Не для любви

— Всё уже хорошо, мама, жить буду. И жить буду долго, потому что у меня очень много дел. Обними меня, пожалуйста!

Мать, плача, наклонилась и прижалась к Ольге.

— Отец… Он так и не хочет ничего о тебе слышать, доченька, — прошептала мать.

— Я знаю, мам. И мне абсолютно всё равно. Я тоже не хочу слышать о нём. А ты носишь серьги, которые я подарила, и это самое главное.

— Я и цепочку с подвеской ношу, — всхлипнула мать. — Сразу стала носить, в тот же вечер надела, когда вы с Витей разругались. Как не носить? Это же ты подарила. А так, как ты, меня никто не любит. Прости, что я тогда обидела тебя…

— Да ладно, мам, какие обиды могут быть сейчас! Толик тоже тебя очень любит, внуки любят. А я тебе ещё подарю гарнитур, другой, с камушками. И кольцо с браслетом. Вот выберусь отсюда…

— Да и не надо мне, зачем тратиться? Не придумывай даже, — махнула рукой мать. — Сама скорее поправляйся.

Мать помолчала, будто собираясь с силами.

— Оленька, а ребёнок… — всё же нерешительно начала она.

— Ребёнок у меня обязательно будет, мама, не переживай и не слушай то, что тебе тут говорят.

— Ой, доченька, — опять всхлипнула мать. — Как земля-то носит таких извергов, подумать страшно. Надеюсь, найдут их и накажут. Ты-то как, совсем ничего не помнишь?

— Совсем ничего, мам, — Ольга погладила руку матери. — А наказаны они будут, даже не сомневайся. Получат своё в полной мере.

— Твои бы слова, доченька, — с сомнением пробормотала мать, но тут же встрепенулась. — Ой, чуть не забыла, дура старая!

Мать открыла сумку, с которой приехала, и начала доставать гостинцы. А потом достала маленький серебристый телефон и положила на тумбочку.

— Вот, это тебе. Он с номером. А у меня свой, и там… как это? Забит твой номер, вот. А у тебя — мой. Это чтобы мы могли созваниваться и переписываться с тобой.

— Откуда у тебя телефны, мама? Целых два?

Ольга прекрасно знала своих родителей, которые на стационарный-то телефон потратиться жалели, а тут два мобильника!

— Не велено говорить, Оля, и я не скажу, потому что слово дала, — отводя взгляд, потрясла головой мать. — Потом сама узнаешь.

— Ну ладно, — пожала плечами Ольга. — Раз уж ты слово дала, не буду выпытывать. Спасибо передай этому человеку.

…После этого случая мать навещала Ольгу ещё несколько раз, а созванивались и переписывались они ежедневно.

* * * * * * * * * * * * *

— Ну и что ты всё тут стоишь, сердешная? — не выдержав, к Ольге подошла пожилая санитарка Галина Сергеевна. — С тех пор, как ходить тебе разрешили, всё у окна в коридоре обитаешь. Замёрзнешь, боюсь, застудишься. Нельзя тебе.

— У меня халат тёплый, Галина Сергеевна, — улыбнулась Ольга и поплотнее запахнула ворот на груди. — Мама привезла.

— Хорошая мама у тебя, добрая женщина и вежливая. Ты на неё похожа.

Чувствовалось, что Галине Сергеевне хочется поговорить, а Ольга и не была против.

— Это только внешне, Галина Сергеевна. По характеру мы с мамой разные совсем.

— Погоди-ка, я шалюшку для тебя принесу, — женщина бойко засеменила по коридору, и Ольга даже не успела отказаться.

Правда, стоять у большого окна, закутавшись в старую серую шаль, оказалось гораздо приятнее и комфортнее.

— Спасибо, Галина Сергеевна, — от души поблагодарила Ольга и подумала о том, что непременно вернётся в эту больницу с подарками для всех, кто был рядом с ней в прошедший месяц.

Самый тяжёлый месяц в её жизни. Послезавтра её выпишут отсюда и перевезут на скорой в областную больницу, в отделение неврозов. Анатолий Егорович настаивал на прохождении Ольгой курса лечения там, и в этом Ольга ему не перечила.

— А из милиции так ни разу ко мне и не пришли, — задумчиво пробормотала Ольга, глядя на медленно падающие крупные и частые хлопья снега.

Сегодня наконец-то пошёл снег! В начале декабря. Будто ждал, когда Ольга встанет.

— В первые-то два дня милицейские, можно сказать, жили тут, — пожала плечами Галина Сергеевна. — Всё ждали, когда ты в себя придёшь. А потом исчезли — как отрезало. Не знаю, почему. Может, с врачами и держат связь, а к тебе так и не появились.

— Ну не пришли и не пришли, — усмехнулась Ольга.

— А как преступников-то найдут, если у тебя даже не спросили ничего? — Галина Сергеевна бросила на Ольгу быстрый взгляд.

— Найдут, — заверила её Ольга. — Главное, что снег пошёл наконец-то. Посмотрите, весь мир белый.

— Начало декабря уж, а все будто и не подозревали, что снег вот-вот повалит, — горестно вздохнула Галина Сергеевна. — На машинах своих, или как говорят нынче, на тачках, носятся, будто угорелые. Сегодня привезли двоих, в аварию попали, отец и дочь взрослая, из города оба.

Ольга знала, что городом в Лодыгино называют областной центр, расположенный в сорока километрах от посёлка.

— Тут ведь у нас в одной из частей посёлка богатеи домов понастроили, и летают сюда по трассе на своих иномарках. Вот и эти ехали на праздник, на юбилей к кому-то сюда, в Лодыгино. Мать-то позже приехать собиралась, ближе к вечеру, и муж у девушки этой тоже занят был, позже хотел с тёщей приехать. Куда отец с дочерью так торопились, непонятно. На обгон пошли, и влетели в "КамАЗ". Дочка-то на месте погибла. Беременная была. А отца к нам привезли. Сейчас вот муж дочкин и мать приехали, решают вопросы с руководством больницы.

Ольга тяжело вздохнула, продолжая неотрывно смотреть на падающий снег. Жизнь идёт своим чередом, и далеко не ко всем она справедлива и добра.

Вдруг она увидела высокого темноволосого мужчину в чёрной куртке, спустившегося с крыльца административного корпуса, расположенного рядом. Дышать стало тяжело, и Ольга попыталась рассеять видение, однако глупо было заниматься самообманом: она ни с кем и никогда не сможет перепутать Глеба.

Глеб медленно прошёл к одной из скамеек, оставляя следы на нетронутом снежном ковре, и сел, не смахнув со скамейки снег. Упёрся локтями в колени, сцепил руки в замок и опустил голову.

— Вот он, муж-то девушки той. Бедный парень! В одночасье и жену, и нерождённого ребёнка потерял, — Галина Сергеевна провела ладонью по глазам и внимательно взглянула на Ольгу, которая смотрела на Глеба так, будто увидела привидение. — Ты знаешь его что ли? Смотришь так, и побелела вся.

— Нет, — покачала головой Ольга. — Понятия не имею, кто это. Впервые вижу.

Отвернувшись от окна, Ольга отдала шаль Галине Сергеевне и медленно побрела в палату.

* * * * * * * * * * * * * *