Не ангел

— Можно мне прийти поболеть за тебя? — спросила Мод.

— Конечно можно. Но будет очень холодно.

— Ну и пусть. А мы пойдем в зоопарк?

— Обязательно.

— Было так здорово! — восхищалась счастливая Мод. — Спасибо тебе, Джейми, что сводил меня туда.

— С превеликим удовольствием. Послушай, ты не против, если мы на секунду заскочим ко мне домой? Я там забыл кое-какие книги, которыми хотел заняться с завтрашнего дня…

— Мм… Ну хорошо. В общем… А Лоренс там будет?

— Не-а. Он уехал на выходные на Лонг-Айленд. Со своей нынешней подружкой.

— Бедняжка, — поежившись, сказала Мод. — Мне ее жаль.

Мод не любила Лоренса. Она не знала всех подробностей их с отцом враждебных отношений, но Лоренс никогда не разговаривал с ней, даже не здоровался. Мод пугали его ледяные глаза и поджатые губы. Когда брат совершенно бесшумно и неожиданно появлялся в комнатах, хотя, казалось, не должен был быть поблизости, у девочки сжималось и начинало колотиться сердечко. Лоренс походил на злого волшебника из ее сказки.

— Ладно, договорились. Я недолго. Обещаю. Ну, давай прыгай. — Мод запрыгнула в новый «бьюик» чудесного темно-зеленого цвета, с открытым верхом. Джейми купил его неделю назад. — Не «бугатти», конечно, как у моего братца, — усмехнулся Джейми, — но из точки А в точку Б нас с тобой доставит. Я езжу на нем из Нью-Йорка в Гарвард. Мчится как ветер. Сейчас прокатимся! А почему твой папа не хочет купить себе такой?

В особняке Эллиоттов было очень тихо. Их встретил дворецкий, который тепло поздоровался с Мод и удивился, как она выросла. Экономка спросила, не хочет ли Мод пирожных с молоком. Мод ответила, что хочет, если у Джейми есть время, а тот заявил, что времени у них полно: ему нужно поискать еще кое-что, помимо книг, — спортивный костюм и все такое. И Мод побежала вслед за экономкой на кухню.

Когда с молоком и пирожными было покончено, девочка пошла бродить по дому в поисках Джейми, но он куда-то запропастился. Дом поразил Мод своими размерами, хотя их с папой дом все равно лучше. Единственным преимуществом дома Эллиоттов был внутренний бассейн — вот это здорово! Как бы ей хотелось, чтобы у них на Саттон-плейс был такой, может, попросить папу? Столовая была просто огромной, хотя ею, похоже, почти не пользовались. Из зала с бассейном Мод побрела через внутренний двор в комнату, где когда-то помещалась ее игровая. Ей стало интересно, что там теперь. Наверное, ничего. А какая это была чудесная комната! Все-таки это неправильно: такой огромный дом, и весь только для Лоренса.

Однако, как выяснилось, игровой комнатой очень даже пользовались: Лоренс превратил ее в свою библиотеку и кабинет. Книги стояли вдоль трех длинных стен, в центре комнаты громоздился письменный стол, а перед ним — «Вот это да!» — сказала Мод вслух — стояло вращающееся кожаное кресло. Она тут же уселась в него, оттолкнулась ногой от стола и пошла кружиться туда-сюда. Как чудесно!

Немного одуревшая, Мод некоторое время посидела неподвижно, разглядывая стол. На нем царил идеальный порядок — все вещи выстроились в линеечку. Ручки и карандаши находились на двух параллельных подносах, рядом стоял телефон и лежала пачка нетронутой писчей бумаги. Под прямым углом к ним — какой-то большой блокнот, довольно крупного размера поднос для писем и еще один поднос, поменьше, где лежала всякая всячина, которую Лоренс, видимо, собирался аккуратно разложить: несколько приглашений, извещение об открытии художественной выставки, книжный каталог. Мод взяла с подноса карандаш и лист бумаги и стала рисовать зверей, которых они с Джейми видели сегодня в зоопарке: лохматого ослика и небольшого, размером не больше собаки, пони по кличке Фалабелла. Вот бы ей такого, он жил бы у них в доме. Она нарисовала будку — домик для пони. Зачем ему конюшня, он же маленький.

А вдруг Лоренс сейчас вернется и застанет ее здесь? Он ведь так тихо подкрадывается. Хотя Джейми сказал, что Лоренс уехал. Слегка испугавшись, Мод встала, тщательно выровняла бумагу и карандаши, но нечаянно оперлась о край одного из подносов, и тот полетел на пол. Слава богу, в нем не было ничего, что могло бы сломаться. Она аккуратно все подобрала, уложив так тщательно, как только могла. Одним из предметов оказалась чековая книжка. Упав, она перевернулась, сверху что-то повалилось на нее, так что книжка раскрылась и верхний чек измялся. Ох как плохо. Лоренс теперь непременно заметит. Может быть, если она ее закроет и положит на нее несколько тяжелых книг, листок снова разгладится? Она взяла книжку и увидела, что помятый чек был не пустой, там что-то было написано. Черными чернилами, аккуратным почерком Лоренса, все буквы и цифры ровненькие, одна к другой. И тут Мод увидела имя на чеке — Натаниел Беттс. Она никогда не запомнила бы его, если бы не прочла ту статью в газете, которая сегодня утром так ужаснула ее и так расстроила отца. Там упоминалось это имя.

— Папа.

— Да, милая.

— Я не могу уснуть. Можно мне прийти к тебе и немного с тобой посидеть?

— Нет, Мод, нельзя. Прости уж. Я занят, и очень поздно. Ступай-ка обратно наверх. Почитай, если не спится, я всегда так делаю.

— Ладно. — Она вздохнула и повернулась, чтобы выйти из комнаты.

Роберт поднял глаза: дочка расстроилась, он так и думал. Она вся, казалось, поникла: шея, плечи и голова ее опустились, даже спинка сгорбилась. Забыв про свои волнения, он улыбнулся:

— Иди-ка сюда, детка. Прости меня.

— Не за что, папа. Ты занят, я же вижу.

— Для тебя я не так занят. Сядь, посиди здесь минут десять, пока я закончу, и мы почитаем сказку. Согласна?

— Да. — Мод улыбнулась, подошла и крепко обняла отца. — Я буду сидеть очень тихо.

Это она умела — сидеть совершенно неподвижно и молча, приковав к нему взгляд своих чудесных зеленых глаз. Несколько минут спустя он бросил ручку:

— Ты меня отвлекаешь. Уж слишком ты тихо сидишь.

— Мисс Эдвардс говорит, что слишком тихо не бывает.

— Ну, в каком-то смысле она права. Но… в общем, как бы то ни было, неси свою сказку.

Мод сидела на коленях у отца и тихо слушала, мусоля большой палец, как всегда делала, когда он ей читал.

— Ну вот, — закончив, сказал Роберт. — А теперь ты сможешь заснуть?

— Постараюсь, — вздохнула Мод.

— Что-то случилось?

Она замялась, а потом призналась:

— Да. Немножко.

— Что?

— Я волнуюсь. Из-за Лоренса.

— Из-за Лоренса? Чего ради ты должна волноваться из-за него?

— Я… уронила сегодня кое-что у него в кабинете.

— О господи. Как тебя занесло в его кабинет? Зачем ты туда вошла?

— Я нечаянно. Джейми взял меня с собой в их дом.

— Ну, Лоренс не узнает. Он не телепат. И я уверен, что ты не причинила его вещам никакого вреда.

— В том-то и дело, что причинила. И он может заметить.

— Ох, Мод, — вздохнул Роберт. — Что именно ты там уронила?

— Поднос. А на нем лежала его чековая книжка, и чек весь измялся.

— О-хо-хо. Ты положила его на место?

— Да. Вроде бы положила.

— Ну, он подумает, что это натворила экономка. Не переживай.

— Ты правда так думаешь?

— Конечно.

— Ой, вот хорошо. Папа…

— Да?

— На чеке была запись. Он был заполнен, знаешь, как ты их заполняешь. Деньги и имя.

— Ну?

— Я заметила имя. Оно было то же самое, что в той статье сегодня, ну той, в газете.

— Как это — то же самое? Мод, о чем ты говоришь?

— Об имени на чеке. Какой-то Беттс.