Некролог
Шрифт:
Как только она пришпорила лошадь и тронулась в сторону леса, замок опустел: исчезли вибрации стен, краски потускли, листва осыпалась с деревьев. Складывалось ощущение того, что Агата увозит с собой все истории этого места, забирает части судеб существ, населявших его. Исчезло все, что когда-либо окружало Вурда и служило Ему опорой и убежищем. Он прощался с последней частицей своей прежней жизни и рассчитывал, что теряет ее навсегда. Демон горевал, хоть и умело скрывал это и от самого себя. Варе стало искренне Его жалко, и ей хотелось Ему помочь, хоть Он и не принял бы от нее никакой помощи и сострадания. Она подбежала к Нему и обняла за плечи, встав на носочки и уткнувшись носом Ему в спину. В этот момент мир распылался на атомы, белое свечение поглотило все вокруг. Холод сковал Варино тело, и она вновь обнаружила себя в степи среди промозглых ветров.
Варя долго стояла на морозе, не шевелясь, понимая, что ей некуда идти, в этих краях всем заправляет смерть.
Время тянулось, как расплавленный пластик, медленно, прилипая ко всему вокруг. Каждая минута, уходя в прошлое, оставляла за собой застывший, осязаемый для Вариного разума след. Путница окружила себя воображаемым коконом, чтобы спастись от холода, и ей даже стало немного теплее. Но это только свидетельствовало о близости конца, если он вообще мог для нее наступить. Варя уже не верила в свое Спасение и понимала, что ей не справиться с вечностью, но и смириться с ней она тоже не могла. Она молила о безумии, ведь все происходящее сводило ее с ума, но не до конца.
Под спиной у нее раздался треск, и Варя вскочила на ноги, осмотрелась по сторонам, но вокруг ничего не изменилось. Вскоре она увидела, что Вурд движется ей навстречу, она узнала Его походку утомленного странника. Варя прислушалась к Его шагам по снегу и закрыла глаза. Она почувствовала, как земля двинулась у нее под ногами, а снег, летевшей ей в лицо, как пенопласт, стих. Путница очутилась в густонаселенном гетто, где люди в сгоревших автобусах, в киосках и подземных переходах обустроили себе ночлежки, разбили палаточные лагеря и толпились в очереди у магазина на колесах. Какие-то мертвецы, еле переставлявшие ноги, крутились рядом с мусорным баком, пытаясь найти в нем объедки. Пьяная женщина легкого поведения валялась у тротуара и задирала свои ноги, демонстрируя прохожим свои грязные трусы. Она выглядела так, будто в ее услугах давно уже никто не нуждался: ей уже не платят, так как она принадлежит всем, кто хоть чуточку сильнее ее. Варя не решилась долго стоять на месте, ей показалось, что покойники заметили ее присутствие и заинтересовались ею. Она пошла прямо по улице и скрылась в переулке. Пройдя метров двести, Варя поняла, что идет в нужном ей направлении, ее вели за собой неведомые колдовские чары - шепот, звавший ее за собой.
В подворотнях стоял жуткий смрад перегнивающего мусора, под ногами хлюпал размокший картон, в сточных трубах пищали крысы. Дворы все были в форме небольших квадратов с проходными арками, в окнах некоторых полуразрушенных домов мерцал свет, но его было недостаточно, чтобы осветить улицу. Мутные, кровавые облака опустились с небес до уровня пятого этажа, и тяжелой плитой нависли у Вари над головой. В одном из дворов горела красная вывеска:
«ХОСПИС».
По бокам от вывески мигали желтым огнем католические кресты. Подойдя ближе, Варя обратила внимание, что все окна первого этажа замурованы и закрыты металлическими жалюзи, которые уже сильно проржавели и были исписаны вандалами. Здание выглядело заброшенным, но путница чувствовала, что это не так - в нем находились мертвецы. На стене Варя прочла: «Предоставляем ночлег. Возможен бартер». Девушка посмотрела на себя и поняла, что на ней надет белый балахон Вурда и трусы. Пошарив рукой в кармане кофты, она нашла бензиновую зажигалку и решила, что в обмен на нее ей предоставят маленькую комнатушку.
ГЛАВА 23. ТОПЬ
Варя постучалась в двери хосписа, но приглашения войти не последовало, и она вошла внутрь здания. Перед ней открылся вид на небольшое помещение, обустроенное в стиле дешевых мотелей: стойка регистрации, автомат с газировкой и маленький засаленный диванчик для посетителей. Ее никто не встретил, но она обратила внимание на то, что в одном из подсобных помещений горел свет. Девушка подошла к двери и увидела лестницу, ведущую в подвал.
Внизу было несколько помещений, связанных одним длинным, узким коридором с бетонными стенами. Каждое помещение было оборудовано под лабораторию по изготовлению наркотиков и взрывчатых веществ. Окна в них были расположены под самым потолком и заколочены досками, над рядом выставленных на столах колб и банок с реактивами болтались петли, в некоторых висели скелетированные или разлагающиеся трупы кошек. Внезапно раздался пронзительный писк таймера, и из кладовой комнаты выскочила растрепанная цыганка, одетая в облегающую тельняшку и кожаные штаны. Варя
сразу ее узнала - Тшилаба. В одной руке она держала пойманную за хвост кошку, в другой руке у нее был разделочный нож. Путница с удивлением смотрела прямо на нее, ожидая дальнейшего развития событий. Цыганка ее не видела, она замерла на месте и прислушалась к шагам, доносившимся с лестницы. Тшилаба ударила кошку головой об стол и отшвырнула в сторону ее труп, после она подбежала к кухонному столу и схватилась за пистолет - Beretta 92FS.В комнату вошел Вурд и двинулся прямо к цыганке. Он наступил на кошачий труп и поморщился:
– Ты так и не избавилась от этих тварей?
– Демон улыбался.
– Я не видела Тебя уже сотню лет!
– Цыганка бросилась Ему на шею, и Он приобнял ее за талию.
– Они повадились лазить сюда со свалки, которую устроили все так называемые беженцы, окончательно превратившие наш район в свинарник.
– Не переживай, я скоро прибуду в Город 1303, и помогу тебе с этим разобраться.
– Взамен проси все, что захочешь!
– Она потянулась за сигаретой.
– Ты же знаешь, я Тебе ни в чем не могу отказать.
– Ты все так же поддерживаешь оппозицию?
– Зреет переворот, гражданская война.
– Цыганка пафосно выдохнула табачный дым.
Она подошла к нему вплотную, прижалась своей круглой грудью к его напряженной руке и продолжила говорить, произнося каждое слово с вульгарной нежностью:
– Кошки буквально повсюду, от них уже не избавишься.
– Тшилаба резко вскинула руки, она была перевозбуждена.
– Они лезут изо всех щелей, зная, что здесь их ждет верная смерть. Но они все равно лезут! Но Ты, конечно, скитаясь по серым берегам, даже не заметил, как это место стало таким. Ты спросишь, испугалась ли я? Сломалась ли? Да-да, мать Твою! Границы ада сдвинулись и пришли в движение, поглотили этот проклятый город, и мне стало страшно. Вся кровавая масса, которая осталась на земле и воздухе после столкновения с Тьмой, продолжила свое движение, и мне стало еще страшнее. Я видела, как заблудшие души вязли в какой-то густой смоле, тонули в ней и становились частью ее.
Цыганка с большим пылом прижалась к Его телу и стала об него ласкаться, тереться, как одна из столь ненавистных ей кошек. Демон за ее спиной закурил сигарету, а после свободной рукой холодно прижал ее к своей груди.
– Понимаешь, я словно чувствую, как эти вихри танцующего раскаленного воздуха несутся вперед, вбирая в себя все, что простирается на их пути.
– Тшилаба склонила перед Ним голову.
– Эти вихри всегда присутствовали.
– Он прижал ее чуть ближе, пытаясь сбавить ее жар, но она начала целовать Его шею.
– Это взрывная волна, образовавшаяся одновременно со Вселенной, толкающая ее границы в бесконечном пространстве ее несуществования, все дальше за пределы материи, разума. Ничто не остановит ее движение, оно само по себе является смыслом ее существования - вечное стремление вперед. Мы никогда не увидим горизонта событий, не увидим того, что представляет собой та грань, где существующая материя приумножает себя, открывая перед собой белое полотно небытия. Мы лишь наблюдаем ее хвост, как от кометы - вихри Жизни. Вихри самого ее существования.
– Он помедлил, потому что Тшилаба не останавливалась и побиралась рукой к Нему под одежду.
– Мы - часть этой же энергии, мы сами такие же вихри, вечно разрываемые встречными потоками. Границы ада, которые поглотил это место, только лишь локальный для нашего существования пример того, что мы разделяем и повторяем в своем разуме все тоже стремление первозданной Вселенной. Мы всегда стремились создать облик бесконечного зла, создать образ боли, который бы превосходил ужас уже нам известных агоний, вынести на неизвестный нам уровень страх, придумать такой, чтобы сознание разрывалось на части. Мы всегда стремимся развивать границы нашего познания, загадывая для себя наперед маршрут, питая энергией взрыва то, что до появления абстрактного мышления еще не существовало.
Она добилась своего, Вурд прижал ее к стене, приподнял над полом, начал снимать с нее одежду. Ее большая упругая грудь выкатилась из-под кофты и упала ему в свободную руку.
– Я это все знаю, точнее, инстинктивно ощущаю.
– Она тяжело задышала и начала прикусывать мочку Его уха, Вурд отстранился от нее, продолжая снимать с нее штаны.
– Но я боюсь не того, что уже существует, а того, что мне еще только предстоит увидеть. И я не могу не питать это своими мыслями и страхами, нечто словно вытягивает их из меня, пользуется моим незнанием.
– Это заложено Вселенной, вечный поиск знаний, открытий новых пространств для себя, ведь они заполняются жизнью - ее собственной энергией. Мы - лишь способ достижения этой цели. Поэтому не имеет смысла взывать к Ней о помощи, ты одна из ее составных частей - компонент энергетической смени. Это все равно, что молить саму себя о пощаде. Ты же сама себя ни за что не пощадишь? Иначе ты бы уже обрела свое Спасение или Погибель.
– Давай тогда направим наши мысли в верное русло. Сотворим для себя немного заветного блаженства.
– Цыганка высвободила Его член из брюк.