Некромантка на практике

Аля не понимала, почему эти кубики нагоняют ужас, но обе исследовательницы жаждали очутиться от них подальше.

— Нам туда, — шепотом пробормотала Аля, кивнув в нужном направлении.

— Пошли, — также шепотом процедила сквозь зубы рыжая, делая осторожный шажок к вожделенным макам.

Песок зверски заскрипел под ногами, радостно выдавая местоположение людей. Девушки замерли. Кубы — тоже, оставляя впечатление громадных, принюхивающихся гончих псов. Поджарых, с вытянутыми мордами, с клыков капает слюна, застывших на месте в ожидании команды хозяина «Фас!».

— Бегом! — скомандовала помертвевшим голосом Сильва, толкнув застывшую в ступоре подругу прочь от «кубиков». Не проронив ни звука, Аля рванула с места со всей скоростью, на которую оказалась способна. Сзади также молча мчалась рыжая, и лишь скрипучий песок язвительно комментировал взвизгами бег.

Остановились девушки только когда закончились силы. Точнее сказать, силы закончились у менее закаленной Али, не привыкшей к подобным забегам. Особенно с опасностью, наступающей на пятки. Неизвестно, наступала ли эта опасность на пятки и гналась ли за ними вообще, но бежеватая каменистая пустошь под ногами давала ощущение некоторой безопасности. На сколько это возможно в Постграничье, конечно.

— Что это было? — тяжело дышащая Аля почти рухнула на колени и со стоном уселась, привалившись к ближайшему камню. Еще бы и обняла его руками, но руки устали так, словно бы весь забег был совершен не ногами, а на руках. Ноги, кстати говоря, тоже постанывали и жаловались. По-своему, конечно, и молчаливо.

— Судя по всему — жирдусики, — Сильва наклонилась и подняла камешек, похожий на засохший кусок глины, мгновенно рассыпавшийся у нее в пальцах в невесомую пыль. Девушка брезгливо стряхнула пыль с руки и тут же закашлялась — пыльное облако повисло в воздухе, не желая вести себя прилично и падать на землю, как и положено обычной пыли. Скорее уж вспоминалась парящая в воздухе пыльца, пока ее не прибьет дождем или не принесет ветром к чему-нибудь, что можно опылить.

Оказаться «опыленными» ни одна из девушек не желала, так что Сильва резко выпрыгнула из внешне невинного облачка (если не считать его пренебрежения правилами физики и биологии), а Аля отползла к другому камню. Откуда только силы взялись.

Высунувшись из-за безопасного укрытия, девушка проводила взглядом начавшее дрейфовать облачко.

— А это что?

— Понятия не имею, — со вздохом призналась Сильва, наблюдая за феноменом Постграничья из-за другого камня. Пуся, вопреки обыкновению ведущий себя на редкость прилично и смирно, тихонько вякнул, поддерживая хозяйку. Видимо, в его общей с Источником памяти также не хранилось ничего подобного.

— Тогда это нужно записать и отметить! — возликовала Аля, с энтузиазмом копаясь в сумке. — Мы открыли новое… животное? Или не животное? Кстати, где мы?

Сильва растерянно глянула на свою пустую руку и осмотрелась по сторонам в поисках Линзы. Но… Но растрескавшаяся земля, расчерченная черными ветвящимися черточками узких провалов, оказалась пустынна. Даже камешков, один из которых облачком величественно уплывал прочь (видимо, в поисках нужного объекта для опыления), и тех не наблюдалось. Уже серьезно беспокоясь и нервничая, рыжая обошла вокруг камня, заглянула за соседний, еще за один, туда, где пряталась Аля, но никого и ничего, кроме подруги, не обнаружила.

— Он куда-то пропал, — немного обиженно сообщила Сильва, заглядывая за очередной камень. — Очень странно, я же не роняла! Или роняла?

— Когда ты камень подбирала, Линзы уже не было, — сообщила Аля задумавшейся рыжей, ползая вокруг своего камня с дурацкой мыслью — вдруг снизу окажется виднее, чем сверху? С высоты роста, то есть.

Как ни странно, мысль оказалась не такой уж и дурацкой — прибор обнаружился у соседнего камня, ровно на том месте, где лежал камешек, подобранный Сильвой. Продемонстрировав подруге Линзу, Аля иронично хмыкнула:

— Ты не поверишь, мы сейчас на лугу. Сразу догадаться можно — вылитый луг вокруг!

Сильва скривилась и последовала примеру Али — опустилась на четвереньки и осмотрелась вокруг. Мгновенно обнаружились и пропавшие камешки, и новые трещинки, и пейзаж стал выглядеть немного иначе. Если бы ползали на четвереньках в Приграничье, можно было бы сказать, что приближается закат — небо постепенно темнело, а в «закатной» стороне виднелся круглый белый шар, медленно и с достоинством опускающийся за горизонт.

Но — какой закат в Постграничье, где нет разницы между днем и ночью, ни смен времен года?

Позанимавшись физическими упражнениями вида «отжимание на руках» в разных местах площадки, Сильва решительно заявила:

— Что-то мне здесь не нравится. Идти можешь? Если можешь, давай двигать к ближайшему маковому полю.

— Могу, — Аля со стоном разогнулась, предусмотрительно прихватив сумку и бережно прижимая к груди Линзу. — Пошли, нам как раз в другую сторону от этого странного облака. Хвала богам.

Рыжая глянула вслед каменной взвеси, также бережно обнимая элементаля, внимательно наблюдающего за странным природным феноменом, как Аля Линзу.

— Хвала, — поддержала подругу Сильва и попыталась пошутить: — В конце концов, мы не пчелы, чтобы это переносить от цветка к цветку.

Аля хихикнула:

— Ты права, для этого «луга» мы совершенно неправильные пчелы, — добавив через миг: — И совершенно точно делаем неправильный мед.

Хихикая, пошатываясь и поддерживая друг друга, девушки побрели прочь, продолжая развивать тему про пчел, цветы и мед.

Ясность мысли вернулась только через полчаса, вместе с нормальным зрением и восприятием реальности. Под ногами вновь поскрипывал черный песок, и он уже не казался таким страшным — по сравнению с «глиняным плато».

— Больше ничего не буду в руки брать, чтоб мне провалиться! — двигаясь упругим шагом и настороженно поглядывая по сторонам, поклялась Сильва самым страшным, чем только можно. Пусть и звучало по-детски, но детские страхи самые древние и неизводимые, а детские заклятия — самые действенные. Подумав, рыжая добавила: — Если только не припрет.

— Вот-вот, — кивнула спешащая следом Аля. — Нечего такими обещаниями за просто так разбрасываться! Ты мне лучше расскажи про жирдусиков — никогда не слышала о таких существах.

Сильва смутилась и оглянулась на подругу:

— А ты никому не расскажешь?

— Честно-честно! — Аля подняла ладонь, горя желанием узнать, к чему такая таинственность.

— Ну… — Сильва сконфуженно откашлялась и замолкла, собираясь с духом.

Песок продолжал поскрипывать, иногда пронзительно и не слишком приятно повизгивая, но девушки уже привыкли к такому звуковому сопровождению и не обращали на него особого внимания. Разве что во время самых громких, как у вредной базарной тетки, взвизгах, машинально вздрагивали и повнимательнее смотрели по сторонам.