Невеста мёртвого царя

Ночь я не любил. Если Солнце и День были все же своими, ходящими в свете Даждьбога, то Ночь, хоть и стал мужем Зорьки, держался особняком. И было в нем что-то пугающее, недоброе… не живое.

– И тебе поздорову, царь Баюн, Кощеев сын. Вести у меня от Бабы Яги. И совет… от меня самого.

– Ну, говори коли пришел. Что за вести?

Я намеренно не обратил внимания на слова про совет – зачем нам с Адой это надобно? Ночь заметил и усмехнулся.

– Судьба нареченной твоей определилась почти… увидала Яга в зерцале волшебном, что ждет вас бой с Лихом, да не на жизнь, а на смерть. Рискнешь буйной головушкой – спасешь девицу. Не рискнешь – погибнет и она, и все, кого ты знаешь.

Я усмехнулся.

– Мог и не приходить, сын Нави. Я и так знал, что быть бою смертному. А про «рискнешь – не рискнешь» речи и вовсе оставь, я за невесту свою голову сложу не раздумывая.

– Тогда вот тебе совет мой, царь Баюн: поспешай, время на исходе. Через лес тропа не одна будет, выбери ту, что не по сердцу тебе придется, иначе заплутаешь во тьме ночной. Если же верным твой выбор будет – к исходу третьего дня достигнете Обители Лиха.

Я задумался. Верить или не верить? Вроде, и ни к чему Ночи нам вредить, знает же, что Ада решила Зорьку спасти. А с другой стороны… что-то глубоко внутри сжалось от недоброго предчувствия.

– Сам с нами поезжай до покажи путь верный. Али боишься?

Ночь никак не отреагировал на явную грубость, только тени вокруг него стали гуще.

– Хотел бы, да не могу. Службу свою нести обязан, не то разрушится мир. Тебе ли не знать?

Здесь Ночь был прав и мне пришлось смирить гордость и гнев.

– Благодарствую, сын Нави. Посмотрим… может и пригодится совет твой. Ступай поздорову.

Ночь кивнул, растворяясь в тумане. Ада завозилась в избе, и я позвал ее наружу. Раз через лес не одна тропа, придется идти пешком – не то пропустим еще развилку. Рисковать не хотелось, тем более, что по моим подсчетам, давно шел второй день из трех, подаренных нам Кощеем.

– Что случилось? – Ада увидела лес и тут же подошла ближе, протянув мне руку.

Сжав ее пальчики, потянул за собой по тропе.

– Пока пешими пойдем, неизвестно еще, сможет ли избушка по лесу бежать.

Про встречу с Ночью я решил ничего не сказывать. Ни к чему это… спорить начнет, али плакать, али вовсе помешать попытается. Я же твердо решил – быть бою. Убить Лихо нельзя, а вот заточить можно. Тем более, что благодаря Кощееву подарку и кольцу Горынчата, будут у меня союзники.

Шли молча, стараясь не шуметь. Ада вертела головой, оглядывая высоченные мертвые сосны и ели, стоявшие плотными рядами. Голые ветви скрипели над головой, хотя ветра в лесу не было и в помине. Я же внимательно следил за тропой, и вскоре убедился, что Ночь был прав – мы встали на развилке, не зная, в какую сторону ступить дальше.

– Что-то мне вон та дорожка не нравится… - Ада, прижавшись ко мне, мелко дрожала, указывая рукой на поросшую черной травой тропинку, едва заметную в темноте.

В темноте, окружавшей тропу, то и дело вспыхивали красные огоньки - словно чьи-то налитые злобой глаза... тут-то я и вспомнил, о чем говорил мне Ночь.

Я взглянул на другую сторону. Тропа, уводившая влево, казалась куда более подходящей – широкая да утоптанная, она вилась меж деревьями, словно расступавшимися перед ней.

– Мне тоже, лада моя. Только нам именно на ту дорожку и надобно.

Я все же решил прислушаться к совету Ночи. Уж он-то тут частый гость, точно знает, о чем говорит. И хоть все во мне противилось такому решению, я первым ступил на темную тропку, увлекая Аду за собой.

Чем дальше мы шли, тем страшнее ей становилось. Бледная, как смерть, она шарахалась от каждого шороха, а их становилось все больше. В темноте над нами кружили черные птицы, перекликавшиеся тихими, хриплыми голосами. Время от времени они намеренно попадали в круг тусклого света, тут же снова растворяясь во тьме. Казалось, что птицы внимательно к нам присматриваются, решая – нападать или нет. Огромные, черные и явно хищные, эти создания пока побаивались моей волшбы, но чтобы поддерживать силы, я был вынужден то и дело пить целебную воду, которой и так осталось немного. К счастью, у нас была еще и та, в которую мой батюшка соизволил пару капель своей крови добавить. Аде должно было ее хватить, ведь Ночь обещал, что пройдя по верной тропе, мы уложимся в срок.

Лес поредел, теперь вместо елок и сосен нас окружали мертвые осины и березки. Под ногами захлюпало – раскисшая земля сочилась гнилью и черной водой. Ада, шедшая справа от меня, вдруг завизжала и уткнулась лицом мне в грудь.

– Тише, любая моя, не кричи. Что ты там увидала?

– Меррттвяк…. – ее зубы выбивали звонкую дробь.

Я огляделся по сторонам. И правда… вокруг расстилалось болото, и со всех сторон на нас смотрели мертвые, остекленевшие глаза утопцев. Они тихо вылезали из воды, шаг за шагом придвигаясь все ближе к нам. А сверху все так же мелькали хищные птицы.

– Не бойся. – я сильнее сжал ее ладошку. – Подумаешь, мертвяки. Они не опасны, близко к свету не подойдут.

Ада кивнула, не поднимая голову. Видимо, боялась теперь по сторонам смотреть. Я снова повел ее за собой, стараясь держаться на расстоянии от мертвецов. Утопцы и впрямь не представляли серьезной опасности, только «забыл» я упомянуть, что так будет лишь до тех пор, пока их не соберется достаточно много. Или пока не появится нечисть посильнее, способная сплотить их и повести за собой. А свет… свет горит лишь до тех пор, пока я жив и достаточно силен, чтобы поддерживать его своим колдовством.

Гнетущая атмосфера безысходности и липкого, почти осязаемого страха, заполнила все вокруг. Казалось, что мы так и сгинем в этих страшных землях, где нет места ни одному солнечному лучу. Даже я, хоть и успел за свою жизнь насмотреться ужасов всяких, начинал терять надежду. А ведь прошло совсем немного времени с тех пор, как мы попали во владения Лиха…

Мертвецы продолжали собираться вокруг нас, и я старался идти быстрее, но выходило с трудом. Топкая почва чавкала под ногами, замедляя наши движения. На избушке же без путеводного клубка было ехать крайне опасно – если завязнет в грязи, намучаемся. Оставалось только надеяться, что болото вскоре кончится само по себе. Ночь не упоминал о других развилках, значит, тропа дальше будет только одна. Как выйдем на твердую землю, сразу вернемся в избу. Пока же она, уменьшенная, ехала у меня на плече, то и дело подскакивая и квохча.

И, словно мало нам было всех этих напастей, где-то вдалеке раздался хриплый, заунывный вой. Ада дернулась, посмотрев в ту сторону, откуда шел звук.

– Это что, волки?!

– Не знаю, лада моя. Сосредоточься на том, чтобы идти вперед. Станешь переживать да бояться – еще медленнее двигаться будем.

Мертвяки уже собирались в группы, продолжая плестись за нами. Некоторые проваливались в черную воду, но вскоре всплывали в другом месте, и снова упорно ползли на берег. Их становилось все больше, и я понял, что долго так продолжаться не может. В голову вдруг пришла хорошая мысль.