Невеста для Мрака

Миарон умел задать вопросы. Впрочем, у него не отнять и умения давать жестокие, уничтожающие ответы.

В самом деле, разве не этого я хотела? Не этого добивалась – иметь дом, где я могла бы сама заботиться о моем сыне?

В том то все и дело, я никогда не задумывалась о возможности иметь детей! До того самого момента, как я взяла на руки Лейриана я всей душой презирала глупых, зависимых от мужской воли домохозяек, занудливых, назойливых и слабых. А теперь вынуждена стать одной из них – руками, занятыми младенцем, не повоюешь и заклинания не сотворишь. Это чувство полной зависимости, беспомощности… оно угнетало.

– Как странно слышать эти вопросы именно от тебя, – покачала я головой. – Убивать я умею, Миарон, ты знаешь – сам меня научил. А вот готовить кашу и чай, вытирать сопли и изображать из себя влюблённую идиотку….

– Пришло время научиться и этому, – невозмутимо парировал он. – Убери это постное выражение со своего лица. Оно тебе категорически не идёт. Готовить, стирать, менять младенцу подгузники – с этим справлялись и будут справляться тысячи женщин под Тремя Лунами. Раз это получается у многих из тех, кто не блещет никакими талантами, неужели же ты не сможешь? Подумай лучше вот о чём: этот мальчик – он весь твой, без остатка. Тебе не придётся отдавать его чужим людям. Ты сможешь растить его так, как захочешь, научишь тому, чему сама решишь. Ни няньки, ни мамки, ни кормилицы между вами не встанут. Вас свяжет настоящая, подлинная любовь, истинная привязанность, не ограниченная правилами дворцового этикета. Ты можешь стать для него настоящей матерью, Одиффэ, а не далёкой лунной дамой, как принято среди королей.

– А если я не справлюсь? Если сделаю что-то не так?

– Твоя любовь к нему этого не допустит.

Я редко осмеливалась глядеть ему в глаза. Слишком пугали меня эти постоянно меняющиеся зрачки, способные в одно мгновение быть вполне человеческими, а уже в другое превращаться в острые звериные кровожадные клинки, вытянутые узкой черной змеиной лентой.

Сейчас я заглянула в них, но ничего не смогла прочесть. Миарон глядел на меня спокойно, уверенно и серьёзно. Так часто смотрят люди, говорящие правду.

Но так может глядеть и уверенный в себе лжец.

– Я хочу тебе верить, – наконец уронила я. – Очень хочу. Ведь если я ошибусь это обернётся для меня катастрофой. Теперь, когда Лейриан зависит от меня, я уязвима. Я не могу рисковать.

Его пальцы мягко скользили по моей руке.

Так гладят кошек. Ласково. По инерции.

– Этот параграф не требует объяснений, куколка. Я прекрасно осознаю, что, если бы не твой сын, ты не была бы сейчас со мной такой мягкой, такой покорной. Если бы не твой сын, ты вообще бы сейчас со мной не была.

Пальцы его ощутимо скользнули по моей щеке.

– Ты знаешь, как ты дорога мне, Одиффэ. Знаешь, как сильно я тебя хочу. Я сделаю всё, чтобы защитить вас: тебя и твоего сына – для тебя и ради тебя. Я готов положить весь мир к твоим ногам. Ради тебя я с улыбкой дам медленно разрезать себя по частям и буду смеяться в лицо врагам. Если потребуется, пройду сквозь Бездну и строй демонов, украду из-под носа у Богов живительную Нить Слепого Ткача, способную воскрешать даже мертвых. Но если ты предашь меня… ты хорошо меня знаешь, Красный Цветок. Если ты предашь меня, я найду способ заставить тебя об этом пожалеть даже мертвую.

С ласковой улыбкой, от которой меня прошиб ледяной пот, он склонился над моим ребёнком и легко коснулся его чистого, непорочного чела своими непристойно-алыми губами.

Выпрямившись, Миарон тихо, язвительно засмеялся:

– Любовь моя? У тебя такое лицо…

– Ты!.. Ты совсем не изменился! – в бессильной ярости сдавленно выдохнула я. – Наверное, я окончательно сошла с ума, решившись довериться тебе…

– Довериться мне? – с издевкой повторил Миарон. – Рискну напомнить, что ты никогда мне не доверяла. Ты пошла за мной потому, лапушка, что у тебя не было выбора. Забыла? Я шантажировал тебя твоим любимым сыночком. А если бы выбор у тебя был, ты скорее предпочла бы скормить меня охотничьим псам на псарне твоего супруга, чем протянула бы ко мне свою нежную лживую ручку. И да, я не изменился! Я всё тот же, что и был, моя смертоносная куколка. Всё тоже жестокое похотливое чудовище, жаждущее крови и плоти. Чудовище, заставляющее делать тебя ужасные, с твоей точки зрения и с точки зрения твоих лицемерных наставников, вещи. Но, положа руку на сердце, скажи мне, Цветочек Аленький, выжила бы ты в этом мире если бы не мои уроки? Где ты была бы сейчас, если бы не я, а?! Да твоя жизненная эпопея закончилась бы ещё до встречи с Чеаррэ в какой-нибудь подворотне, где тебе свернули бы шею любители малолеток прежде, чем в твоём затемнённом безумием мозгу всплыло твоё собственное имя. А если бы каким-то чудом тебе и удалось добрести до своих всемогущих покровителей, то уж там Заколар покончил бы с тобой в три счета. Этот психопат, как ты, возможно, помнишь, видел в твоём убийстве свой святой долг.

Ты обязана мне жизнью, навыками, умениями, высоким положением – всем. И всё равно ты упрямо продолжаешь меня бояться и ненавидеть. Безмозглая дура, ты спишь и видишь, как удрать к своим врагам. Скажи, ты действительно считаешь, что Повелитель Дохлой Плоти будет тебе лучшим щитом и мечом, чем я? С чего ты вообще взяла, что он позволит тебе вернуться и занять трон подле себя? Королева, от которой с первых дней одни неприятности, да ещё и с бастардом в придачу? В сложившихся условиях ему куда проще от тебя избавиться, голубушка, чем тебя короновать. Тебе не мешало бы принять это в расчёт перед тем, как угодить в капкан, из которого уже не выберешься.

Дик*Кар*Стал так усиленно распространяет слухи о твоей гибели на пожаре, что не знаю, как тебя, а меня это настораживает. Если в твоей огненной головке, переполненной романтическим бредом, способна родиться хоть одна здравая мысль, ты сама придёшь к нужным выводам.

– К нужным выводам? – глухо перепросила я. – Нужным – кому?..

С рычанием он схватил стол и с треском швырнул его на пол с такой силой, что, кажущийся монолитом, тот распался на части.

Прежде чем я успела подняться на ноги, рука оборотня, обратившаяся лапой, увенчанной острыми когтями, сомкнулась на моей шее так, что я не вздохнуть, не выдохнуть не могла и только в ужасе смотрела не его лицо, напоминающее маску смерти.

Лейриан зашёлся жестоким плачем у меня на руках. К моему удивлению, на Миарона это подействовало отрезвляюще. Он моргнул, и зрачки его приняли нормальную форму.

Убрав руку, он проворчал:

– Не мучай себя проблемой выбора, которого у тебя на самом деле нет. Давай расставим всё точки над i. Со своей стороны, я сделаю всё, от меня зависящее, чтобы ты ни в чем никогда не нуждалась. Но я тебя от себя не отпущу. Я не позволю тебе уйти, Красный Цветок. Ты можешь быть со мной и любить меня, ты можешь быть со мной и ненавидеть меня – выбор за тобой. Перестань сражаться со мной, или твоя победа будет горькой, как пепел прогоревшего костра. А теперь успокой ребёнка и отнеси его в кроватку. Кажется, мы напугали его?

И не только его. Ты и меня напугал до полусмерти!

Ненормальный…

***

Дом, призванный служить временным пристанищем, оставался для меня незнакомцем. Дождавшись, когда Миарон ушёл, я осторожно выползла из своей комнаты с целью разведать обстановку.

В глубине моего сердца жила надежда, что с помощью какой-то могущественной и неизвестной мне магии Миарон перенёс нас с территории Фиара в другую страну, туда, где длинные и мстительные руки Темного Властелина нас не достанут. Но на такие чудеса даже магистры магии не способны, куда уж маньяку-социопату с длинными когтями и тяжелой манией преследования меня любимой?

Мы оставались в Фиаре. Хуже того, пребывали в его северных провинциях, где улицы буквально наводнены людьми Дик*Кар*Стала, где почти каждая улочка кишит его шпионами.

Тень моего мужа незримо витала над его страной. Королевская власть, не смотря на недавний мятеж, а может быть и благодаря ему, а также невероятной жестокости, с которой тот был подавлен, была сильна, как никогда. Буйное дворянство притихло, словно псы, поджавшие хвосты, готовые покорно пресмыкаться у ног хозяина до той поры, пока хозяин в состоянии при помощи плети усмирять их склочный шакалий нрав. Эдонийцы, извечные враги фиарцев, присмирели, не решаясь преступать границы проклятого государства, решив поискать сферу своего влияния и интересов в других, менее агрессивных и способных оказать отпор, местах.