Невезучая, или невеста для Антихриста

Я не поняла, то есть это ему моя "Марфа Васильевна" не понравилась? Мы и моя счастливая звезда обиделись.

— Вы отдыхайте. Пока. А завтра как поработаем, — угрожающе пообещала я, захлопнув за собой двери.

У секретарши в приемной снова взлетели "журавлики".

— Красиво летают, — подумалось мне. — Наверное, к весне.

* * *

Тетка из отдела кадров оказалась душевно милой женщиной, и пока я писала заявление и оформляла всякие бумажки, она мне подробно рассказала, чем занимается лизинговая компания с подозрительным названием "Адамант", и как себя нужно вести, чтобы ее адский босс не выпер меня без испытательного срока на улицу на следующий же день. Нет, ну, в моем случае эта схема, конечно, не прокатывала, так как у нас с Люциевичем было соглашение, так сказать взаимоудобственное, но кадровичку я посвящать в его детали не стала, а даже наоборот, прислушалась к ее совету насчет дресс-кода, поэтому вечер мы с Люськой потратили на обнос местных магазинов в поисках приличной, но недорогой одежды.

И что характерно — "счастливая звезда" сегодня мне явно благоволила.

В первом же бутике на мой вопрос: "Сколько стоит этот костюм?" продавщица, побелев до состояния глянцевой стены, под которой стояла, вдруг промямлила невнятное: "Одну минуточку" и растворилась в недрах скрытой за дверками подсобки.

Недоуменно переглянувшись с Люськой, мы уже собирались покинуть этот склад гламурных тряпок, видимо, с такими отпугивающими покупателей ценами, что продавцам было даже страшно их озвучивать, как вдруг в салон магазина из-за дверки вылетела дородная мадам, словно сошедшая с полотна Кустодиевской купчихи.

Тряхнув необъятной грудью, увешенной золотыми цепями (явно всеми, шо нажила непосильным трудом), женщина расплылась в сладчайшей улыбке, заявив, что у них сегодня акция: любой костюм за полцены.

Пока тетка порхала по магазину, стаскивая со стоек один костюм за другим, я все силилась понять, где я ее раньше видела, уж больно подозрительно знакомой мне казалась ее любезная морда. На помощь, как всегда, пришла Люська. Толкнув меня локтем в бок, она гаденько подсказала:

— Гейка, это ж та самая мымра, которая тебе в прошлом году отказалась показать сумочку, сказала, что у тебя столько денег нет.

И вот тут моя счастливая звезда взошла в зенит. Я вдруг вспомнила, как эта самая мадам Грицацуева жестко осадила меня, когда я во время очередного болтания с Люськой по магазинам заметила в одном из них совершенно потрясную сумку. Понятное дело, что делать такие покупки не с моим везением и зарплатой, но хоть помечтать-то было можно? А эта крокодилица все мои мечты своим хамством на корню и перекусила. Ну, я и ляпнула ей напоследок, что гори ее китайская подделка синим пламенем, я себе оригинал в Париже куплю.

— А вы, я смотрю, ремонт сделали, — сладко улыбнулась я медленно зеленеющей от ужаса хозяйке.

Ага. Помнит меня, значит. Еще бы не помнить, если через минуту после моего ухода в ее магазине случился пожар. Кажется, проводка загорелась.

— Ничего так ремонт, — придирчиво скользнув взглядом по оправленным в золотую оплетку зеркалам, заметила я. — Скромненько, но со вкусом.

Тетка затравленно огляделась по сторонам, и вешалки в ее руках стали мелко трястись.

— Так что у нас там за акция? Два костюма по цене одного? — от моего любезного тона у мадам на лбу проступила испарина.

— Один за полцены, второй в подарок, — не задумываясь, выпалила она.

— Это хорошо, — вытащила из ее рук два приглянувшихся мне шикарных костюма. — Мы берем.

Тетка облегченно выдохнула, и тут возмущенно встрепенулась Люська:

— А туфли?

— Туфли вам, как юбилейному, трехтысячному покупателю, достанутся в качестве бонуса, — как Отче наш отчеканила продавщица, подоспевшая на помощь потерявшей дар речи хозяйке.

Под обреченно-несчастные взгляды женщин, Люська нагло стащила с полки совершенно бесподобную пару туфель, и пока никто не передумал, быстро расплатившись за покупку, потащила меня к выходу.

— Желаю вам… — обернувшись у самой двери, воодушевленно начала я.

Хозяйка беззвучно открыла рот и схватилась за сердце, а продавщица нервно вцепилась маникюром в прилавок.

— Мира и процветания, — благодушно пожелала я. — Получу первую зарплату, приду к вам еще.

Тетка закатила глаза и под жалобный вопль своей работницы грузно съехала на пол, а мы с Люськой, довольные и счастливые, отправились в парикмахерскую довершать мой образ бизнес-вумен соответствующей прической.

* * *

Уже дома, разглядывая себя в зеркале, я раздувалась от гордости, как пригревшаяся на солнце лягушка. Деловой костюм консервативного темно-синего цвета сидел на моей фигуре как влитой. Пиджак, застегивающийся на одну пуговицу, выгодно подчеркивал мою талию, а обтягивающая "Марфу Васильевну" юбка-карандаш всем своим видом намекала на неприступность ее хозяйки. Да я просто богиня строгости и целомудрия, и пусть адский босс только попробует что-нибудь вякнуть насчет моего несоответствующего высокому статусу личного секретаря дресс-кода — хана его адскому лизингу.

Всю ночь я вертелась как уж на сковородке. Мне снились черти, Семен с косилкой и чернокрылый маньяк, тискающий неприлично-счастливую от его телодвижений кралю. А под утро вся эта бесовщина разбудила меня воющим сигналом будильника, который уже несколько лет как не тикал и не звонил, а тут вдруг взял и ни с того ни с сего заработал.

Восприняла это все же как добрый знак: опоздать в первый же день на работу — слишком даже для такой отчаянной дамы, как я. А поскольку суеверно считала, что появляться на новом месте без подарка неприлично, я прихватила с собой многофункциональный канадский ершик, в качестве моей безвозмездной инвестиции в мировой рынок лизинга.

Заявившись в кабинет почти за сорок минут до начала рабочего времени, я включила компьютер, проветрила помещение, набрала в кофеварку воды и, пристроив ершик по месту назначения, довольная жизнью, уселась в обозначенном для личного секретаря уголке в ожидании триумфального появления начальника.

Вот только его появление скорее выглядело торпедной атакой, нежели триумфальным шествием. Дверь с грохотом распахнулась, и ворвавшийся в кабинет Люциевич практически укокошил меняя взглядом своих черных глаз, явно пытаясь соответствовать своей сатанинской фамилии.

Понятно теперь, почему у него секретарши меняются как перчатки. Была бы я собакой, от страха испортила бы паркет, но мы с "Марфой Васильевной" не из робкого десятка и не таких фраеров опускали с небес на грешную землю.

Изобразив на лице подчеркнутое внимание, я высоко приподняла правую бровь, ожидая дальнейших действий.

— Антипенко, — как-то изощренно-злобно выплюнул мою фамилию ставший похожим на разъяренного быка товарищ Люциферов.

— И вам доброе утро, Антон Люциевич, — нараспев произнесла я.