Не для любви

Ольга, не отрываясь, смотрела в затылок сидящего у директорского стола мужчины, и ей казалось, что она участвует уже не кинофильме, а в каком-то диком фантастическом и страшном шоу.

"Этого не может быть!" — успела подумать Ольга прежде, чем мужчина медленно обернулся.

Глава 14

Больше всего на свете Ольге сейчас хотелось развернуться и бежать без оглядки. Сначала из кабинета директора, потом — из здания, дальше — с территории дома ребёнка, после — из города… Хотя ей и на всей планете было тесно с этим человеком. Хотелось испариться, спрятаться. Но Ольга вспомнила Фёдора, потому вежливо поздоровалась куда-то в пространство, вошла и села подальше от своего "конкурента".

Что толку бежать, если он её уже увидел? И даже встал учтиво?

— Вот, Ольга Викторовна, это Глеб Иванович Никифоров, потенциальный усыновитель. Глеб Иванович и сам изъявил желание встретиться с вами лично, потому никакие правила я в данный момент не нарушаю.

Ольга чувствовала упорный и напряжённый взгляд Глеба, и старалась не смотреть в его сторону. То, как Глеб осунулся и похудел, она заметила сразу, однако больным и измождённым он не выглядел. Казался, скорее, усталым, но полностью спокойным.

Интересно, этот кошмар по имени "Глеб" в её жизни когда-нибудь закончится? Она сама чуть до основания не разрушила собственную жизнь из-за любви к нему… Да что там, она чуть этой жизни не лишилась, а теперь, когда, собрав себя по частям, по атомам, физически и душевно, пошла на поправку, он опять явился, чтобы всё, всё разрушить и отнять всё, что ей дорого и жизненно необходимо!

— Ольга Викторовна, — невозмутимо заговорил Глеб, и Ольга, наконец, подняла на него пустой, мёртвый взгляд. — Я понял суть дела и предлагаю обсудить всё подробно не сейчас, в спешке, а в более спокойной и подходящей обстановке. Например, сегодня вечером. Документы об усыновлении будут переданы в суд послезавтра утром, и у нас есть ещё почти две суток для принятия решения.

"У нас?!" — Ольга почувствовала головокружение и подступившую тошноту, но смогла взять себя в руки без использования драматических мимических жестов типа сжимания челюстей и закрывания глаз.

— Да, наверно, это будет наилучший выход из положения, — кивнула Ольга, прекрасно понимая, что он вообще может с ней не встречаться и ничего не обсуждать, имеет полное право. — И Серафиму Сергеевну не будем от работы отвлекать.

— Но до утра пятницы, если что-то изменится, я должна знать об этом, иначе документы автоматически отправятся в суд, — вскинулась Серафима Сергеевна.

— Да, мы безусловно вас известим, если что-то изменится, Серафима Сергеевна! — Глеб слегка поклонился.

"Вот ведь сволочь расторопная! Пройдоха! Интересно, когда он успел всё оформить, даже справку о состоянии здоровья, и разрешение от органов опеки получить?"

Хотя чему тут удивляться? Всё понятно и так. Кто хочет, тот добьётся, а она, Ольга, стало быть, хотела плохо, телилась непростительно долго. И теперь эта мажористая скотина имеет преимущество и будет диктовать Ольге условия, нажимая на все болевые точки. Он же в этом деле такой большой спец… Даже если давно не практиковался, навыки восстановятся сами собой. Это как езда на велосипеде: однажды научившись, уже не разучишься.

В случайное совпадение Ольга не верила. Глеб появился здесь вполне сознательно, специально, а значит, он как-то нашёл её и следил за ней. И это точно никак не может быть связано с Кислым. Кислый умер от инфаркта ещё зимой, а Евгения Александровна, вступив в права наследования, моментально продала весь бизнес. Это произошло летом, и действовала Кислицына через посредников, потому что улетела к Яну в Европу сразу после смерти мужа.

Лёха постоянно следил за этой историей и держал Ольгу в курсе. Он заверил её в том, что проблема с Кислицыными закрыта раз и навсегда, — они сами хотят забыть о произошедшем ужасном кошмаре.

Значит, Глеба сюда привело что-то другое. Если он опять принялся за старое и хочет, шантажируя ребёнком, вновь подложить Ольгу под какого-нибудь "нужного" человека, то придётся в очередной раз обратиться к Лёхе.

Конечно, Бахтеев сам велел ей сразу сообщать ему о проблемах, как только он позвонит, но Ольга пообещала себе, что не станет больше дёргать Лёху для решения её проблем. Пора научиться самой отвечать за свою жизнь, иначе какая из неё получится мать для такого сложного ребёнка, как Фёдор?!

Если честно, даже теперь, пройдя через все испытания, даже после того, как Глеб обманул её в ситуации с обольщением Яна, Ольга не верила в то, что он опустится до шантажа, отморозится до такой степени. Возможно, с ней Глеб и вёл себя, как подонок, но настоящим подонком он никогда не был. Это во-первых. А во-вторых, вокруг полно гораздо более молодых и красивых женщин, желающих подзаработать, и тащиться за Ольгой в другой регион, плетя попутно трудоёмкие интриги, — это чушь какая-то. Слишком невероятно, слишком глупо, не похоже на Глеба.

Но что-то же ему нужно от неё? И узнать это можно только из разговора с глазу на глаз.

— В какое время заканчивается ваш рабочий день, Ольга Викторовна? — с искренней доброжелательной заинтересованностью спросил Глеб. — Я встречу вас.

Ольга ответила, прекрасно понимая, что всё он знает и так. Однако придётся пока сделать вид, что она принимает правила его игры.

* * * * * * * * * * *

Вечером, когда рабочий день Ольги закончился, и она, собравшись, вышла на улицу, воспитанников как раз вывели на прогулку перед ужином по причине мягкой, солнечной погоды.

Ольга почти повернула за угол здания, но успела вовремя остановиться и спрятаться, наблюдая за картиной, открывшейся её взгляду. В ворота зашёл Глеб (надо же, ему здесь прямо везде и всюду открыта дорога, по ходу, меценат!) и остановился около участка, на котором гуляла старшая группа.

Глеб был полностью в чёрном и казался ещё выше, чем обычно. Ольга видела, как от группы детей отделился Фёдор и, подбежав к Глебу, обнял его ноги и уткнулся лицом в колени.

Дыхание Ольги сбилось, и не только от ревности и досады. А ещё потому, что она видела, как Глеб смотрит на Фёдора. Никогда раньше она не видела, чтобы Глеб на кого-то так смотрел: тепло, растерянно и как-то отчаянно.

Через секунду Фёдор был на руках у Глеба и обнимал его за шею. Тяжело вздохнув, Ольга покинула своё убежище. Не прятаться же за углом до утра! Придав лицу максимально равнодушное и спокойное выражение, Ольга вышла из-за угла и размеренным шагом пошла по тропинке.

— Мама! — радостно воскликнул Фёдор и начал высвобождаться из рук Глеба.

Ольга успела присесть на корточки и поймать Фёдора в объятия, как только он подбежал.

— Мама. Папа, — пробормотал Фёдор, сопя Ольге в ухо и указывая рукой в сторону Глеба.