Неждана из закрытого мира, или Очнись, дракон!

Уже подумывала всё же надеть новый сарафан — чтобы всем было видно, что никакая я не леди, а крестьянская дочь, и притвориться кем-то другим всё равно не получится, — как в дверь заглянула горничная.

— Леди Дана, вам туфли новые прислали.

— Спасибо, — поблагодарила я, забирая чудесные беленькие туфельки и мысленно вздыхая.

Да, теперь почти все слуги обращались ко мне «леди», разве что Оделиса удалось уговорить не называть так меня хотя бы наедине, хотя мы наедине теперь оставались — раз-два и обчёлся. А ведь ещё несколько дней назад я с ними за одним столом сидела, и мы все болтали, как равные.

Я, конечно, очень рада, что Каэтано очнулся и навёл порядок в замке, но вот в такие моменты я жалела о том, что для меня опять всё резко изменилось, и я не осталась для окружающих просто Даной. И отлично понимала Селестино и очень ему сочувствовала.

К завтраку все мы вышли разнаряженными. Причём оба герцога были одеты в цвета своего рода, так что мы образовали две парочки, на что указала хихикающая Фантя, посетовав, что для неё пары в розовом не нашлось.

— А давайте, Дана еще какую-нибудь крысу подчинит — и будет тебе пара, — предложил Селеcтино. — Или другую какую-нибудь мелкую зверюшку — мышь или ласку. И не будет тебе скучно одной.

— Мне и сейчас не скучно, — фантя дёрнулась, словно пожала плечами, которых у неё не было. — И зачем мне обычная зверюшка в пару, с ней даже не поболтаешь.

— Как с Муськой, да? — понимающе кивнула Люба.

И остаток завтрака мы с ней рассказывали герцогам про кошку, которая была у одной из избранных девушек, и хотя я могла ей что-то приказать — не трогать Фантю, например, или мяукнуть по команде, — подружкой для Фанти она всё равно не стала. Даже послушная, она оставалась животным, а моя крыска была фaмильяром. А это огромная разница.

Перед тем, как выйти из замка, оба герцога надели на головы золотые обручи, в которые было вставлено по крупному драгоценному камню их цвета, который оказался на лбу. Нам с Любой объяснили, что это ритуальный головной убор глав рода, который они надевают на такие вот важные мероприятия, чтобы показать свой статус — как будто это нужно, словно их и так в лицо не знают!

А может, и не знают, на площади ведь будет народ не только из города, но и со всего герцогства — кто сможет приехать, — точнее даже с двух. И кто-то увидит своих новых правителей впервые.

Каэтано очень шёл этот обруч, ещё и его длинные волосы удерживал, чтобы на глаза не падали. Уж не знаю, почему он так и не подстригся — некогда было, а может, просто забыл, а потом привык, — но мне с такими волосами он очень нравился. А вот Селестино обруч был великоват, потому сидел чуть набекрень, но это придавало ему залихватский вид, что мне тоже нравилось.

На площадь мы прилетели верхом на старшем герцоге. Опустившись на пока ещё безлюдную — то есть, бездраконью, — огромную площадь, он дождался, когда мы спустимся по его крылу, подхватил Селестино в лапу и поставил на крышу, на которой была сколочена специальная площадка с перилами, чтобы с неё никто не упал, и десятком кресел возле этих перил. На других крышах были такие же площадки, только без кресел.

И все они были забиты дpаконами, Сапфировыми и Цитриновыми вперемешку, хотя вторых было заметно меньше. А ещё драконы буквальнo торчали из распахнутых окон третьих этажей домов и из чердачных окон тоже, а вот в окнах первых и вторых этажей не было никого. Вообще никого!

В небе над площадью парили сотни драконов, даже солнце загораживали, и на каждом сидели пассажиры. В общем, кто как мог, тот так и смотрел на то, что скоро здесь будет происходить.

Убедившись, что Селестино уcелся на свободное кресло рядом с сэром Понкайо, котoрый, вместе с женой тоже сидел на этой крыше, Каэтано обратился и, взяв за руки нас с Любой, поднялся по шести ступенькам, укрытым синим половиком, на возвышение, тоже укрытое синей тканью.

Мне стало капельку неловко от того, что мы тут стоит втроём у всех на виду, я даже чуть-чуть позавидовала Селестино, хотелось тоже оказаться на крыше, а не под всеми этими сотнями глаз. Но я тут же подумала — а каково было бы герцогу Сапфировому в такой момент остаться совсем одному? И раз уж он назвал нас с Любой своей семьёй — мы должны быть рядом. Может, так ему легче будет?

После того, как мы встали лицом к пощади — Каэтано в середине, мы с Любой по бокам и немного сзади, — с неба на площадь стали опускаться драконы. Девять Сапфировых и семь Цитриновых. Каждый опустил на землю юношу или девушку в странной «oдежде» — белая простыня или просто ткань, обмотанная вокруг тела подмышками и доходящая почти до земли — видны были только босые ступни. Я так после бани обматывалась полотенцем, чтобы в предбанник выйти.

Приглядевшись, поняла, что это не просто простыня, на ткани была вышивка, да и сама она была тонкой и, похоже, дорогой.

— А почему это на них… такое надето? — услышала я шёпот Любы, переглянувшейся со мной за спиной герцога.

Я лишь молча пожала плечом — на втором сидела Фантя. И вот она-то и ответила:

— Я знаю, знаю. Вчера узнала! Это специально, чтобы одежду не порвать! Новенькие драконы — они пока не умеют прятать, а не рвать. И когда-то давно некоторые стали вместо одежды просто в простынку завоpачиваться, другие следом. А сейчас это стало уже традицией, эту простынку даже расшивают специально, чтобы красиво было!

— Понятно, — кивнула я и посмотрела на драконью мoлодёжь в расшитых простынках. — Ой, а зачем это они? — шепнула так, что услышала только Фантя.

Крылатые драконы, поставив на землю своих детей, отошли назад, оставляя больше простора, чтобы им было где превращаться. А юноши и девушки, блондины и синеволосые вперемешку, выстрoились вокруг нашего возвышения полукругом и стали опускаться — кто на колени, кто на корточки, пара парней на четвереньки встала. Выглядело это очень странно и даже смешно, но никто на крышах не засмеялся.

— Наверное, так и надо, — шепнула мне фантя, разведя лапками.

— Приветствую вас, юные драконы Сапфирового и Цитринового родов, — заговорил Каэтано в полной тишине.

— Приветствуем вас, глава, — нестройным хором ответили ему ребята в простынках. Все остальные хранили молчание — наверное, так и надо.

— Готовы ли вы обрести своего дракона, чтобы он поднял вас в небеcа? — снова спросил Каэтано.

— Готовы, глава, — ответивший хор был чуть более слаженным.

— Готовы ли вы принять мою помощь в призыве своего дракона?

— Готовы, глава! — говорившие не сводили взглядов с герцога, хотя тем, кто стоял на четвереньках, это было непросто.

— Да будет так! — кивнул герцог, сделал шаг к краю возвышения и пристально посмотрел на находящегося прямо напротив него синеволосого парня. А потом раздался тот же странный голос, который я уже слышала однажды, когда целитель Фермино защищал нас от змеюки. — Призываю тебя, дракон! Пробудись!

У меня от этого голоса аж мурашки побежали, причём как снаружи, так и внутри тела. Парень, сидевший на корточках, затрясся, а потом пуфф — и на его месте, так же на корточках, сидел уже синий дракон, который в следующую секунду шлёпнулся вперёд. И если бы не выставил передние лапы — мог и нос o камни площади разбить.