Нежданная ученица

– А как насчет тебя, Эйлар? Что припасла Эгла для тебя?

– Не знаю. Со мной она еще не встречалась.

– И не встретится, - это была Мидара, - маг не позволит. Ты ведь его ученица.

– А ради Эглы? – предположила младшая сестра.

– Пф! Ради Эглы никто и не почешется. Теперь ее стали бояться, но никак не любить. Маг завел с ней шашни по одной-единственной причине.

– По какой?

– Глупый вопрос. Власть. В этом все дело. И сдается мне, именно он вертит ею, как хочет.

Эйлар хотела возразить, но промолчала. Это было бесполезно. Еще бы. Она и сама недавно так думала. Это первое, что приходит в голову. Да и сейчас у нее все равно не исчезли сомнения в его непричастности. Задним умом девушка все равно подозревала, что без Хьюго здесь не обошлось.

– Что со сьерром? – спросила она вслух.

Сестры уставились на нее. Потом Эвианн всхлипнула и полезла за платком. Мидара скорчила жуткую гримасу, смотревшуюся на милом, детском личике как инородное тело.

– Ирвин, - она вздохнула, - с ним поступили хуже всех.

– Это просто ужас какой-то, - добавила Эвианн, вытирая слезы, - невообразимый кошмар.

– Что?

– Он стал вещью.

– Что-о?

– Его превратили в статую. Маленькую такую статую, изображающую нимфу у ручья. Очаровательная аллегория, правда?

– Эгла забрала его с собой, - смахивая слезы, бегущие по щекам, пояснила младшая сестра.

Превратить человека в вещь – хуже наказания не придумать. В самом деле, лучше смерть, чем такое существование. Человек, превращенный в статую не может ни пошевелиться, ни говорить, только думать. А какие мысли могут посещать людей, оказавшихся в таком положении? Неудивительно, что сознание человека не выдерживает. Люди покрепче могут продержаться дольше, слабые сдаются почти сразу, так как первые несколько дней – самые тяжелые.

– Какой ужас, - только и смогла выговорить Эйлар.

Она и в самом деле испытывала нечто подобное. Ничего более ужасного представить себе нельзя. За шутки, пусть и не совсем безобидные. Впрочем, люди совершенно не понимают шуток, отпущенных в их адрес. А некоторые люди помнят это годами и годами способны хранить обиду. Наверное, владетельница была из этих особ. Но в любом случае, это слишком суровое наказание за подобное.

– Хватит реветь, Эви, - привычно рявкнула Мидара своим тоненьким, нежным детским голоском, - скоро здесь будет потоп. Толку от твоих слез все равно нет. Лучше всего сейчас взять себя в руки и решить, что нам делать.

– А что мы можем сделать? – провсхлипывала Эвианн, - ты ведь слышала, это проклятие снять нельзя.

Мидара взглянула на Эйлар.

– Ты маг, - сказала она негромко, - пусть и недоучившийся. Я уверена, ты знаешь о проклятиях все. Расскажи нам.

Девушка слегка удивилась такой проницательности, но потом подумала, что в подобном положении у одних людей мозги отказывают напрочь, а другие, напротив, обретают остроту мышления.

– Одно известно точно, - заговорила она, - проклятие можно снять лишь тому, кто его наложил. Но…

Эйлар не договорила. Эвианн опять зарыдала, но на сей раз громко.

– Прекрати! – вскричала Мидара, - сколько можно, в конце концов! Она сказала «но»! Или ты глухая?

Младшая сестра предприняла героическую попытку унять рыдания.

– Как правило, любой маг предусматривает различные варианты для снятия проклятий.

– Например?

– Одни используют определенные слова. Точнее, магические фразы, составленные ими же самими для одноразового использования. Кто-то использует предметы.

– Предметы? Что это значит?

– Это значит, что снятие проклятия вложено в определенный предмет. Я читала об одном маге, так он всегда делал это со свечами. Зажигал свечу, и когда она прогорала, проклятие улетучивалось. Но беда в том, что у каждого свой способ.

– Есть варианты? – лаконично осведомилась Мидара.

– Есть. Для начала, я хотела бы знать, ваш прежний маг в самом деле умер?

Сестры озадаченно переглянулись. На лице Эвианн застыло изумленно-непонимающее выражение, смотревшееся весьма неприглядно. Точнее, если бы оно находилось на ее прежнем лице, то вполне могло бы вызвать восторг у противоположного пола. Но не теперь.

– Забавно, - хмыкнула Мидара, - мы и правда никогда об этом не задумывались. Прежний маг просто исчез. Ну, как бы это поточнее выразиться… Поначалу он появлялся при дворе нечасто, но регулярно. Потом все реже и реже, и наконец, ему стали искать замену.

– То есть, никто не знает, что с ним сталось?

– Может, кто и знает. Но не мы.

– А когда это случилось?

– Год назад, - припомнила Эвианн, - да, почти год прошел.

– Как его имя?

Обе сестры как по команде задумались, как будто вопрос был неимоверно сложен.

– О-о, - протянула Мидара, - смешно, но я не помню. Мы всегда называли его «господин маг». Да зачем это тебе, Эйлар?

– Это может оказаться важным.

– Значит, ты на самом деле считаешь, что это его рук дело?

– Насколько я понимаю, это сделала владетельница. Но для этого она использовала тарры. А тарры вполне мог сделать и ваш прежний маг.

– Она опять за свое, - скривилась Мидара.

– Вы можете думать о сэре Хьюго все, что угодно. Это ваше право. Но ему ни к чему было делать тарры, когда в наличии есть иные, более безопасные способы. Доверять тарры со столь мощным зарядом в руки желающей отомстить владетельнице – опасное и непредсказуемое дело. Между прочим, для проклятия вовсе необязателен визуальный контакт, в отличие от использования тарр.

– Что? – переспросила Эвианн, - что такое визу… как там дальше?

– Она имеет в виду, что ему не нужно было нас видеть и смотреть нам в глаза, - угрюмо пояснила Мидара, видимо, аргумент показался ей весомым, - он мог просто сидеть у себя в комнате и произнести нужные слова.

– Не только, - уточнила Эйлар, - для того, чтобы проклятие возымело силу, нужно еще кое-что.

– Что?

– Вещь, принадлежавшая тому, на кого хочешь наложить проклятие, либо его частица.

– Частица? Брр, - поежилась младшая сьерра, - что ты хочешь этим сказать?

– Сегодня ты побила все рекорды тупости, - вмешалась старшая, - она имеет в виду волосы, ногти и тому подобное. Ведь так?

– Да, - согласилась Эйлар, - но не всегда дело обстоит столь романтично.

Глаза Эвианн стали круглыми и заинтересованными, а Мидара скривилась. Она была не в пример сообразительнее сестры.

– Полагаю, сэр Хьюго вполне мог достать что-либо, принадлежащее вам, - сказала Эйлар, - это нетрудно.

– Согласна. Но все-таки… Все-таки, он чертовски подозрителен.