Невидимые знаки

— Пару недель назад я съела один из листьев, который прошел тест на царапины.

Я втянул воздух. Боже всемогущий, она хотела умереть. Это все, о чем я мог думать, потому что съесть чужеродный материал — верный способ покончить с собой.

Я не мог говорить.

Эстель восприняла это как знак продолжать. Вытащив из-за спины бессистемно сплетенную корзину, она показала заросли несочетаемых листьев.

Более одного вида.

Проклятый салат, под которым спрятаны какие-то бугристые картофельные штуки.

Я сверкнул глазами.

— Сколько?

Она опустила глаза.

— Пока четыре. — Взглянув на детей, она добавила: — Я пробовала каждый день в течение последней недели, чтобы проверить, сможет ли мой организм выдержать это в течение длительного времени. Я бы не дала вам ничего, если бы не была уверена, что это съедобно. — Она пожала плечами, выглядя все менее уверенной. — Нам нужно было чем-то дополнить наш рацион... ну, теперь есть чем.

Я хотел бросить в нее свою чертову палку с осьминогом. Я хотел схватить ее и расцеловать до крови. Я хотел кричать и вопить, встать на колени и поблагодарить ее за то, что она была достаточно храброй, чтобы сделать что-то настолько бескорыстное.

— Я не могу в это поверить. — Мой рык скрывал мои истинные мысли. — Я не могу поверить, что ты действовала за моей спиной.

Она вздрогнула.

— Я знаю. Мне жаль. Но я была готова рискнуть. Как я уже сказала, это мое тело... — Она прервала себя, передернув плечами. — В любом случае, я подумала, что у нас сегодня отличный ужин, так давай сделаем его еще лучше с салатом. И если мы сможем выяснить, как приготовить таро... это еще один элемент еды, которым мы сможем наслаждаться.

— Ура! — Пиппа прыгала вверх и вниз. — Ням. Дай мне. — Ее рука исчезла в корзине, и прежде чем я успел вскрикнуть, она запихнула несколько листьев в рот.

— Что, черт возьми, она только что съела? — Мой вопрос был адресован Эстель, но Пиппа ответила с набитым ртом.

— Кроличью еду.

Эстель посмотрела на меня из-под опущенных век.

— Она более острая и горькая, чем то, что мы ели раньше, но мы привыкнем к ней. Не говоря уже о том, что у нас есть бесконечный запас, если нам понравится вкус.

— Мне нравится. — Пиппа потянулась за еще одной горстью. — Мне нравится больше, чем моллюски.

Коннор сморщил нос, но принял глянцевый лист, когда Пиппа практически запихнула его ему в рот.

Он нерешительно жевал.

Я подождал, пока он проглотит.

— Ну как?

Он поднял бровь.

— Не так плохо, как я думал.

Пиппа поспешила взять соль и несколько осколков кокоса, которые мы нарезали днем. Посыпав белую мякоть на салат и добавив небольшую щепотку приправы, она усмехнулась.

— Мамочка научила меня, что с солью все становится вкуснее.

Какой странный ребенок.

Эстель поймала мой взгляд. Она не расслаблялась, пока я не дал разрешение. А когда она так смотрела на меня, как я мог не дать разрешение?

Она сыграла каждый аккорд на моем сердце, как чертов маэстро.

Сбросив раздражение, я кивнул.

— Я не прощу тебя за то, что ты совершила такой безрассудный поступок за моей спиной. Но я не откажусь его съесть, если ты скажешь, что это безопасно. Я доверяю тебе и не стану тратить твою жертву впустую.

Она выдохнула с огромным облегчением.

То, что ее эмоции неразрывно связаны с моим счастьем, было еще одним намеком на то, что она солгала о том, что хочет быть только другом.

Что ж, она знала, где я живу, если передумает.

Заставив детей ухмыльнуться, я похлопал.

— Думаю, в сегодняшнем меню больше нет только осьминога.

— Давайте ужинать.

Почему?

Почему ты так поступаешь со мной?

Почему я не могу бороться с этим?

Почему ты так манишь меня?

Почему я не могу игнорировать это?

Почему я должна быть такой сильной?

Ты хочешь меня. Я хочу тебя.

Вместе мы правы.

Врозь, ошибаемся.

Но стоит ли это последствий, если мы поддадимся этой песне?

Текст песни «Почему» взята из блокнота Э.Э.

…

ДВЕНАДЦАТЬ НЕДЕЛЬ

(декабрь)

Однажды в песне у девушки в один миг отняли все. Но в этом она нашла ценность чего-то гораздо более ценного.

Ночь, когда мы ели осьминога, стала для нас переломным моментом.

Гэллоуэй никогда не упоминал о том, что я пробовала листву для еды, и никогда не отказывался от листьев, которые я считала подходящими для употребления. Мы вымачивали таро в течение нескольких дней и выливали воду перед двойным кипячением, чтобы убедиться, что имеющиеся токсины больше не опасны.

Шаг за шагом мы все осваивали новые навыки. Это не было сознательным решением (хотя я делала все возможное, чтобы ежедневно углублять свои знания), но эволюция взяла на себя контроль, чтобы обеспечить наше выживание.

Вещи, на которые я никогда не обращала внимания, вдруг стали полезными: тонкие лианы, свисающие с деревьев, как серпантин, превратились в натуральную веревку. Большие листья таро стали удобными мешочками и крышками для нашей медленно растущей кладовой еды. Позвонки и выброшенные кости из наших обедов мы нанизывали на струны, чтобы создать ветряные колокольчики, создающие музыку при дуновении ветра, или немного нелепые украшения для Пиппы.

Остров лишил нас всего, но взамен дал нам новый выбор. Выбор, который имеет гораздо большее значение, чем просмотр интернета или телевизионных каналов.

Здесь... наши заботы свелись к одному: выжить.

Пока мы добывали огонь, тепло, еду и компанию... мы побеждали в этой новой жизни. Независимо от стресса, вызванного брошенностью и постоянным вопросом, не потерялись ли мы навсегда, мы были друг у друга, и это было бесценно.

Успех Коннора (спасибо Гэллоуэю) с осьминогом вдохновил его продолжать совершенствовать свои навыки ловли рыбы на удочку, и в большинстве случаев (правда, после нескольких часов настойчивых попыток, а иногда и поражений) он возвращался домой с рыбой.