Невеста с прицепом для Генерала-Дракона

— Ты ведь моя невеста, а выглядишь до сих пор, как экономка. Это нужно исправить. Здесь есть городок поблизости. Можем успеть добраться до него сегодня, если поторопимся.

Да, одеваюсь я просто. Но Алан зря тешит себя надеждой, что это сильно изменится после замужества. Его жена — это не экономка, но хозяйка замка. И если я не буду мыть полы лично, то контролировать всё должна. А в этом пока ещё хламовнике хранить очаг, не засучив рукава и не испачкавшись в зале, невозможно.

Но свободными вечерами для него я была бы совсем не против надеть что-то красивое, подчёркивающее мою фигуру и всё такое.

И я даже находила несколько красивых и хорошо сохранившихся вещей. Но примерить не решилась.

Вдруг они принадлежали его жене?

Напоминать ему о ней, да и мне донашивать за ней… не хотелось бы. У нас всё хорошо, но иногда мне кажется, что её призрак наблюдает за мной.

— Я никогда не буду против нового платья, — чмокаю его в губы. — Но… ты же знаешь, что Пелагеи стали часто сниться кошмары. Я очень надеюсь, что это пройдёт. Ума не приложу, почему так, ведь никто её не пугал уже давно… Но она просыпается среди ночи и от страха едва ли не задыхается. В такие моменты я должна быть рядом.

— Понимаю…

Он напрягается. Я надеюсь, что не разозлиться.

Я ведь сама хочу. Но ради этого оставлять ночью дочь одну… Едва ли смогу не беспокоиться, а если что-то плохое случится… я этого не переживу.

Мы договорились, что как только дочке станет лучше, я буду ночевать в покоях Алана.

Но пока ей снится злой монстр.

Даже не знаю, что так сильно отпечаталось в её памяти? Злой пьяный отец? Или то, как мой жених обернулся драконом, чтобы покончить с врагами?

Или это присутствие толпы незнакомцев так повлияло на неё.

Я могу лишь надеяться, что скоро всё пройдёт.

И стараюсь впускать в дни моей дочурки больше тепла, света и веселья.

— А что если, — вдруг ухмыляется Алан, — мы вернёмся в замок к ночи?

Я улыбаюсь. Если ему так не терпится, мы ведь могли бы прямо сейчас запереться в комнате. Но дракон хочет, чтобы всё было красиво.

От этого, наверное, и вся беда его томления.

Лучшее — враг хорошего. Но мне приятно.

— Это что у тебя за колесница такая?

Глаза Алана сверкают синим пламенем.

— Я сам.

Глава 4

Я отвечаю на его предложение не сразу, потому что боюсь показаться дурочкой, которая всё неправильно поняла.

— Ммм? Ты хочешь, чтобы я…

Он кивает.

— Да.

Дракон ухмыляется.

— И мы успеем вернуться вовремя?

— Лететь около часа. Ты ведь не видела ничего кроме замка и деревни.

Не видела. Но, признаться, и не думала торопиться с изучением нового мира. Для меня всего много. Магия, мужчины со второй пугающей ипостасью, громоздкие сооружения, люди с совсем другими нравами.

Я чувствовала себя лучше, работая, проводя время с дочерью и с Аланом.

Но у него так горят глаза.

Он хочет показать мне свой мир.

И ночью, как положено, я вернусь к дочери. Она не проснётся от ужаса с криком «мама…» и не будет меня искать.

Перевожу взгляд на Пелагешу. Она что-то говорит вышедшему на улицу учителю. Господин Денем пытается разминать кости на свежем воздухе. Играя, дочка нечаянно толкает его. Старик едва не падает.

Пелагея тут же извиняется и мило берёт его за руку, будто чтобы поддержать.

Она хорошо себя чувствует и не вспоминает о последнем кошмаре, после которого ещё три часа не могла заснуть.

— Не хочешь? — спрашивает дракон.

В ответ я обнимаю его.

— Ну… только смотри, чтобы я не упала!

— Боишься высоты?

— Не больше, чем все остальные.

Алан обнимает меня с несвойственной ему нежностью. Всё тело словно сосуд тут же наполняется теплом и светом.

— Собирайся.

Я доверяюсь ему. Отвожу дочку в комнату, наказываю Гилмор следить за ней, не отходить ни на минуту. А двум другим новым и покладистым служанкам — следить за Гилмор. Воины Алана усиливают охрану вокруг замка.

За несколько часов ничего не должно случиться.

Моего будущего мужа тянет на романтику. Совсем не ожидала от него такого поведения. Хочет удивить и оборачивается великолепным чёрным драконом. От вида которого заходится сердце и перехватывает дыхание.

До того он мне объяснял, куда и как нужно сесть, чтобы магия сработала и удержала меня. А ещё не позволила замёрзнуть.

Но я всё равно сомневаюсь несколько мгновений.

Дракон переводит на меня глаза-сапфиры. Казалось бы — огромный монстр. Чудовище. В котором не может быть ничего человеческого. А я узнаю взгляд мастера Вардена. Алана. И этот взгляд добрый. Терпеливый.

Мне страшно.

Но этот страх простителен.

Делаю шажок, затем ещё один. И вот уже оказываюсь между двумя твёрдыми шипами на шеи дракона. В самом мягком и уязвимом месте.

Вокруг вспыхивает голубыми искорками защитный купол. Алан взмывает ввысь. Я вскрикиваю. Чувствую себя словно на американских горках, хотя никогда на них не была. Дракон рычит. И в этом рычании мне слышится смех.

Издевается надо мной?

В полёте я уже не так крепко вцепляюсь в него, магия держит меня крепко. Так что я даже могу отвлечься на завораживающие виды и ненароком погладить дракона за нежное место.

Мне даже нравится.

Жаль только, что с Пелагеей вряд ли решусь так кататься. Ей бы понравилось. Как и поездка в новое место. Но на повозке ехать слишком долго и холодно, пока не время.

Алан обещал, что мы возьмём Пелагею на свадьбу императора, и она обязательно увидит столицу.

Это было бы замечательно.

А пока стараюсь не переживать о дочери. Ведь ничего плохого не может случиться. Нужно попытаться ради дракона переключиться из режима матери в режим женщины.

За этими мыслями даже начинаю дремать. Как бы ни было красиво вокруг, моя усталость из-за усердной работы, сильнее.

Просыпаюсь уже в объятьях Алана. Он несёт меня куда-то на руках.

Вполне вольготное положение, можно было бы уткнуться носом в его пальто и подремать ещё пару минуток. Но любопытство берёт надо мной вверх и заставляет оглянуться.

Приземистый город окружён холмами и холмиками, с одного из которых и спускается генерал. Домики похожи на те, что я видела в деревне. Но есть строения и повыше, и покрасивее. Самое удивительное, что здесь до сих пор ещё лежит снег.

Но из-за запредельной близости Алана мне совсем не холодно.