Небесные корабли

– Ладно я, - с корявой усмешкой, еще больше перекосившей нос, произнес он.
– Я - рыцарь, меня драться научили раньше, чем писать и читать. Но вы? Безоружный, слабый и, ко всему, неспешно соображающий... я поражаюсь, как она вас не съела - вы же просто идеальная жертва. Особенно не сопротивляетесь, ругаться не торопитесь... а если бы ругались - она бы опешила и повременила, облегчив мне задачу.

– Простите, - буркнул Саг. Ссориться с настоящим рыцарем - себе дороже, он во славу оскорбленной чести и достоинства снесет тебе голову быстрее, чем дакарагу.
– Я впервые вижу такую нежить.

– Ой, да что там видеть, - отмахнулся мужчина.

– Дакарагов, как представителей волкообразных тварей, в приморье достаточно. Или вы не отсюда?

– Ага.
– Три-один-шесть с горем пополам поднялся и попытался отыскать свою сумку - там еще были хорошие горские настойки.
– Я не местный.

– И вы ранены, - констатировал рыцарь.
– Давайте, я помогу. Сядьте вон на тот корень.

Сага так трясло, что он послушно шлепнулся на указанное место и облегченно закрыл глаза. Под веками поползли красные круги, отдаленно похожие на волны. Рядом грохотала река, закрепляя впечатление - хотя ее свирепый рык больше напоминал водопады, чем холодное имперское море.

Рыцарь заставил его стянуть сначала куртку, а потом - рубашку. Вытащил из кармана флакон, заполненный чем-то голубым, с терпким въедливым запахом, и вылил содержимое в багровую дыру, некогда служившую плечом заклинателя. Рану запекло, но путник тут же перетянул ее плотной повязкой, также добытой в глубине карманов, после чего позволил Сагу одеться.

– Благодарю вас, - пробормотал заклинатель, чувствуя себя немногим лучше, чем выброшенная на песок, под палящие лучи солнца, маленькая медуза.
– Я посплю, ладно? Разбудите меня на рассвете.

– Ладно, - разрешил рыцарь.

Возможно, он еще что-то добавил - на всякий случай, предупреждая юношу об опасности заражения, - но Сагу было уже без разницы. Он окунулся в глубокую темноту, закутался в нее, словно в теплое одеяло - и, кажется, очнулся через мгновение, хотя за это мгновение горизонт успел обрасти солнцем, белыми кудрявыми облаками и туманом.

– Доброе утро, - поприветствовал его рыцарь. Он сидел у костра, разведенного из влажных веток, и держал над пламенем нанизанные на нож кусочки мяса - по виду, дакаражьего.
– Как вам спалось?

– Нормально, - соврал три-один-шесть.
– А вам?

– А я не спал.

– Как так?

– Ну, знаете, - путник хохотнул, - рыцари выносливее большинства людей. Не спать всего лишь одну ночь - это мелочи. К тому же вы бредили, и я сомневался, окажетесь ли живым к утру.

– Простите, - повторил заклинатель.

– Бросьте извиняться. Лучше идите сюда, вам надо позавтракать. Вот, держите, - рыцарь передал ему другой, с уже готовым мясом, нож и флягу, наполненную душистым элем.

Юноша смутился, но предложенную еду взял. Судя по состоянию, регенерация завершилась еще в середине ночи, и теперь обновленный участок плоти жутко зудел, а организм, истративший все резервы, громко требовал восполнить хотя бы треть.

– Как вас зовут?
– спросил мужчина, когда с мясом было покончено.

– Дейра, - угрюмо сообщил Саг. Обманывать человека, угробившего дакарага ради спасения незнакомца, оказалось противно.
– А вас?

– Паулдайм, - представился тот.
– Или Паул, если коротко. Я родом из Гро-Марны.

– А я из Хасатинии.

– О! Я никогда там не был. По слухам, у вас довольно... гм... любопытные представления о еде? Один мой друг, не ко злу будь помянут, жаловался на сырую рыбу и странные кислые соусы.

– И вовсе даже они не кислые, - попробовал отстоять неизвестное королевство три-один-шесть.
– Нормальные соусы. Это у вас - только не обижайтесь!
– способы приготовления пищи хромают.

Паулдайм весело рассмеялся:

– Ага, в Гро-Марне с изысканными блюдами плохо. У рыцарей нет ни желания, ни лишнего времени, чтобы возиться со всякими ягодками-огурчиками, когда есть сочное, славное, мое любимое мясо!

Заклинатель поморщился. Его спаситель явно выбрался из какого-то села, где не принято заморачиваться правилами этикета.

– Что ж, мне пора идти, - с наигранной печалью сказал он.

– Погодите, я с вами!
– тут же подскочил рыцарь.
– Мне надо в Старое Герцогство, а это как раз за Айл-Минорскими графствами. С вашей стороны будет ужасно мило составить мне компанию! Что думаете?

– Да, - покривил душой Саг.
– Будет неплохо. Но давайте поторопимся, иначе я не успею нанести визит своему старому другу.

Паулдайм затоптал костер, подхватил свои вещи, абы как разбросанные по земле, и уточнил:

– Кто же этот друг?

– Господин Тинхарт.
– Заклинателю слегка полегчало, потому что имя графа Ивеля можно было назвать абсолютно честно.
– У меня есть к нему несколько... несколько вопросов. И, ко всему прочему, я обещал встретиться с маркизом де Лайном.

– Ве-е, - скривил губы рыцарь.
– Если вам после беседы с маркизом удастся выжить, я полностью оплачу ужин в самой дорогой корчме Хасатинии.

– А?
– растерялся Саг.
– Подождите, вы что-то не так поняли. Я не собираюсь в Хасатинию. Мне нужно попасть в Айл-Миноре до того, как закончится нынешняя неделя, а затем...

– Не беда, - беззаботно заверил его Паулдайм.
– Вы назовете цену, а я отдам вам определенное количество монет. Договорились?

Три-один-шесть уныло вздохнул:

– Договорились.

Фасалетрэ Эштаралье сидел на верхушке дерева, под прикрытием зеленой листвы, и невозмутимо наблюдал за имперским заклинателем. В обществе рыцаря юноша совсем скис, и оставалось надеяться, что до семьи хозяина демона он не доберется.

Одними только ложными надеждами сыт не будешь, и, дождавшись, пока рыцарь и заклинатель скроются из виду, Летрэ спрыгнул вниз. Попал прямо на кострище и замарал подошвы сапог пеплом, и тот же пепел медленно растер между пальцами, прикидывая, откуда и для чего явился мужчина из Гро-Марны.

От тонких серых ломтиков несло гарью, сладким соком дикой травы и - немного, - сотворившим его человеком. Вполне обычным человеком - ни магии, ни иллюзий, - а значит, рыцарь для отца Эльвы угрозы не представляет. Надо сосредоточиться на имперце и, если выпадет удобный случай, закопать его ко всем чертям. Закопать так, чтобы, даже обладая бесконечной способностью к воскрешению и регенерации, господин три-один-шесть не сумел выбраться на волю.