Невеста миллиардера

– Я правда не играю. Долг, о котором мы с Эйденом говорили, принадлежит моей бабушке... Я здесь и была-то только раз!

Завье не смотрел на Табиту. Он подчеркнуто резко высвободил свой рукав из ее цепких пальцев, сделал большой глоток из своего бокала, а потом наконец повернулся к ней.

– Тогда отчего эта эйфория, Табита? Почему так раскраснелось твое лицо, а глаза блестят?

Стоило нам прийти сюда, и я сразу же почувствовал твое возбуждение, я почувствовал его, повторил Завье.

– Завье!
– Табита почти прокричала его имя, но Завье и ухом не повел.
– Ведь не каждый день девушке делают предложение. Не каждый день...

Табита смешалась и замолкла: на глазах Завье словно были шоры, и она поняла, что зря теряет время.

– Ты играешь! У тебя проблемы!
– рявкнул он.
– Можешь отрицать это сколько угодно, но обманываешь ты только себя.

С бокалом в руках Табита откинулась на диване.

– Да, у меня проблемы, и еще какие, - пробормотала она, когда Завье направился к столу.
– Целый метр и девяносто сантиметров.

Сейчас он стоял к Табите спиной, но она угадывала, как он сильной, твердой рукой двигает через весь стол стопку жетонов. Завье стоял неподвижно рядом с дамой в зеленом. Та нервно отпила из своего бокала, а затем со слезами на глазах, покачивая головой, направилась вон из зала.

Теперь уже Табита нервно отпила из своего бокала, крепко стискивая его в руке и мысленно кидая игральные кости.

Она поднялась со своего места и приблизилась к столу.

– Кажется, ты все-таки прав, - проговорила Табита вполголоса. Придвинувшись к нему поближе, она вдохнула пьянящий аромат, исходящий от Завье, и почувствовала тепло его крепких ног у своих едва прикрытых бедер.
– Может, я и не умею вовремя остановиться.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

– Кстати, спасибо за урок, - поблагодарила Табита и заливчато рассмеялась, когда Завье притормозил возле ее дома.
– Ты излечил меня от пагубной привычки.

– Да, теперь мое реноме безнадежно подпорчено.
– Смешно стало даже Завье, и, поставив машину на ручной тормоз, он тоже расхохотался.
– Намеревался наставить тебя на путь истинный, а вместо этого выиграл кучу денег.

– Урок полностью усвоен, - торжественно изрекла Табита и снова покатилась со смеху.

– Ты скверная девочка, - мрачно проронил Завье. Что-то в его голосе заставило Табиту умолкнуть, и что-то в повороте его головы, в блестящих в лунном свете темных глазах заставило ее сердце тревожно и учащенно забиться.

– Может быть, но я готовлю потрясающий кофе.
– Табита нервно облизнула верхнюю губу и заметила, что Завье крепче вцепился в руль. Может, зайдешь?

– Пожалуй, нет, - ответил Завье четко и отрывисто. Табита растерялась и не нашлась что сказать. Она почувствовала, как недавнее радостное настроение испаряется, затуманивая стекла машины и уступая место нарастающему напряжению.
– Но вечер мы провели замечательно.
– В голосе Завье явно ощущалась натянутость.
– Мне правда было очень приятно.

– Не надо.
– Слова вырвались у Табиты помимо ее воли и повисли в воздухе. Она через силу продолжила:

– Тебе не нужно больше притворяться. Я знаю, ты говоришь это просто из вежливости.

Завье долго и пристально смотрел на нее.

– Я думал, вежливость как раз то, что ты хочешь, Табита.

– Да...

– Тогда чем ты недовольна?

– Завье кивком указал на дом Табиты.
– Беги домой, а то соседи уже раздвигают шторы.

– Как ты узнал, где я живу?
– Табита вдруг поняла, что Завье подвез ее до дома, не спрашивая адреса.
– Ты что, выслеживал меня?

– Жаль разочаровывать, но все гораздо прозаичнее. Я просто заглянул в телефонный справочник.

– Ой!
– У Табиты вырвался нервный смешок, а Завье улыбнулся. Он забарабанил пальцами по рулю, и Табита догадалась, что ее время истекло.
– Когда мы снова увидимся?
– Не надо было этого говорить. Слова были сказаны некстати и звучали жалобно и неуверенно. Завье тут же прекратил барабанить пальцами.
– То есть что мы теперь будем делать?

– Это зависит от тебя.

– Значит, испытание в казино я выдержала?

– Выдержала, - просто ответил он. Нагнувшись к пассажирскому сиденью, Завье вытащил из портфеля контракты и включил в машине свет. Он размашисто подписал оба документа и передал их Табите, которая все это время внимательно наблюдала за ним.
– Если надумаешь подписать, передай их моему адвокату.

– И это все, что от меня требуется?
– Подмахнуть документ оказалось до ужаса просто.

Завье пожал плечами.

– Да. Вот что, я завтра улетаю в Штаты. У меня там кое-какие дела. И это только к лучшему, поскольку играть роль любящего жениха целый месяц трудновато. Я все устрою и позвоню тебе, чтобы обговорить детали. Мой водитель заедет за тобой и сначала отвезет в магазин, чтобы сделать необходимые перед свадьбой покупки, а потом доставит в Лорн.

– Как насчет приглашений, моего свадебного платья...

– Об этом позаботятся без тебя.

Ждать больше было нечего, и разочарованная Табита вышла из машины. Она еще слабо надеялась, что Завье окликнет ее, заключит в объятья и у прекрасного вечера будет прекрасное завершение. Однако этого не случилось. Завье сидел и молча наблюдал, как она выбирается из машины.

Стоя у окна в темной гостиной, Табита видела, как его машина плавно тронулась с места и исчезла во мраке.

Чудовищность сделанного ей предложения начинала постепенно доходить до нее, и Табита приготовилась провести бессонную ночь. Но в первый раз за все время, прошедшее со дня их встречи, Табита провалилась в глубокий сон без сновидений. Возможно, встреча с Завье немного угомонила ее душевное смятение.

Табита открыла глаза, когда солнце уже было высоко. Через окно спальни до нее доносился отдаленный шум машин и гомон детей, идущих в школу. Снизу послышался глухой стук в дверь.

В голове у Табиты шумело, во рту после шампанского пересохло. События предыдущего вечера живо воскресли в памяти, заставив ее сердце бешено забиться.

Это не могло произойти на самом деле. Конечно, это был сон, странный, похожий на явь, но сон.

Запахивая халат, Табита отперла дверь.

– Посылка для мисс Т. Рис.

Табите вручили большую белую коробку.

Когда она, с трудом удерживая посылку одной рукой, другой пыталась расписаться в получении, в саду, на дорожке, показался Эйден. Он решительно шагал к дому. Угрюмое выражение лица делало его непохожим на того мягкого и доброго человека, которого Табита знала и любила.