Неприкаянный 1

Х-ха! А я о чём! «Сиракумо» явно замедлился. А затем рядом с ним появился довольно высокий всплеск от падения увесистого снаряда. И только чуть позже до нас донёсся звук далёкого орудийного выстрела. Похоже в дело вступил «Боярин». И это хорошая новость.

Японцы попытались так же воспользоваться пулемётом, но к огню на подавление или всё же на ошеломление, прибавился мой точечный на выбивание. Мне удалось подстрелить ещё троих, одного похоже наглухо, когда миноносец начал отворачивать, уходя из под накрытия русского крейсера. Японского командира я так и не сумел рассмотреть.

Приказал поставить дымы, и послал в разлуку ещё один снаряд, всадив его в правый борт чуть ниже ватерлинии. Однозначно, ещё одна пробоина. Не смертельно, но неприятно. Полагаю, что неделька ремонта ему обеспечена. А затем он исчез из нашего поля зрения, как впрочем и мы из его.

Приближавшиеся с востока миноносцы поумерили свою прыть, и отвернули чуть в сторону, предоставляя возможность сказать своё веское слово старшему брату. Японский лёгкий крейсер стремительно шёл на сближение. Уже появились ещё пара дымов с разных направлений. Из прохода внутренней гавани Артура вытягивались сразу два крейсера, «Баян» и «Аскольд». Как бы не завертелся серьёзный бой, в ходе которого старуха всё же приберёт к рукам «Боярина».

Минута, и завязалась артиллерийская перестрелка. Постепенно количество кораблей дошло до четырёх крейсеров с каждой стороны, и я уже подумал, что сглазил-таки. Но контр-адмирал Молас приметив приближение очередного японского отряда, начал оттягиваться к Артуру, под прикрытие береговых батарей.

После того как нас опознали, адмирал приказал направляться на внутренний рейд, а по возвращении «Баяна», прибыть к нему на доклад. По факту мы ведь входим в отряд крейсеров, да и Рудневым мне предписано явиться к младшему флагману.

Когда вошли на рейд, я спешно обежал взглядом стоящие на рейде корабли и облегчённо выдохнул приметив пристроившиеся в сторонке два минных транспорта «Амур» и «Енисей». Причём последний не имел видимых повреждений, а из его труб курился ленивый дымок. У меня даже настроение улучшилось. Ведь получилось же! И я не сказал бы, что это такая уж мелочь, даже на фоне разворачивающейся войны. Или я не прав, и всё ещё может десять раз измениться? Война она такая, способна преподносить сюрпризы.

Глава 9

Всё идёт как надо

— Братцы, мы с вами прошли через серьёзные испытания. Даже если позабыть о войне, переход в открытом зимнем море сам по себе слишком рисковое дело. Поэтому я хочу сказать вам спасибо. Спасибо за то, что вы такие какие есть, храбрые, честные и беззаветные. Спасибо за то, что поверили в меня. Спасибо за то, что готовы и дальше следовать за мной. Правда с этим пока не точно. Мы на службе и не свободны в своём выборе. Как бы то ни было, но сдобренное доброе слово, лучше, чем просто доброе слово. Поэтому я приготовил кое-что для вас. В каждом из этих конвертов по пятьсот рублей. Советую отправить их родным и близким, пока не прервалось сообщение. Или положить в банк. Только не в местный. Переведите во Владивостокское отделение, или ещё куда.

Я раздал конверты, которые приготовил ещё в Чифу. Парни честно заслужили эти деньги. Что же до средств, то для меня это не проблема. Скажу более того, очень скоро появятся азартные игроки считающие себя доками в этом деле, которые непременно захотят поиметь меня. Ну вот такие они, им мало выигрывать, нужно быть ещё и лучшими.

Так вот, это не разовая выплата. В мои планы входит подбрасывать парням денежку малую и далее. Они должны знать, что со мной не только интересно, но и выгодно. Для чего мне это? Признаться, пока и сам толком не знаю. Просто глупо отказываться от возможности собрать свою команду, коль скоро представилась такая возможность.

Парни знали что я отправился в игорное заведение и мог вляпаться по самое не балуй. У них конечно был приказ просто побряцать оружием и не лезть на рожон. Однако, на них ведь могли напасть, или спровоцировать. Да просто наслать полицию и проблем вышло бы по самое горло. Ведь у них нет права носить оружие нигде, кроме борта катера. Но они пошли за мной не раздумывая. Причём добровольцами вызвались все. А такое дорогого стоит. И я сейчас не про деньги. Это всего лишь средство поощрения. Я про нечто большее.

— С приятным закончили, теперь вернёмся к службе. На катере прибраться, так, чтобы он блестел как новенький пятак. Это наш дом. И в дальнейшем, я надеюсь, мы будем служить на нём.

— Тесноватый домишко получается, — не удержался от замечания сигнальщик Казарцев.

— Ну, это только на время похода. А так-то, полагаю для нас местечко найдётся на одном из крейсеров.

— Так нас включат в состав какого-нибудь корабля? — это уже Харьковский

— Надеюсь, только прикомандируют, Андрей Степанович. Но это пока только мои хотелки, а как оно получится, покажет мой визит к адмиралу Моласу.

Ну что сказать, мне нравится настрой команды. Они и так успели меня оценить, а после получения премии и вовсе прониклись ко мне уважением. И это хорошо. Остаётся постараться остаться с ними вместе…

— Ваше превосходительство, мичман Кошелев прибыл для дальнейшего прохождения службы, — чётко доложил я, вытянувшись в адмиральской каюте.

— Вольно, мичман, — махнул рукой Молас, отложив мои бумаги, которые я перед этим вручил флаг-офицеру.

Я окинул быстрым взглядом стол адмирала и провёл ревизию увиденному. После чего вновь преданно смотрел в глаза начальства. Мне нет нужды всматриваться в детали, достаточно мельком глянуть, после чего вывести информацию перед внутренним взором. К слову, она так осмысливается и усваивается, куда быстрее.

На углу стола примостился массивный бортовой журнал потопленного мною парохода. Но куда больше моё внимание привлекли две газеты. Первая, «Таймс» с кричащим заголовком «Русский медведь попирает все законы войны». Я даже имя репортёра прочитал. И почему меня это не удивляет, а мистер Шарп? И вторая, «Фигаро» «Герои такой далёкой и такой близкой войны». А вот это уже привет от Эмильена Форже. Смысл статей я так же успел усвоить. К слову, диаметрально противоположная подача.

— Ну докладывайте, Кошелев, — сложив руки на животе, произнёс контр-адмирал.

— Что именно, ваше превосходительство? Прошу простить, но за прошедшее время случилось слишком многое, — всё так же стоя навытяжку, спросил я.

— А вы по порядку. Скажем с вечера двадцать шестого января. То, чему были сами свидетелем. А то, бульварным газетёнкам известно куда больше, чем в штабе эскадры.

— Есть доложить по порядку.

— Просто садитесь, мичман, и рассказывайте. Не обращайте внимания на мои эполеты, — сделал он приглашающий жест в сторону стула напротив стола.