Неолит Северной Евразии

Каменные наконечники стрел разнообразны по формам (рис. 88, 1–7). Чаще встречаются треугольные с вогнутым основанием. Употреблялись небольшие костяные наконечники с клиновидным асимметричным насадом. В нескольких погребениях найдены выпрямители для древков стрел (рис. 88, 43). К орудиям охоты относятся костяные кинжалы с вкладышами и без них (рис. 88, 28–30), иногда украшенные орнаментом, тонкие игловидные наконечники дротиков или копий (рис. 88, 36).

Из орудий, связанных с домашним производством, упомянем нефритовые шлифованные ножи с треугольной заточкой острия, ножи с вогнутым лезвием (рис. 88, 10), а также длинную сланцевую заостренную пластину. Кроме того, в обиходе были различные виды шильев и проколок из костей животных (рис. 88, 33–35), кремневые четырехгранные проколки, отжимники и гладильники из кости, каменные скребки и скребла из отщепов и сколов, точильца и пилки из песчаника и сланца. Достаточно часто встречаются ножевидные пластинки и изделия из них — концевые скребки, проколки, резцы, вкладыши (рис. 88, 21, 23, 24, 26). Найдены конические нуклеусы и нуклеусы-дрили (рис. 88, 22). Игольники часто украшали резными косыми черточками и крестиками. В одном из парных погребений Циклодрома (раскопки М.М. Герасимова, 1927) найден большой, около 22 см длины, игольник с 10 иглами со сложным орнаментом из резных линий и циркульных кружков (рис. 87, 14). Нередки в погребениях пестики и плитки из галек, иногда с углублениями в центре, служившие для растирания охры.

В китойских могилах много изделий из нефрита, добывавшегося в верховьях р. Китой и р. Белой. Подавляющее большинство топоров и тесел сделано из нефрита. По своей форме они близки к глазковским, но более уплощены (рис. 88, 59, 40). Имеется и узкое долотовидное орудие из нефрита. Тесла из кремнистого сланца единичны. В погребении № 5 могильника Хоторук на Байкале найден топор с выступами. Из рогов лося и северного оленя делали долота и кирки, из лопаток лося — лопаты для рытья. В погребении № 7 Китойского могильника (раскопки 1881 г.), в погребении № 3 на мысе Бурхан (раскопки 1972 г.) и двух погребениях могильника Ярки (раскопки 1957 г.) найдены вырезанные из кости ложки, точнее черпачки. У черпачка из Ярков ручка оформлена в виде рыбки (рис. 87, 6).

Интересными изделиями китойцев являются «бирки» — четырехгранные костяные пластинки с насечками (рис. 87, 14), которые интерпретируют как отметки для счета (Окладников, 1950). Умерших китойцев погребали с их украшениями и амулетами — зубами и когтями животных. Из клыков марала и резцов лося делали подвески, нашивавшиеся на одежду и обувь или употреблявшиеся как бусы. В одном из парных погребений Циклодрома (раскопки 1927 г.) у умерших были ожерелья из резцов тарбагана и бобра. Одна из них состояло более чем из 90 резцов. В погребениях встречены клыки волка и кабарги, когти медведя, челюсти бобра. Расщепленные на пластинки большие клыки кабана часто использовали для украшения головного убора, образуя иногда подобие диадемы. Для прикрепления на резцах просверливали отверстия. Как нагрудные и головные украшения употреблялись кольца из мрамора, нефрита и перламутра (рис. 87, 27), а также дисковидные бусы из перламутра и кости (рис. 87, 24, 25). Костяные браслеты в виде широких пластин украшались циркульным орнаментом (рис. 87, 9). Кроме скульптурок рыб в погребениях найдены скульптурные головки лося (рис. 87, 3, 5) и антропоморфные фигурки из кости и рога (рис. 87, 10), каменные фигурки, изображавшие, по-видимому, медведя и нерпу.

На Ангаре ниже устья р. Белой к китойской культуре относятся погребения № 4, 16, 17 из Серовского могильника и знаменитое погребение № 1 у д. Распутано, из которого происходят составные кинжалы, китойские крючки, два прекрасных образца шильев с фигурными головками и мраморное объемное изображение головы бородатого человека (рис. 87, 1). Некоторые особенности этих погребений — наличие каменных кладок, малое использование охры, своеобразные острия (части составных крючков или острог) — несколько отличают эту группу от классических погребений Китойского могильника и могильника Циклодром. Каменная кладка в китойской могиле обнаружена и на Верхней Лене (Старый Качуг, погребение № 3).

Близки погребениям Верхней Ангары семь погребений Фофановского могильника в дельте р. Селенги (раскопки М.М. Герасимова, 1959 г.). Захоронения совершены в небольших ямах. Умерших большей частью укладывали на спине или на боку с согнутыми ногами и засыпали охрой. Отмечен след деревянного столба. Мужчин погребали головой на восток или юго-восток. В могиле № 7, где вместе с тремя мужчинами захоронены три женщины и младенец, последние лежали по антитезе — головой на запад. Мраморные кольца или клыки кабана на голове, составные костяные кинжалы с вкладышами из ножевидных пластинок, перламутровые бусы, подвески из клыков марала, резцы тарбагана и клыки кабарги и т. д. образуют типично китойский комплекс. Примечательно, что у 6 из 13 погребенных отсутствовали черепа, а в двух могилах к умершим были положены руки других людей.

Состав костей животных и птиц из китойских погребений Верхней Ангары, включающий останки медведя, волка, лисицы, кабана, лося, северного оленя, косули, кабарги, бобра и зайца, свидетельствует о разнообразном охотничьем промысле, который на Байкале дополнялся добычей нерпы.

Таким образом, китойская культура предстает перед нами как созданная коллективом с развитым охотническо-рыболовческим хозяйством. В могильниках Циклодром, Ярки и Китойском из 53 опубликованных захоронений взрослых 19 сопровождались наконечниками стрел. Рыболовные крючки встречены при 24 захоронениях. В совместных погребениях мужчин и женщин комплекс вещей, сопровождавших мужчин, обильнее по составу и количеству изделий, чем инвентарь при женщинах. Лишь в одном случае два рыболовные крючка лежали у женского (?) скелета (Китойский могильник, 1880 г., погребение № 7).

Сложность китойского погребального обряда, выражающаяся в различных способах помещения умершего в могилу, в наличии часто встречающихся совместных погребений по антитезе и выделяющихся погребений «шаманов» с культовым инвентарем, в половозрастной дифференциации инвентаря и, наконец, в случаях намеренного отделения голов и рук, свидетельствует о сложности общественной жизни и мировоззрения китойцев, о существовании у них половозрастного разделения труда и обычаев, при которых женщины и, возможно, мужчины умерщвлялись, чтобы сопровождать выдающихся членов общества в их загробную жизнь. Можно предполагать, что женщины, костяки которых лежат в парных, совершенных по антитезе погребениях, принадлежали иному этносу. На эту мысль наводят суммарные краниологические данные, говорящие о том, что между женскими черепами из китойских могил и женскими черепами из серовских наблюдается большее сходство, чем между ними и черепами глазковских женщин (Мамонова, 1973).

Стоянки с чистым комплексом китойских изделий неизвестны. Поэтому долго не удавалось синхронизировать китойскую культуру с определенным типом керамики. Удревнение памятников китойской культуры на основе радиоуглеродных дат позволяет более достоверно связывать типично китойские изделия, находимые на поселениях Приангарья — Прибайкалья, с комплексами сетчатой керамики. Однако из-за малочисленности известных в настоящее время несомненно китойских сосудов и их близости к горшкам исаковской и серовской культур отнесение поселений, содержащих сетчатую керамику, к определенной культуре остается делом весьма трудным, тем более что на таких поселениях типично китойские изделия нередко встречаются вместе с серовскими.

Стерженьки китойских крючков, костяная рыбка, стилистически примыкающая к рыбкам из могил Циклодрома, на Посольском поселении (юго-восточный берег Байкала), залегали в одном слое с сетчатой и другими типами керамики, причем среди горшков с сетчатой поверхностью, подобным исаковским и серовским, встречались черепки сосудов с валиком под венчиком. Такие сосуды типичны уже для якутского ареала сетчатой керамики. Отдельные находки китойских стерженьков известны и в Забайкалье. К западу от Прибайкалья китойские стерженьки распространены по Ангаре до Енисея и далее до верховьев Ишима. Западной границей находок гарпунов китойского типа является р. Уда. Таким образом, выясняется, что влияние китойской культуры уходит далеко на запад от района расположения классических китойских памятников.

По одной из существующих гипотез, китойская культура перерастает в глазковскую. Многие изделия этих культур действительно имеют сходство. Таковы кольца и диски из мрамора и нефрита, составные крючки и нефритовые топорики. Однако судьба китойской культуры или ее дериватов неясна и пока нет оснований для установления ее генетической связи с исаковской или серовской культурами.

Исаковская культура.

Погребения исаковской культуры (Окладников, 1950; 1974; 1976) немногочисленны и обнаружены на возвышенных берегах Ангары в пределах Иркутской обл. На территории могильников с погребениями других культур исаковские могилы располагаются группами. В могильнике около д. Исаково две могилы находились рядом и параллельно, в Пономаревском могильнике таким же образом размещались три погребения: взрослого охотника (№ 10) и двух детей (№ 11, 12). Умерших хоронили на спине в вытянутом положении, головой на северо-восток, восток и юго-восток, в неглубоких ямах, которые заполнялись каменными плитами. Каменные кладки возвышались над землей. Преобладают одиночные захоронения (рис. 89, 20).