Нерождённый 4
Шрифт:
Киваю на Кайоши.
— И вернулись вы не просто так, оставив всех остальных там? — догадывается Тринити.
— Да. Идём, я объясню тебе, что нужно сделать.
И я объясняю. То ли я так хорошо это делаю, то ли Тринити понятливый, но к тому моменту, когда мы добираемся до первого из цехов, наш инженер уже рисует какие-то схемы у себя в блокноте. А потом он показывает эти схемы своим помощникам и сразу же начинает кипеть работа.
Впрочем, как бы она сильно не кипела, но несколько часов на изготовление того, что нужно — всё-таки уйдёт… а, значит, нет смысла торчать в цеху, когда
Например, поспать. Хотя бы немного.
На выходе из шахты наталкиваюсь на Вада и по взгляду понимаю — встреча не случайна, он меня искал. Зачем меня может искать Алхимик Веры? Порадовать новой формулой?
— Нам нужно поговорить, — он бросает короткий взгляд на Кайоши, словно показывая, что разговор должен быть наедине.
— Хорошо, — я знаком отпускаю брата — по старой привычке он слушается моих приказов, хотя теперь я здесь гость, а главный именно он. Отпускаю Кайоши и иду к дому Вада — лучше всего наш разговор продолжить там, без чужих ушей…
Внутри как всегда мрачно и почти темно — ничего кроме тусклого света свечей. Окон здесь как не было, так и нет… и Вада это, похоже, устраивает.
Тел на этот раз здесь нет, но вот широкая кровавая дорожка тянется по полу до одного из глубоких закрытых шкафов… он сваливает трупы там?
— Мне нужно уйти, — говорит он, как только закрывает дверь за собой.
— Уйти? — удивляюсь я. — Куда?
— К семье, — смотрит на меня исподлобья.
— У нас же был уговор, — я оглядываюсь в поисках стула — похоже, разговор не получится коротким, а я ног не чувствую от усталости. А еще — с удовольствием завалился бы спать… можно даже здесь на полу, и к чёрту кровь, которой здесь всё залито.
— У нас не было уговора.
— Хорошо, — я опускаюсь на стул. — У нас не было уговора. Я просто забрал тебя сюда… и ничего не изменилось. Ты будешь оставаться здесь, пока мне это будет нужно.
— Нет, — он качает головой. — Если нужны формулы — отпусти меня и я обещаю, ты будешь первым в очереди на самые сильные из них… Я уже отдал тебе одну из сильнейших.
Отпустить?
Многое уже изменилось с того дня, как я похитил Вада… Нет, сильные формулы мне по-прежнему нужны, но удерживать мага годами, вопреки его воле… много ли будет толку от такого?
— Я отдам тебе еще одну новую формулу, — он истолковывает моё молчание по своему. — Я отдам тебе её сейчас — если отпустишь, или никогда — если оставишь здесь.
Рискованный ход — я ведь могу и обозлиться.
— Что за формула? — спрашиваю.
— Тебе понравится, — на его мрачном лице мелькает подобие гордости за то, что получилось. — Тебе точно понравится.
— И всё же. Я хочу знать, прежде чем принять решение.
— Я назвал её «Паутина». Можно бросать издалека, сковывает врага, режет его своими нитями. Если у того хватит силы — вырвется, но… но может и не хватить — формула сильна.
Звучит интересно, но не идти же сейчас испытывать её. К тому же, Вада собирается мне её отдать, только если я выпущу его.
— Ты рискуешь, — говорю я. — Я могу утопить тебя в боли, а потом продолжить наш разговор. Мне не нравится когда ставят условия.
— Я знаю, — я вижу как играют желваки на его худом
лице. — Но только так. Ты отпускаешь меня и получаешь взамен эту формулу. Или не отпускаешь и…— Ты не скажешь мне больше не одной формулы? Ни одной и никогда?
— Да, — слово звучит сухо, коротко — он понимает, что ходит по лезвию. Еще несколько недель назад я бы просто убил его после таких слов. Да, времена меняются.
— Новый Токио захвачен Хинун, — говорю я.
— Знаю. И именно поэтому мне нужно туда. Тех, кого я оставил там — некому защитить.
— Хорошо, — принимаю решения. — я отпущу тебя в обмен на эту формулы и обещание.
— Какое? — в глазах его вспыхивает огонь.
— О каждой новой сильной формуле ты будешь оповещать меня первого.
Он задумывается, оценивая.
— Да. Пусть будет так.
— Если окажется, что ты кому-то предложил сильную формулу вместо меня — ты умрёшь.
— Эти слова звучат убедительно от человека, в жилах которого течёт кровь императора, — он кивает.
Он знает это — хорошо. Был ли он на свадьбе, когда я объявлял эту новость или потом кто-то сказал ему — это уже не важно.
— Я буду жать от тебя новых формул, — добавляю я. — Ты видел золото — его много. Вряд ли кто-то в Альянсе заплатит за формулы Тьмы больше я.
— Хорошо, — он склоняет голову. — Я свободен?
— Да, — я показываю взглядом на дверь. — И я надеюсь, что те, к кому ты спешишь — еще живы.
Два часа?
Три часа?
Проходит больше десяти часов, пока Тринити и его команда справляется. Это долго, чертовски долго, но зато перед входом в шахту я вижу нечто, что меня очень сильно радует.
Две платформы, достаточно узкие, чтобы протиснуться в самых узких коридорах шахты, но при этом такие по размеру, чтобы на каждой смогло уместиться несколько больших боевых кукол и по одному двигателю очень скромных размеров. Сняли их с Ктулху — здесь они сейчас важнее.
— Целый флот! — восхищается Кайоши, которого я не забыл разбудить, прежде чем идти смотреть что получилось у нашего инженера. — Жаль только драконы окажутся ему не по зубам.
Может, и не по зубам, но это наш единственный шанс сейчас добраться до светящейся арки и того, что скрывается за ней.
Спорить и обсуждать нечего, поэтому усаживаемся с Кайоши каждый на свою платформу и пробуем освоиться с управлением. Это занимает совсем немного времени, здесь как и везде — рычаги поворота и подъёма-спуска.
Усаживаемся и ныряем в шахту — путь предстоит не близкий.
Платформы благодаря стараниям Тринити управляются легко и путь к завалу кажется совсем коротким. Там находим всех живыми и здоровыми… и это хорошо, потому что времени прошло уже порядком и могло случится всё что угодно.
Двух смельчаков из рабочих усаживаем на наши места на платформах… эти парни почти смертники — если что-то пойдёт не так, то змеи-стражи набросятся на них первых.
Дальнобойность боевых кукол намного больше чем луков, а, значит, лучников придётся оставлять как можно дальше, на добивание, только если огня с платформ не хватит для того, чтобы отправит драконов на тот свет.