Невеста мёртвого царя

Прикоснувшись рукой к камню, тут же отскочила назад – прямо на моих глазах стена беззвучно отъехала в сторону. За ней оказалось сразу два прохода. Один был мне знаком, а вот другой сильно отличался от прежних. Там было посветлее и гораздо чище, но с потолка постоянно капала вода. Этот нюанс мне сразу не понравился, но я поняла, что если хочу выбраться из начальной части лабиринта, придется идти именно туда. Тяжело вздохнув, шагнула в сырой проход. Стена за моей спиной тут же вернулась на место, и сколько бы я ни трогала ее, открываться она больше не собиралась. Лабиринт менялся.

– Тьфу ты, зараза… и с чего я вообще решила, что сама справлюсь? – я тоскливо огляделась, окончательно утратив веру в себя.

Вдруг впереди раздался шорох и всплеск воды. Замерев, я прислушалась.

– Летит птица… белая. Течет речка… быстрая. Ты отдай меня, мати, за любого… за мого ясна сокола…

Чистый девичий голос выводил тоскливую, протяжную песню. Заинтересовавшись, я тихо, на цыпочках, пошла вперед по узкому коридору. Когда до источника звука оставалась пара шагов, я увидела, что в стене слева от меня есть проход. Остановившись, осторожно выглянула из своего укрытия. Моим глазам предстала странная картина: в огромном зале пол словно проседал, уходя к углублению в центре. Все оно было залито темной, мерцающей водой, в которой стоял валун, высотой примерно в два человеческих роста. На нем сидела русалка, время от времени лениво задевая водную гладь кончиком роскошного хвоста.

Я всмотрелась пристальнее, пытаясь разглядеть ее черты. От русалки веяло опасностью, но я почему-то была уверена, что эта встреча тоже предназначена мне судьбой...

Русалка, тем временем, продолжила петь уже без слов, и каменные стены отражали звук ее голоса, создавая таинственное эхо.Красиво поет… и сама хороша, красавица каких поискать. По ее плечам и спине рассыпались белокурые локоны, украшенные серебряными цветами, тонкие руки, плечи и изящную шею покрывал узор из чешуек. Хвост переливался всеми оттенками голубого и зеленого, полупрозрачные плавники напоминали застывший поток воды.

– Ну, чего встала. Заходи, коли пришла. Хоть поговорю с кем-то, кроме этого выродка поганого… я ж молви людской уж почитай, как лет десять не слышала.

Подняв голову, русалка пристально взглянула на меня. Пришлось выйти и встать в зале, прижавшись спиной к стене. Дальше идти я боялась – пол был слишком гладким и скользким, если упаду вниз, окажусь прямо в этой странной воде.

– Батюшки… девица, да еще и живая!
– русалка захлопала в ладоши. – Откуда ты такая?!

– Из другого мира. – ляпнула я, не подумав.

Русалка, прищурившись, еще раз взглянула на меня и вдруг ахнула в голос.

– Вечёрка, ты ли?!

– Ну… можно и так сказать. Новая жизнь, новая я. Если знакомы – прости, я тебя не помню. А жаль.

Русалка странно посмотрела на меня, склонив голову набок.

– Вечёрка, подруженька, спаси меня! Лихо меня в свой лабиринт затащил и теперь заставляет батюшку моего людей красть, да к нему в Гиблые земли таскать! А коли отец ослушается, он нас обоих убьет!

– Зачем?! – ужаснулась я.

– Знамо зачем… нечисть свою кормит, погань иномирская!

Я задумалась. Помочь русалке я была не против, тем более, что она явно знала меня в прошлом воплощении. Но как? Я мучительно размышляла, и вдруг в голову пришла хорошая мысль.

– Ты там ничем к камню не прикована?

Русалка отрицательно покачала головой.

– Нет, зачем бы? Я и так отсюда не выберусь, вишь вода какая. Лихо ее заколдовал, на магию мою не отвечает... может, у тебя веревка есть? Ты, главное, привяжи ее к чему-нибудь, тащить не надо – я и сама на руках подымусь.

– Да погоди, есть идея получше. Как зовут-то тебя?

– Озёрка. – девушка улыбнулась, кокетливо махнув хвостом.

– Ада, знакомы будем. Снова. Мусечка, будь солнышком – протяни-ка Озёрке две лозы. Справишься?

Мусий важно кивнул, быстро отрастил две длинных, крепких лозы и зацепившись за проем в стене, направил их к русалке.

– Батюшки, диво какое! Допрежь я про древесные души только слышала. Счастливая ты, Ада – это ж какая тебе редкость досталась!

– Правда? – я улыбнулась и погладила ивника, довольно заскрипевшего в ответ.

– Правда, как есть говорю. У меня тоже друг был верный… Квакич.

Настала моя очередь удивляться.

– Это что еще за чудо-юдо такое?

– Да навроде лягухи, токмо с хвостом и ушами. Мы их вместо кошек держим, они под водой дышать могут, жаберками. Ой, подруженька, спасибо вам обоим – век добра не забуду!

Мусий как раз вытащил Озёрку из ее импровизированного бассейна, и девушка с радостью оглядывалась по сторонам.

– Да не за что. Один вопрос… дальше что делать будешь? Я ищу выход из лабиринта, но иду прямо к Лиху, а тебе отсюда поскорее бежать надо. Не по пути нам с тобой, получается.

Русалка умоляюще приложила руки к груди.

– Сможете дотащить меня до конца этого прохода? Там за камушком вход скрыт, в подземную реку. Мне главное туда попасть, а дальше я уж сама до батюшки доберусь!

Мусий чуть подрос, соорудил из гладких веточек что-то вроде санок, и Озёрка тут же на них вскарабкалась.

– Подруженька, ты прости, коли не в свое дело лезу, но уж больно любопытно… что ты в землях Лиха-то позабыла? Не место тебе здесь…

– Полностью согласна, я и сама не хочу тут находиться. Но… судьба у меня такая. Понимаешь?

– Понимаю… - услышав про судьбу, русалка печально кивнула.

– Ну, тогда пойдем, куда ты просила. Недалеко хоть?

– Да тут всего ничего, за пару минут доберемся! – разулыбалась Озёрка.

Она оказалась права – вскоре мы уже были у нужного места. Поднатужившись, отодвинули камень, закрывавший люк в полу, и сразу услышали шум текущей воды. Русалка с наслаждением потянулась и нырнула, но вскоре ее голова показалась над краем люка. Мокрые волосы облепили плечи, голубые глаза сияли от счастья.

– Ох, подруженька, как же славно, что вы мне на помощь пришли. В долгу не останусь, укажу тебе, как к Лиху пройти. Меня по этим проходам нечисть тащила, так что я все-все запомнила!

Я обрадовалась. Вот ведь правда – не имей сто рублей, а имей сто друзей. Без Озёрки я бы выход ни за что не нашла.

На прощание обнялись, и русалка уплыла, пообещав вечную дружбу и свое гостеприимство. Жаль, я так и не успела ей сказать, что не знаю, где именно находится ее дом. Впрочем, о таких вещах надо переживать, если вся жизнь впереди. Моя же могла закончиться уже в ближайшее время. Я чувствовала, что три дня, подаренные нам Кощеем, подходили к концу – в груди снова поселилась мерзкая тяжесть, отдававшая болью.