Невидимые знаки

Но я этого не сделал.

Потому что я уважал ее.

А этот остров был чертовски мал, чтобы совершать ошибки с дружелюбием.

Потому что, если бы я поцеловал ее, это было бы ошибкой.

А я наделал их столько, что хватит на всю жизнь.

Наконец, она зашевелилась. Но не так, как я ожидал и нуждался. О, черт возьми, нет, ее рука скользнула с колен к моему члену.

Я вздрогнул, как будто она ударила меня током в сто вольт.

— Черт возьми, чт-что…

Я не смог закончить предложение.

Ее пальцы лишили меня дара речи, чувственно и властно обхватив мою эрекцию.

Моя спина выгнулась дугой, и я упал навзничь на песок, отдаваясь ей, потому что она наконец-то прикоснулась ко мне. Наконец-то добровольно, по своему чертовому желанию прикоснулась ко мне.

Это был сон. Я ещё не проснулся.

Я все ещё сплю.

Это было нереально. Это не могло быть реальным.

Я хотел этого каждой частичкой своего тела. Я не заслуживал того, что хотел. Эстель никогда бы не прикоснулась ко мне наяву. Почему я должен противиться фантазии, если они приносят мимолетное счастье?

Я не должен.

И не буду.

Ее рука потянулась к липучке на моих шортах, раскрыла ширинку и запустила руку в промежность без нижнего белья.

Дети.

К черту детей.

Это был сон... а если нет... они могут смотреть, мне все равно. Моя святость была отменена, кровь бушевала, пылала и пульсировала. Я был словно бомба замедленного действия.

Эстель прикоснулась ко мне.

Ее пальцы ощущались в тысячу раз лучше на обнаженной плоти. Звезды вспыхнули в моих глазах, когда она провела рукой по моей длине.

Ее прикосновение вызывало паралич. Ее прикосновение подтверждало, что я принадлежу ей.

Только ей.

Какая-то часть моего разума, которая еще оставалась человеком, попыталась в последний раз остановить то, что она делала.

Я бормотал бессмыслицу, нерешительно двигал бедрами, а ее длинные волосы щекотали мой обнаженный живот, когда она качала головой.

— Нет... не думай ни о чем. Просто расслабься. Позволь мне сделать это для тебя. — прошептала она мне в губы, когда наклонилась надо мной, ее рука двигалась вверх и вниз. Ее большой палец, черт, ее большой палец обнаружил головку моего члена, с силой надавил на чувствительный кончик, размазывая выступившую влагу по стволу. — Позволь отплатить тем же, что ты сделал для меня.

Фантазия.

Кошмар.

Галлюцинация.

Или смерть? Жестокая шутка дьявола перед тем, как отправить меня в ад?

Левую руку погрузил в песок, наслаждаясь интенсивной работой ее рук, я никогда не испытывал такого удовольствия раньше. Правой рукой схватил ее волосы и прижал ее губы к своим.

Мне это необходимо. Мне необходимо кончить. Так. Чертовски. Сильно.

За последние несколько месяцев я несколько раз мастурбировал, но это было необходимо, чтобы избавиться от ноющей боли в яйцах. Но это... черт возьми, это была чистая утопия.

Мое дыхание участилось, когда рука Эстель задвигалась быстрее. Она была настроена серьезно. Она пришла не для того, чтобы дразнить меня. Она пришла, чтобы заставить меня кончить. Быстро и эффективно. Безвозмездно.

Благотворительный оргазм.

Если бы все не зашло так далеко, я бы возненавидел ее за это. Я бы оттолкнул ее — независимо от того, как невероятно она меня обрабатывала. Я бы не стал мириться с подобным коварными манипуляциями.

Но я был не в том состоянии.

Я влюбился в девушку, которая не хотела меня и с трудом приняла мою дружбу. Если она дрочила мне из жалости, то ладно, я буду довольствоваться этим.

Я крепче вцепился в ее волосы, целовал сильнее, глубже, сдаваясь, снова и снова толкаясь в ее ладонь.

Она позволила мне

Ее пальцы сжались, предоставляя идеальную петлю для дрочки. Большим пальцем она провела по головке, другая рука исчезла между моих ног, чтобы поиграть с яйцами.

Все, что она делала, было идеально. Словно она родилась, зная, как доставить мне удовольствие. Она полностью завладела мной.

— Мне нравится прикасаться к тебе, Гэл.

Ее шёпот насыщал мои легкие.

Я больше не мог сдерживаться.

Мышцы сокращались, напрягаясь до судорог.

Мои яйца стали бомбами, а член — пушкой.

Я был на грани.

И кончил.

Кончил на ее руку и свой живот.

Я дрожал и дергался, пока она продолжала, гладить мое чрезвычайно чувствительное тело. Я схватил ее за запястье, останавливая.

Тяжело дыша, я медленно вернулся на землю и открыл глаза.

Я смотрел на неё.

Она смотрела в ответ.

Не было произнесено ни слова, но мы знали.

Мы знали, что это нельзя игнорировать.

Не говоря ни слова, она встала, ополоснула руки в фюзеляже, который был наполнен морской водой, и заползла в свою кровать.

Она легла спать, повернувшись ко мне спиной.

Я не спал до утра, разрываясь между шоком и успокоением. Благодарностью и разработкой планов.

Все правила были нарушены.

Она сказала, что это отплата за услугу.

Я бы назвал это «напрашиваться на неприятности».

Это она прикоснулась ко мне.

Теперь я буду тем, кто прикоснется к ней.

Я прогнулась. Я покорилась.

Нет, я поддалась.

Чувствовать, как ты распадаешься на части. Смотреть, как ты разваливаешься на части. Слушать, как ты разрываешься на части.

Это заставляет меня хотеть тебя намного сильнее. Слишком сильно. Ужасающе сильно.

Я потерпела неудачу. Я проиграла.

Нет, я наконец-то позволила себе победить.

Взято из блокнота Э.Э.

…

О ЧЕМ Я ДУМАЛА?

Солнце взошло час назад, и все равно я спала на боку, спиной к Гэллоуэю. Каждый раз, когда я думала о том, что я сделала в темноте, мое тело краснело, соски болели, и покалывание от отчаянно необходимой разрядки сводило меня с ума.

То, как он поддался мне.