, нащупывает чувствительные точки. Изучает.

Девушка стонет - от смущения, от легкой боли, что причиняют ей его бесцеремонные пальцы. Она пытается сжаться, опуститься, скрыть с его глаз свое тело, но Алекс снова грубо ухватывает ее и, жадно прижавшись горячим ртом к ее лону, целует, хватает мягкое местечко губами, лижет жадно и яростно, так, что Кристина верещит и сучит ногами. Он упивается ее запахом, ее возбуждением - лоно Кристины абсолютно и бесстыдно мокро, - ее вкусом.

– Терпи, негодяйка!
– рычит он, звонко шлепнув девушку по ягодице - и тут же впиваясь болезненным поцелуем в зарозовевшее то удара место.

– О-о-о, - воет Кристина, выгибаясь, чувствуя его горячий рот снова меж своих ног, а его пальцы - на клиторе. Ей кажется, что он клеймит ее раскаленным железом, терзает и пронзает иглами каждый ее напряженный нерв. Он нарочно делает так, что она не может кончить. Его пальцы грубы и настойчивы, ласка - очень остра, невыносима.

Ее бедра дрожат крупной дрожью, поясница извивается, девушка вопит, чувствуя болезненные укусы на своих бедрах и меж ног, и ей кажется, что она то падает в кипяток, то ледяной холод омывает все ее тело. Вид ее раскрытого перед ним тела все больше возбуждает мужчину, и он хочет больше власти над ним, больше откровенных и развратных ласк, больше криков девушки, приятно ласкающих ему слух. Он растягивает ее ягодицы до легкой боли, так, что натянутая кожа начинает атласно блестеть, и лижет все мокрое лоно и мягко ласкает сжавшийся анус.

Эта пытка могла бы длиться вечно, если б Алекс не совершил одну ошибку; его пальцы, до того безжалостно терзающие тело девушки, вдруг стали нежными, касания - легкими и жгучими, и Крис кончила с воплем, отчаянно извиваясь, считая спазмы своего тела с каким-то безумием.

Алекс все целовал ее лоно, ее кончающее тело, ловя ладонями каждый спазм, каждое сокращение ее мышц. Ей казалось, что он не просто ласкает ее языком и губами - он выпивает ее наслаждение, как самый желанный в мире напиток, и не может им насытиться, потому что ее наслаждение для него так же желанно и прекрасно, как свое собственное.

Охрипнув от воплей, она повалилась мокрым лицом в постель, и ладонь Алекса жадно скользнула между ее лопатками, сжала мягкую кожу.

– Ах ты, обманщица…

Крис не поняла, в чем ее вина.

И Алекс не стал объяснять.

Пребольно укусив ее за ягодицу - наверняка синяк останется, - он грубо ухватил ее за бедра и его напряженный жесткий член вонзился в горячую влажную мякоть ее тела одним сильным толчком, сразу на всю длину, жестко, по животному грубо. Кристина вскрикнула, побагровев. Влажный шлепок тела об тело оглушил ее, в животе продолжались мягкие спазмы, потому что там был член Алекса. И единого проникновения хватило, чтоб наслаждение вернулось и снова утопило ее разум.

Но Алекс как будто не замечал этого. Теперь он хотел своего удовольствия, и потому, ухватив девушку за темные длинные волосы, заставил ее прогнуться назад, и снова толкнулся в ее обездвиженное, покорное тело.

И еще.

И снова.

Сильнее.

Глубже.

Его ладони снова скользнули по ее телу, оглаживая его, словно пробуя на ощупь каждый изгиб. Алекс, жестко удерживая девушку за бедра, трахал ее с оттяжкой, неспешно, но сильно, так, чтобы она прочувствовала и запомнила каждый толчок. Крис корчилась в его руках, не в силах даже стонать, струйка пота змеилась меж ее лопаток. И меж ног у нее мокро и горячо; Алекс начинает двигаться быстрее, приближая наслаждение, а Кристина, сходя с ума, закусив губы, старалась не свести ноги вместе…

Третье наслаждение, тяжелое, сильное, выворачивающее все тело, обрушивается на девушку, и она взбрыкивает, как норовистая кобылица. Она стоит на коленях, прижавшись мокрой спиной к груди Алекса, а тот, прижимая ее к себе, не прекращает двигаться. Его член скользит меж ее ног, погружается в трепещущее лоно, и Алекс зарывается лицом в ее волосы, вжимается в ее тело своим, все жестче, все сильнее, все быстрее, догоняя ее наслаждение и изливаясь в ее истерзанное лоно.

В момент экстаза он замирает, и Крис чувствует, как он дрожит, так же, как и она - тонко, беспомощно, откровенно блаженствуя.

– Хорошо, хорошо, - шепчет он, снова касаясь пальцами ее клитора - чтобы высечь из ее горла еще один, последний крик.
– Вот теперь можно и передохнуть.

* * *

Девчонка до ужаса была похожа на Натали.

Те же тонкие черты, длинные темные волосы, роскошное тело и невинный взгляд. Взрывная смесь порока и невинности. Неиспорченная, свежая и дорогая. Стильная штучка, которая не разменивается на случайных партнёров.

Когда Алекс ее увидел, у него чуть штаны не лопнули. Член встал тотчас же, кровь закипела, крышу сорвало к чертям. Восторг перемешался с болью, он готов был упасть к ней в ноги и молить - дай… отдайся хотя бы на одну ночь...

Натуральное помешательство. И он рад был сойти с ума.

Он и подумать не мог, что его, здравомыслящего, расчётливого и в чем-то даже циничного, припрет так, что он не побоится оттрахать эту девчонку практически при всех. Не побоится перецапаться со всеми, испортить деловые отношения и свою итак препоганую репутацию. Просто чтобы почувствовать ее жар, ее желание, и почти поверить, что этих семи лет не было, и в его руках она - Натали…

Он хотел, чтобы она его жаждала, о, как хотел! Хотел запустить руку в ее трусы и почувствовать там влагу, вязкую и ароматную влагу желания. Хотел обмануть себя - безумие, сумасшествие!
– что это она, Натали, его хочет… И что ее желание его тела сильнее всех обстоятельств на свете.