Необыкновенные приключения

Добрыня Никитич помолчал, соображая.

– Ну, конечно, не хватит… До Луны наша ракета летит около трех суток… Ну так Луна совсем рядом! Если же на Марс или на Венеру лететь, небось потребуется много месяцев. А ведь Марс и Венера, можно сказать, наши соседи. Они вместе с Землей вокруг одного Солнца вертятся. Ну, а если улететь из нашей солнечной системы к другим солнцам… - Добрыня безнадежно покачал головой.
– Ста лет будет мало!

– А можно со скоростью света лететь!
– торопливо сказал Илья Муромец, давно и очень страстно мечтающий о межпланетных путешествиях.
– Триста тысяч километров в секунду! Я читал, что есть ученые, которые уже изобретают такие ракеты. Забыл, как она называется…

– Фотонная ракета, - подсказал Волшебник.
– Ну что же, я вижу, что вы неплохо разбираетесь в космосе, что делает честь ученикам шестого класса. Однако я считаю, что для космического пространства триста тысяч километров в секунду - черепашья скорость. Конечно, до нашего Солнца с такой скоростью можно добраться за несколько минут, но, если бы вы полетели на фотонной ракете к другому солнцу - а другое, самое ближайшее к нам солнце в созвездии Центавра, - для такого путешествия потребовалось бы четыре года.

Заметьте, четыре года только туда, да четыре года обратно!

– Ой-ой!
– вздохнул Алеша Попович.
– Чтото мне не очень хочется лететь на Центавр…

– А я все равно полетел бы!
– тряхнул головой Илья Муромец.
– Подумаешь, восемь лет!

– А мы перенесемся еще дальше!
– вдруг сказала Забава.

Богатыри, словно по команде, повернули к ней удивленные лица. Она сидела за столом, положив подбородок на колени и с нежностью глядя на Волшебника.

– Правда, дедушка?

– Правда, Забава, - улыбнулся он. су вас в такую даль, в такую даль…

– Неужели со скоростью света?

Илья Муромец.

– Быстрее! В миллион раз быстрее!
– воскликнула Забава.

– Этого не может быть!
– сказал Добрыня Никитич.
– Триста тысяч километров в секунду - это предельная скорость, известная на Земле.

Волшебник положил руку на его плечо.

– Ты правильно сказал, Добрыня: известная на Земле… А что, если существует скорость, которая еще никому, кроме меня, не известна?

Все молчали. Да и что можно сказать, когда слышишь такое, что никак не укладывается в голове? У Добрыни Никитича вдруг мелькнула мысль: "Этот человек - великий гений! А может быть… Может быть, он сошел с ума?!"

А человек с белой бородой неожиданно для всех рассмеялся весело и задорно, совсем как школьник:

– Ты подумал сейчас, Добрыня, что я гений или сумасшедший! Не опускай стыдливо глаз, богатырь! И не беспокойся: я не сумасшедший. Я ведь уже сказал вам, что я волшебник… Самый обыкновенный волшебник… Но даже волшебнику не всегда все бывает под силу. Так вот, я много лет искал волшебную тайну пространства и времени… Кстати, знаете ли вы, что они совершенно различны?

– Знаем, - дрогнувшими губами шепнул вспотевший от смущения Добрыня Никитич.

– Пространство и время не имеют ни начала, ни конца. Я бы сказал, что они едины в своей бесконечности… Вы понимаете меня?
– строго спросил Волшебник.

– Да, - соврал Добрыня Никитич и незаметно вытер рукавом капельки пота на своем лице.

– Нет, вы совсем не понимаете меня!
– вдруг рассердился Волшебник.
– Мальчишки! Хорошо, я буду говорить яснее… Сколько метров от веранды до калитки. Вероника?

– спросил он, впервые за вечер называя внучку ее настоящим именем.

– Двадцать метров, дедушка.

– Сколько нужно секунд, чтобы пройти это расстояние?

– Не знаю… Быстрыми шагами - секунд десять.

– Так вот, люди мыслят на Земле, приноравливаясь ко всему земному. Они рассуждают так: двадцать метров до калитки - это мало. А вот до города от нашего поселка - шестьдесят километров - это много… Дальше… Десять секунд - это очень мало. А если Земля повернулась один раз вокруг своей оси - это уже много: двадцать четыре часа.

Но что такое "много" или "мало" для космоса, где нет ни калитки, ни земных минут, секунд и часов?

Как только вы отрешитесь от земных представлений, вам не от чего будет вести отсчет расстояния и времени! И тогда секунда будет все равно, что тысяча или миллион лет. А двадцать метров - все равно, что миллиард километров. Я нашел тайну бесконечности! Мое волшебство заключается в том, что мне не нужно ни часа, ни года, ни тысячи лет, ни тысячной доли мгновения, чтобы перенестись с Земли в другие миры!

– Но это… - робко начал Илья Муромец.

– Сказка?
– сверкнув глазами, быстро спросил Волшебник.
– Да, сказка! Как только вы перелезли через зеленый забор, вы очутились в сказке.
– Он помедлил и вдруг добродушно улыбнулся.
– Когда вы будете рассказывать о том, что видели и еще увидите сегодня, найдутся люди, которые скажут, что это совсем неправдоподобная сказка. И пусть себе говорят! Они очень скучные люди, потому что не умеют мечтать!

Илья Муромец зачарованно смотрел на Волшебника, и в его широко открытых глазах горел такой восторг, что Забава, нечаянно взглянувшая на него, почему-то порозовела и, запрокинув голову, расхохоталась звонко и весело. Ее белая коса змейкой скользнула с плеча на спину.

Но он не обратил на Забаву никакого внимания.

– Теперь я все знаю, - уверенно сказал Илья человеку с белой бородой, рассеянно теребя свой чуб, выгоревший за лето на солнце, - вы специалист по всяким полетам.

– Да, - сказал Волшебник, - когда-то я подарил людям ковер-самолет, а сегодня я дал им мыслеплан! Хотите, я покажу вам свой мыслеплан?..

– А где он?
– тихо спросил Алеша.

– Да вот же он!
– Волшебник развел руками, и что-то вдруг ослепительно сверкнуло.

Мальчики вскочили со своих мест. От изумления они не смогли сказать ни одного слова.

Терраса, на которой они только что пили чай, исчезла…

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ, в которой герои этой сказки попадают на неизвестную планету

Они очутились в квадратной комнате с золотистыми светящимися стенами. Ни окна, ни двери! Стены, излучающие ровный приятный свет, были гладкими, будто отполированными.

В комнате стояло несколько мягких кресел. Вот и все, что было в ней, если не считать прикрепленного к одной из стен щита со множеством белых кнопок и над щитом большой карты звездного неба.