(Не) люби меня

33. Женщина-бабочка

Оюми была хоть и не самой известной куртизанкой Льена, но уж точно самой экзотической. Начинала она, как и большинство свободных девушек, в борделе «Алая роза», но быстро поняла, что здесь не Катай, и в борделе выбора нет; приходится обслуживать всех подряд. Это ее не устраивало: не для того она много лет изучала искусство любви, чтобы отдавать себя пьяным торговцам или грубым лордам. Пришлось как-то устраивать свою жизнь самостоятельно. Все-таки здесь были другие обычаи, другой мир… не так уж и просто ей пришлось.

И всё же Оюми считала себя счастливицей. Ей чудом удалось сбежать из родной страны – да еще и с деньгами – а это, признаться, удавалось далеко не каждому. Пожалуй, она и вовсе была единственной женщиной, которая сумела в одиночку пройти через перевал. Ей повезло – она родилась и выросла в Янгуне и горы знала, как свои пять пальцев. Едва ли не с младенчества она с братьями и сестрами лазала по пещерам и карабкалась на скалы за редкими травами. Она была самая маленькая, самая легкая, и именно ее посылали на крошащиеся выступы. К тому же она была девочкой, а это значило, что ее жизнь куда менее ценна, чем у старших братьев. Именно поэтому дайне продали ее – чтобы братьям дать образование. В деревне ее пришлось бы кормить лет до пятнадцати, а потом все равно никто не заплатит денег, чтобы выкупить в жены девчонку, которая такая же как все.

В лунном доме ее кормили каждый день. Там она пробовала такие блюда, которые в своей деревне даже не видела. Красивая одежда, своя комната: доктор сказал, что Оюми – девочка-осень, и будет иметь успех, и потому ее сразу выделили среди купленных девочек. Оюми всё очень нравилось, она была достаточно умна, чтобы понимать, как ей повезло в жизни попасть именно к этой дайне, именно в этот лунный дом. В других девочек избивали или морили голодом, в каких-то и вовсе заставляли работать с раннего детства. Их дайне такого не позволяла. До пятнадцати девушки должны быть непорочны, тогда восход их луны не принесет вреда здоровью. Оюми действительно стала одной из лучших пинь. Ее даже брали в пару более старшим девушкам – для того, чтобы помогать им в процессе или, наоборот, отвлекать на себя внимание. Она нравилась мужчинам, поэтому восход ее луны стоил дорого, да и потом она была одной из самых дорогих пинь.

Когда ей пришла мысль сбежать? Она и сама не знала. Только когда дайна отпустила ее на похороны матери, да еще дала с собой приличную сумму денег, велев выкупить в деревне пару красивых девочек, Оюми словно что-то ударило в грудь. Ей нравилось в лунном доме. Дайна не скрывала, что любит ее как дочь и планирует передать свое дело ей. Но там, за горами – есть другой мир. Люди там не такие, как здесь. Говорят, там есть маги, и дома там высокие и все каменные, и нет нищеты, снег идет каждую зиму, и ветра, и свет в доме дают магические шары. Сейчас-то она понимала, что эти мысли ей вложила в сердце не иначе как мать драконов, и она же провела ее через горы тайными тропами (которые на самом деле знали большинство жителей из деревни), уберегла и от дикого зверя, и от злого человека. Спустя два дня Оюми была уже в Галлии. Ей удалось купить себе теплую одежду. Как зарабатывать на жизнь, вопроса не стояло. Девушка умела делать только одно – доставлять удовольствие мужчинам.

Мужчины в Галлии были, да еще какие! И не сказать, чтобы они были устроены по-другому, но все же несколько отличались от катайцев размерами. И в любви были совершенно неискушенными. Не знали ни позиций, ни техники, ни изысканных ласк. А уж про всякие вспомогательные вещества, благовония, притирания или, о ужас, игрушки, тут даже не слышали. Оюми думала, что в лучшем столичном борделе по-другому, но оказалось, что нет – они все тут темные. А бордель даже самому захудалому лунному дому уступает. Здесь просто ноги раздвигали, а мужчине ведь не это нужно. То есть, и это конечно. Но любить нужно красиво. Ведь между пресной кашей в деревянной миске и изысканным блюдом из ресторана любой человек выберет последнее, даже если на вкус они похожи.

Оюми считала, что она очень удачливая. Во-первых, в Галлии ей нравилось куда больше, чем в Катае. Здесь она была человеком, а не красивой куклой. Никто не мог запретить ей купить дом, не приставал на улицах, если ее кто-то обидел, она могла обратиться в ловчую службу – да любой мог обратиться, а не только тот, кто имел власть или деньги. Очень нравился ей и климат – в мехах она была обворожительна и знала это. Кроме того, она умела хранить тайны – и благодаря этому заполучила немало добрых друзей. Любовники – и настоящие, и бывшие – обожали ее за легкий характер и женскую мудрость. Плакать девушка вовсе не умела, радовалась всему на свете, оттого дом ее был полон гостей.

Оюми называли в Льене Бабочкой. И уж точно никто не считал ее проституткой – прослыть ее любовником считалось почетным. Причем эти слухи часто не имели под собой ни малейших оснований. К примеру, с канцлером Браенгом она только дружила, ну и заодно консультировала его по некоторым вопросам и снабжала всякими штуками – лорд Браенг был затейник, каких мало. Он нравился Оюми тем больше, что неплохо знал ее родину, с ним можно было выпить чаю и просто поболтать обо всем на свете.

Иногда он приходил не один – канцлер любил шокировать своих знакомых. Сегодня он явился с серьезным юношей, при виде которого у Оюми даже сердце встрепенулось: неужели соотечественник?

– Привет, бабочка, – весело улыбнулся Кирьян. – Как всегда хорошеешь! Я к тебе с просьбой. Это Раиль, он целитель. Хороший целитель, кстати. Но у него… гм… некоторые сложности с женщинами. В смысле, опыта не хватает. Займешься им?

Оюми разочаровано поджала губы. Не катаец. Степняк. Степняки тут не редкость. Да еще неопытный. Судя по испуганному взгляду и красным пятнам на лице – девственник.

– Я оплачу, – добавил Браенг, но девушка все равно хмурилась.

Она привыкла сама выбирать для себя мужчин. Хотя… наверное, это было бы интересно…

– Я подумаю, – наконец, сказала девушка. – Для начала стоит хотя бы познакомиться. Вы останетесь на чай?

– Я – нет, – быстро сказал Кирьян. – А Раиль да.

Юноша не мог понять, что с ним происходит. Женщина, сидящая на маленькой тахте, была просто невероятной. Гладкие черные волосы затянуты в узел на затылке, раскосые глаза на бледном лице будто сияли, и вся она была какой-то яркой и хрупкой, действительно, напоминая бабочку. «Очнись, это всего лишь женщина, – сказал он себе. – Такая же, как миллионы других.» Но очнуться не получалось. Он глаз оторвать от нее не мог, отчего-то потея и почти задыхаясь. Она была похожа на степнячку и в то же время совершенно не похожа: как безобидный беззубый полосатик похож на тигровую гадюку.

Она была другая: и руки не такие, и черный с алым шелковый халат, какие никто не носит ни в Галлии, ни в Степи, и длинная белая шея без всяких украшений, и говорит не так – а мягко, нежно… совсем как мама с отцом, когда думает, что никто не видит. Голос у нее низкий и с хрипотцой, и в то же время вкрадчивый. Как он это понял по нескольким словам, он не знал, но ошибаться не мог. Раиль даже закрыл глаза, надеясь избавиться от наваждения, но это не помогло.

– Ну что, мальчик, давай знакомиться, – как-то насмешливо и звонко сказало чудное виденье, и степняк просто рассыпался в прах.

Мальчик! Он для нее мальчик!

– Меня зовут Раиль, – изо всех сил старался говорить спокойно юноша, хотя голос готов был сорваться. – На самом деле лорд Браенг – большой шутник. Вы, видимо, мое наказание за глупость.

Женщина удивленно подняла тонкие брови и поощрительно улыбнулась. Степняк всем своим нутром чувствовал, что шансов добиться ее тела нет, но подружиться с ней стоит попытаться. Хотя бы для того, чтобы разгадать этот феномен.

– Я Оюми, – кивнула красавица. – Для друзей просто Юми. Чаю хочешь?