Неканонический классик: Дмитрий Александрович Пригов

Рассмотрим словесные инсталляции Пригова в историко-лингвистическом контексте — с преимущественным вниманием к тому, как Пригов изображает постоянное и неизбежное в языке ослабление исходного значения слова, иногда до полной утраты смысла.

1

Первой стадией концептуализма был соц-арт, сделавший основной мишенью концептуалистских насмешек как язык советской идеологии, так и язык либеральной оппозиции. Поэты и художники соц-арта вели себя, как мальчик в сказке Андерсена «Голый король». Риторическое слово легко дискредитировалось, когда прочитывалось буквально:

Вот вижу: памятник Ленину в Ташкенте стоит Неужели он и здесь жил? — не похоже на вид Нет, скорее всего. А как умер — так и живет [660] И Дзержинский, и Маркс и прочий великий народ Так думаю: и я, может быть Пока жив — нет сил жить сразу везде, а вот умру — начну жить («Вот вижу: памятник Ленину в Ташкенте стоит…»)

660

Реакция Пригова на идеологическое клише Ленин жил, Ленин жив, Ленин будет житьи его разнообразные версии, например, строку из песни Ленин всегда живой.Здесь и далее анализируемые фрагменты текста выделены автором статьи.

На Западе террористы убивают людей Либо из-за денег, либо из-за возвышенных идей А у нас если и склонятся к такому — Так по простой человеческой обиде или по злопамятству какому Без всяких там денег, не прикидываясь борцом И это будет терроризм с человеческим лицом [661] («На Западе террористы убивают людей…») [662]

661

Терроризм с человеческим лицом— перефразированная идеологема Социализм с человеческим лицом,ставшая лозунгом «Пражской весны» — попытки политической либерализации в Чехословакии. Лозунг впервые появился в выступлении по телевидению 18 июля 1968 года лидера Компартии Чехословакии Александра Дубчека (1921–1992): он призвал проводить «такую политику, чтобы социализм не утратил свое человеческое лицо». Вероятно, А. Дубчек в данном случае воспользовался образом американского политолога А. Хедли, автора книги «Власть с человеческим лицом» («Power’s Human Face», 1965) (Энциклопедический словарь крылатых слов и выражений / Сост. В. Серов. М.: Локид-пресс, 1997).

662

Пригов Д. А.Советские тексты. СПб.: издательство Ивана Лимбаха, 1997. С. 62.

Пригов, как и многие другие авторы, предлагал задуматься о смысле сакрализованных высказываний, как, например, в следующем тексте из большой серии «Банальные рассуждения»:

Жил на свете изувер Вешал, жег он и пытал А как только старым стал Жжет его теперь позор А чего позор-то жжет? — Ведь прожил он не бесцельно Цель-то ясная видна Значит тут нужна поправка: жизнь дается человеку один раз и надо прожить ее так, чтобы не жег позор за годы, прожитые с позорной целью. («Банальное рассуждение на тему: жизнь дается человеку один раз и надо прожить ее так, чтобы не жег позор за бесцельно прожитые годы») [663]

663

Пригов Д. А.Советские тексты. С. 131. В заглавие стихотворения включена неточная цитата из романа Н. А. Островского «Как закалялась сталь»: «Самое дорогое у человека — это жизнь. Она дается ему один раз, и прожить ее надо так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы, чтобы не жег позор за подленькое и мелочное прошлое, чтобы, умирая, смог сказать: вся жизнь и все силы были отданы самому прекрасному в мире — борьбе за освобождение человечества». Эти слова, вошедшие в арсенал советской пропагандистской риторики, школьники 50–80-х годов XX века должны были заучивать наизусть. Все стихотворение Пригова представляет собой деконструкцию знаменитой цитаты.

Критике подвергались не только автоматически воспроизводимые и проходящие мимо сознания советские идеологемы, но и любой художественный образ, освященный традицией, со своей моралью, принимаемой на веру:

Так во всяком безобразье Что-то есть хорошее Вот герой народный Разин Со княжною брошенной В Волгу бросил ее Разин Дочь живую Персии Так посмотришь — безобразье А красиво, песенно («Так во всяком безобразье…»)

Язык с его художественными и собственно языковыми метафорами, фигурами речи, привычными гиперболами, идиомами предоставлял и продолжает предоставлять неисчерпаемый материал для концептуалистского обозрения:

Я маленьким был мальчиком И звали меня зайчиком Но вот однажды забежал Во двор к нам зайчик настоящий И все закричали: зайчик! зайчик! — Но ты так строго вдруг сказала всем: — Вот зайчик настоящий! — и указала на меня Я даже побледнел Ты помнишь, мама («Я маленьким был мальчиком…»)

Здесь выставляется на обозрение не только слово зайчик,но и слово настоящий.Дело в том, что настоящим нередко называют именно не настоящее, а метафорически поименованное, например, о резвом годовалом ребенке могут сказать, что он «настоящий бандит», о пасмурной погоде в мае, что это «настоящая осень»: слово настоящийво многих контекстах выполняет единственную функцию эмоционального усилителя значения.

Разрыв между словом и реальностью наглядно представлен таким псевдоэтимологическим манипулированием:

И даже эта птица козодой Что доит козна утренней заре Не знает отчего так на заре Так смертельно, смертельно пахнет резедой И даже эта птица воробей Что бьет воровна утренней заре Не знает отчего так на заре Так опасность чувствуется слабей И даже эта травка зверобой Что бьет зверейна утренней заре Не знает отчего так на заре Так нету больше силы властвовать собой («И даже эта птица козодой…») [664]

664

Пригов Д. А.Собрание стихов: В 4 т. T. II. 1975–1976 // Wiener Slawisticher Almanach. 1997. Sbd. 43. S. 152.

Название птицы козодойсвязано, вероятно, с мифологическим представлением о том, что у козы появляется молоко с кровью, когда под ней пролетает эта птица и сосет молоко (однако чаще это поверье связано с ласточкой или сорокой) [665] . Слово воробей— не двухкорневое и к ворам не имеет никакого отношения [666] , однако в народной этимологии воробей сам предстает воришкой. Название травы зверобойимеет много объяснений разной степени достоверности [667] . Наиболее убедительна версия В. Б. Колосовой, которая считает, что такое название — результат народной этимологии: это же растение с отверстиями и пятнами на листьях называется в украинском языке дыробой,в белорусском — дзиробой,в польском — dziurawiec [668] .

665

Гура A. B.Символика животных в славянской народной традиции. М.: Индрик, 1997. С. 239, 733.

666

Фасмер М.Этимологический словарь русского языка: В 4 т. T. 1. М.: Прогресс, 1986. С. 352.

667

См.: Бойченко З. В.Траволечение // http://vos.lseptember.ru/articlef.php?ID=200103607.

668

Колосова В. Б.Зверобой // Вестник молодых ученых. Вып. 4. СПб., 2001 (серия: Филологические науки). С. 17.

Независимо от этимологии слов, ни козодой, ни воробей, ни зверобой не связываются в современном сознании с доением, воровством и битьем. Слова вызывают недоверие, и, вместе с тем, такие слова проявляют тенденцию управлять сознанием, порождая народную и поэтическую этимологию.

2

Поскольку в языке обессмысливаются не только слова, но и словесные блоки, клише, Пригов объединяет элементы разных фразеологизмов, которые, теряя прямой смысл, приобретают общее фигуральное значение:

Живешь, бывало, день за днем И ни черта не понимаешь! Несешься, скачешь,гнешься, лаешь Цепным оседланным конем! («Бурлаки Ильи Ефимыча Репина») [669]

Гибрид цепного пса с оседланным конем возникает в тексте из-за того, что и тот, и другой фигурируют в сравнениях, обозначающих интенсивную и утомительную деятельность: работает как лошадьи устал как собака.В живой речи встречается немало подобных контаминаций — и оговорок типа Наши успехи растут как на грибах (растут как грибы+ растут как на дрожжах)и почти вошедших в язык нелепых оборотов типа это не играет значения (не имеет значения+ не играет роли).Все это происходит потому, что слово, автоматизируясь в речевых клише, утрачивает собственное значение.

669

Пригов Д. А.Собрание стихов: В 4 т. T. II. S. 190.