Найди меня в темноте

– У нас есть правила! Ты обязан их выполнять! Все до единого! А ты? Бэт! Я полагал, что ты достаточно разумна для того, чтобы лезть на рожон вот так! Что это было там сейчас?

Что это было? Она просто защищалась. Спасала свою жизнь. Правда, не побежала к стене, как должна была. Не сразу. А смело встретила ближайшего к ней ходячего и всадила в его череп единственное, что у нее было под рукой. Острый каблук черной туфельки. Потому что она понимала, что от этого не убежать. А держать за спиной их так близко очень опасно.

Вторая туфля тоже осталась там, на берегу реки. Потому что когда она бежала к стене, к ней вдруг из кустов выскочил под крики со стены еще один ходячий. Сильнее ее. Выше ее. Ухватил ее так резко, что они упали вдвоем в траву, и он вцепился зубами прямо в ее предплечье, заставив сердце рухнуть со всего размаху прямо в живот.

Дэрил. Он просто не переживет этого. Я не могу умереть. Не могу. Дэрил…

Бэт бьет и бьет туфлей по гнилому черепу. Пока наконец ходячий не отваливается, а ее не тащат сильные руки Алекса из некогда крепкой хватки. Потом они вместе бегут к стене, где их втаскивают вверх. И там, к стыду Бэт, она видит Рика. Который хватает ее за руку и сдирает с нее куртку, чтобы осмотреть ее. Молча. Без всяких сантиментов и нежностей. Даже причиняя легкую боль. Выпускает только, когда убеждается, что ходячий не прокусил кожаный рукав куртки. А потом обрушивается на Алекса… и после на нее…

– Рик, прости, я поступила неразумно, - только и может сказать в ответ. – И не говори Мэгги про то, что случилось. И Дэрилу… Прошу, не говори Дэрилу.

– Дэрил знает, Бэт! Это он сказал мне, что кто-то у Потомак за стенами.

– Твою мать! – орет от мотоцикла вдруг Алекс, явно что-то обнаруживший на поверхности крыла, которое осматривал сейчас. – Сукин сын!

А Бэт молчит, ошеломленная этой новостью. Она пытается понять, что мог видеть Дэрил из того, что было на берегу. Понимает, что даже если только то, что было до падения мотоцикла…

Да, я не девочка… не девочка, мистер Диксон. Быть может, теперь это станет понятно.

А потом, когда Алекс вдруг наскакивает на ее у дома, осознает вдруг то, что никак не могла разглядеть раньше.

– Я так и знал! Знал, что тут явно что-то есть… Ты и Диксон…

– Ты сошел с ума! Он просто заботится обо мне, потому что я – его семья.

– Бэт, не юли только! Вы же не семейка Борджиа, надеюсь, - бросает ей зло Алекс. – Которые трахались друг с другом, как кролики.

– Фу, Алекс! Ты ни черта не понимаешь!

– Не понимаю?! Все я понимаю! У многих ваших здесь началась новая жизнь. Как у всех, кто приходит сюда. У Граймса. У Саши… Только Диксон остался сам по себе. И теперь я понимаю, какого черта это все это было. И какого черта происходит сейчас. У вас что-то было?

– А Робардс?

– А что с ней? – удивленно переспрашивает Алекса, а потом смотрит на нее, словно на безумную. – Робардс и Диксон? Ты рехнулась? Александрия маленький городок. Это не Нью-Йорк. Здесь бы знали…

Но она-то знает… Она знает! А потом понимает, что ни черта не знает. Только обрывки разговоров, вскрытую упаковку от презерватива и то, что придумала себе сама она основании этого.

За Морганом озвучивает решение участвовать во всем этом Мишонн.

– Мне уже лучше, - говорит она твердо. – Не знаю, как моя группа, но я с вами.

– Я тоже еду, - произносит Тара после недолгих размышлений. Мэгги смотрит на нее с благодарностью. Но молчит, к облегчению Бэт. Ей бы очень не хотелось, чтобы Мэгги ввязывалась во все это. Теперь, когда у нее маленькая дочь. Мэгги вдруг смотрит на нее, и Бэт читает в ее глазах, что сестра не хочет, чтобы она ехала. Потому что не хочет оставаться одна, когда уедет Гленн. Понимает, что Мэгс тоже приняла решение, и что она остается за стенами.

Я просто не смогу одна. Прошу тебя… прошу тебя…

– Я еду, - говорит решительно Саша. – Я тоже еду. Я не могу сейчас сидеть в Александрии. Не могу возвращаться в пустой дом. Я еду, Рик! Еду!

– Хорошо, - соглашается с ней Рик. – Хорошо, Саша.

Кэрол остается в Александрии. Потому что у нее тоже есть отныне обязательства. Потому что у нее теперь ребенок, и она не может рисковать своей жизнью, рискуя оставить его в очередной раз сиротой.

Абрахам соглашается без раздумий, но Розита остается. И это вызывает очередную волну любопытных взглядов в их сторону. Потому что обычно они никогда не расставались. Никогда.

Она смущенно опускает глаза, когда Абрахам снова повторяет твердо, что она не поедет. А потом улыбается широко и счастливо, давая всем возможность догадаться о причине ее отказа. В гостиной сразу же становится шумно от голосов и смеха. Вмиг уходит куда-то ощущение опасности и возможной потери, которое висело тяжелым облаком до этого над головами собравшихся. Радость освещает лица и заставляет теплеть сердца.

Заставляет забывать о том, что может ждать их за стенами, в том мире, который совсем не напоминает прежний. Заставляет вспомнить, что они живы, что жизнь продолжается, несмотря на все ужасы, с которыми им приходится сталкиваться сейчас.

Бэт не смотрит на сияющую и смутившуюся от всеобщего внимания Розиту. Единственная в той гостиной, она на какие-то минуты не спешит встать с дивана, чтобы обнять ее. Почему-то ее взгляд ищет Дэрила в этот момент. И находит. Он тоже смотрит на нее. Тем самым взглядом, который она так помнит.

Обнимающий. С ног до головы обволакивающий нежностью и теплом. Любовью, несмело добавляет она мысленно, надеясь, что именно теперь разгадывает глубину его взгляда.

– Бэт, - обращается к ней Рик, когда шум радостных возгласов стихает, и все снова рассаживаются по местам. – Верно ли я понимаю, что ты остаешься?

Она старается не думать ни о чем, прислушиваться только к собственным ощущениям и желаниям в этот момент. Но понимает, что не выходит. Потому что она вспоминает умоляющие глаза Мэгги. И голос Джи, яростно выговаривающий Дэрилу на крыльце свои опасения.

– Не еду. Прости меня. Мэгс останется в доме совсем одна, если уедут Гленн и Тара. Я должна остаться с ней.

– Хорошо, - кивает Рик. – Значит, нас уже семеро. Будем надеяться, что и на общем собрании мы наберем достаточно добровольцев.

– Десять. Я уверен, что мои тоже будут в деле, - говорит Дэрил.

– Общий сбор для голосования будет на площадке перед домом собрания через два часа. Хоть у нас все и решено, но вам тоже надо там быть. Тогда… у меня все…

Бэт не уходит, когда остальные начинают расходиться из гостиной. И Дэрил тоже. Он стоит, прислонившись к