(Не)верный муж. Месть феникса

Элизабет напоминала ведьму из сказок, которые иногда читала матушка. Ее волосы торчали в разные стороны, как раз рисуя яркий образ старой карги.

С криком она снова кинулась на меня. Хотела схватить за волосы.

Но нет... Скользящий шаг вправо и я ушла в сторону. Сестрица всем телом влетела в мусороприемник.

Жаль, что он был почти закрыт. Только стебли огнецвета торчали и куцые соцветия, которые я повредила, пока заталкивала букет в трубу.

— Гадина! Все из-за тебя! Ты! Ты!— задыхалась она. — Ты не достойна его!

— О-о-о. Так мы наконец перешли к делу? — хохотнула я.

И это было ошибкой. В Элизабет словно вселилась драконица. Она безрассудно махала руками и брызгала слюной, кидалась на меня как бешеная собака.

Отбиваться от ее хаотичных движений было сложно. Я понимала, куда она целит. Сестрица хотела попортить своим обломанным маникюром мое лицо и повыдергивать волосы.

Это надо было заканчивать. Я хоть и сохраняла ясность ума, в отличие от Элизабет, но стала уставать.

— Почему тебе достался он? Почему? Он мой! Поняла?

— Ага, оно и видно. То-то ты так жалко выглядишь, неужели твои слезы не подействовали и не разжалобили его?

— А-а-а-а! Гадина! Посмотрим, как ему будет нужна жена-уродина?

Я нахмурилась. Очередной выпад сестры совпал с моим движением к баку, когда я схватила упругие стебли букета и швырнула ей огнецветы на грудь, оставляя там подпалины.

Запах горелой ткани разнесся по этажу.

Я недоуменно оцепенела.

Что? Почему они обожгли Элизабет?

Разве Ройберг не зачаровал их, чтобы они не обжигали?

Я посмотрела на часть цветов в руках, и дотронулась до лепестков, но они не причиняли мне вреда.

А в следующее мгновение краем зрения я увидела, как Элизабет вытащила из кармана бутылочку. Откупорила ее.

Пахнуло кислотой.

Она занесла руку, чтобы выплеснуть ее мне в лицо.

Я толкнула ее руку и закричала.

Обжигающая боль коснулась руки, разъедая кожу.

По ушам тут же ударил крик сестры.

Я согнула пораженную руку в локте. Перехватила свое запястье. Слезы катились по щекам, но я так и стояла, наблюдая за тем, как сестра упала на колени и схватилась за щеку.

— Марисса! Покажи! — из ниоткуда возник ректор Северной академии магии Торвальд Шторм в неизменно строгой черной форме без опознавательных знаков и регалий.

Он не обратил внимания на подвывающую сестру. Он быстро подошел ко мне и взял руку. Осмотрел ее, сжимая запястье поднял вверх и провел ладонью в воздухе, охлаждая.

— Надо промыть водой, — я дернулась из его крепкого захвата.

— Ни в коем случае. Разъест еще сильнее. Вам нужно к врачу и воспользоваться нейтрализующим составом.

А потом он подхватил меня на руку. Я охнула от неожиданности.

Коридор уже наводнили адептки.

— В целительскую бегом. Привести лекаря! — рявкнул лорд-ректор Шторм. И первокурсницы, толкаясь плечами в узком коридоре, ломанулись к лестнице.

— Элизабет пострадала серьезнее, — сказала я, почти не чувствуя боли, — Ей нужна помощь в первую очередь.

— Ты слишком добрая, Марисса. Она напала на тебя и была повержена.

— Но она… — Я замялась, пока Торвальд неумолимо нес меня в лазарет, оставляя позади сестру. — Она… Ройберг будет зол.

— О-о-о, нет. Он будет в ярости, — и раскатисто рассмеялся Шторм.

Коридор, лестница, выход на улицу, мощеная дорожка, корпус целителей и сам лазарет. Мы так быстро преодолели это расстояние, что я не заметила.

Вся академия видела, что я была на руках у мужчины.

Лорд-ректор усадил меня на кушетку.

— Кто здесь главный? Нужна срочная помощь, — так рявкнул Торвальд, что даже я подпрыгнула.

В комнату ворвалась женщина с белоснежным пучком волос на голове и изящными очками на лице.

— Что такое?

— Версидская кислота. Нужен нейтрализатор, — по-военному четко проговорил ректор.

Я сидела на кушетке, не двигаясь. Оцепенение начало проходить, плетение распадалось. Боль пришла с новой силой. — Быстрее, мое плетение распадается.

— О боги! Девочка! Кто же тебя так?! — мадам Клео бросила лишь один взгляд на мою руку, оценивая степень повреждения, и тут же подбежала к деревянному шкафу с прозрачными дверьми. Распахнула его и взяла колбы.

А потом, не отвлекаясь ни на что под жестким и строгим взглядом Шторма, принялась спасать мою руку.

Было адски больно. Я закусила губу, так сильно, что струйка крови потекла по подбородку. Пользоваться магией нельзя было, нужно терпеть. Иначе эта рана принесет еще больше боли. Такова особенность этой кислоты при нейтрализации.

Тут в коридоре раздался истеричный крик. Это привели Элизабет. Дверь распахнулась, и забежал еще один лекарь. Он звал мадам Клео.

— Я занята, — целительница махнула рукой на шкаф с растворами, и лекарь все понял. — Где вы нашли эту кислоту? Ее так просто не получить, — причитала женщина.

— Не знаю, — сквозь зубы и слезы проговорила я.

Мадам Клео качала головой. Она лила и лила нейтрализатор на руку. А потом начала наносить какую-то пряно пахнущую мазь, и как раз в этот момент дверь с громким стуком распахнулась.

— Что здесь происходит? Марисса!

И вновь знакомая картина. Ройберг ворвался в палату.

Его глаза сверкали. Темные радужки заволокло огнем.

Даже казалось, что его фигура стала выше.

Запахло опасностью.

Напряжение повисло в комнате.

Я не успела ничего сказать. Лорд-ректор Северной академии магии Торвальд Шторм остановил его.

— На Мариссу напала твоя пассия. Она подвергла ее жизнь опасности. Поэтому я, наделенный властью, забираю ее.

Глава 22

— На Мариссу напала твоя пассия. Она подвергла ее жизнь опасности. Поэтому я, наделенный властью, забираю ее.

— Что? Покажи руку! — приказал мой муж, и за два шага уже навис надо мной и мадам Клео.

— Все в порядке, насколько это возможно. Но, к сожалению, уродливые шрамы так и останутся. Пострадала вся рука, — произнесла целительница.