Нежданная ученица

– Значит, оскорбление владетельницы Тариолы не кажется тебе достаточным поводом для наказания?

– Для начала, я не имею права его наказывать. Как не имеете его и вы, госпожа владетельница. К тому же, мы сюда прибыли по другому поводу.

Мэнфрейд на протяжение этой, так сказать, беседы сидел абсолютно спокойно, безмятежно потягивая вино из бокала и заедая его хорошо прожаренным мясом. Он вел себя так, словно присутствие в его доме таких «гостей» - дело обычное, обыденное, и успело ему поднадоесть.

– Здесь я устанавливаю правила, - отрезала Эгленис, - мне решать, как с ним поступить.

– Ваше решение может нарушить законы Ваннизиана, госпожа владетельница.

– Плевать мне на Ваннизиан! – вскричала она, - я сделаю так, как решила!

– Вы – не владетельница мира, сударыня, - вступил в разговор Мэнфрейд, - всего-навсего, Тариолы.

– Замолчите!

– Не так-то просто заставить меня молчать, если я этого не хочу. А мне очень хочется сказать вам кое-что. Вы воспользовались моими таррами для того, чтобы совершить самый мерзкий поступок в своей жизни. Пока самый мерзкий. Но больше вам этого не удастся. Отныне все мое вернется ко мне и никто, кроме меня этим не воспользуется.

Владетельница уставилась на него. Потом рассмеялась:

– Неужели? «Все твое», как ты выразился, лежит у меня в сумочке. А кое-что вот здесь, - она разжала кулак, продемонстрировав ему тарру, - это я припасла специально для тебя.

И в следующее мгновение сжала ее пальцами.

Мэнфрейд тяжело вздохнул. Сэр Хьюго покачал головой.

– Воистину, глупость человеческая не знает пределов, - проговорил старый маг, - неразумная женщина, дорвавшаяся до власти, ты еще не поняла? Слова мага – не просто слова.

Он щелкнул пальцами и на столе перед ним появилась небольшая кучка тарр, пара жезлов и несколько свитков.

– Я не понимаю, - растерянно пробормотала Эгленис и посмотрела на Хьюго, - почему она не сработала? Она должна была сработать.

– Нет. Не должна была, - отозвался тот, - он произнес нужную формулу. Слова мага – не просто слова.

Владетельница метнулась вперед.

– Отдай это! Немедленно! Это принадлежит мне! Ты не смеешь!

Мэнфрейд поднялся с места, оказавшись на ее пути, так что Эгленис едва не налетела на него.

– Ты этого заслуживаешь, - сказал он, - да будет видна твоя душа всем тем, кто смотрит на тебя. Всем, кроме тебя, - и он легко, почти неощутимо коснулся ее лба, - уходи. Я все сказал.

Рыча, словно разъяренная фурия, владетельница обернулась назад.

– Что вы стоите? Сделайте что-нибудь! Хьюго!

Даже у привычного мага не хватило выдержки и он невольно отступил на шаг назад. А уж что говорить об обычных воинах. Они издали дружный вздох и попятились. Лицо Эгленис уже не было прежним лицом. И хотя она не была красавицей, это было обычное, человеческое лицо, не лишенное приятности. Теперь же… Трудно сказать, что изменилось. Как будто, все было на месте и прежние черты сохранились. Но каждая из них внушала необъяснимое отвращение, желание поскорее отвести глаза и никогда больше не смотреть на это.

– В чем дело? Вы, - владетельница резко выбросила вперед руку, указывая на охранников, - взять его! Живо!

Те, избегая смотреть на нее, продолжали резво пятиться к выходу.

– Боюсь, ничего у вас не выйдет, - покачал головой Мэнфрейд, опускаясь в кресло, - ступайте себе, сударыня. Здесь вам больше нечего делать.

– Ты поплатишься, - прошипела она, - ты еще пожалеешь.

И вылетела за дверь, минуя собственную охрану. Впрочем, через пару секунд они последовали за ней. Долг есть долг.

– Это тяжелая ноша, - заметил старый маг, - служить такой особе. Полагаю, что надолго вас не хватит.

– Осталась самая малость, - отозвался сэр Хьюго.

– Хотите о чем-то спросить?

– Да. Как она?

Мэнфрейд понял его с полуслова.

– Она хорошо держалась. Достойно мага, и спокойно. Правда, сильно утомлена. Впрочем, им всем не помешало бы отдохнуть. Эта гонка их вымотала.

– Скоро все закончится.

– Госпожа владетельница желает продолжать преследование?

– Разумеется. До победного конца.

– Что ж. Если таково ее желание… В таком случае, не стоит сильно удивляться, если возвращение в Тариолу не будет триумфальным. Честно говоря, ее там ожидает большой сюрприз, - Мэнфрейд улыбнулся, - не стоило оставлять придворных и советников без присмотра.

Намек был весьма прозрачен. Но сэр Хьюго лишь слегка улыбнулся.

– Я уверен, вы знаете, что делаете, - продолжал маг, - и не буду навязываться с ненужными советами.

– Я знаю, что делаю.

– Тогда прощайте. Полагаю, госпожа владетельница уже заждалась.

– Полагаю, пока она занята изливанием бессильного гнева на охранников, - усмехнулся сэр Хьюго, - но останется и на мою долю.

– Это достойно сочувствия.

– Нет. Ее гнев для меня – пустое сотрясание воздуха. Это жалкое подобие гнева. Оно не стоит даже того, чтобы отвечать на него. Прощайте, - и маг, развернувшись, вышел.

Но пора вернуться к преследуемым. К тому времени, когда трехдневный путь остался позади, а впереди появились ворота долгожданного Асмахара. Путешественники поспели вовремя. У Мидары было замечательное настроение, а Эвианн почти подпрыгивала в седле от нетерпения.

– Слава богу, - повторяла она снова и снова, - мы на месте. Наконец-то, мы на месте!

– Осталось только ждать, - добавила Мидара и повернула голову к своим спутникам, - нам нужна гостиница под названием «Золотой павлин». Нужно ее найти.

– Я никогда не бывала в Асмахаре, - отозвалась Эйлар, - полагаю, нужно спросить об этом у местных жителей.

– Разумеется. Вот и спросите, ты или она, - небрежный жест относился к Малин.

– Увы, нет, - покачала головой Малин и спрыгнула на землю, подхватив свой мешок, - я выполнила свою работу, госпожа, охраняла вас по пути. Теперь же путь закончен и я считаю себя свободной. Всего хорошего.

У Мидары глаза сделались круглыми и очень удивленными.

– Что это значит?

– Это значит, что я ухожу. И ушла бы раньше, гораздо раньше, - Малин посмотрела на Эйлар, - я оставалась потому, что вся забота об этом несчастном, - кивок на Ирвина, - легла бы на тебя. А ты не привычна к подобной работе. Но теперь все закончено. Здесь найдутся люди, которые о нем позаботятся.

Она вновь повернула голову к Мидаре.

– Свою плату оставьте себе, - и развернувшись, отправилась прочь, ведя за собой лошадь на поводу.