Нежданная ученица

Так что, девушка улеглась спать со спокойной душой. Преследователи далеко, возмездие задерживается, если не откладывается на неопределенный срок. А если они сумеют добраться до Селингера, кто знает, может их вообще оставят в покое. Надо же во что-то верить.

Малин, как и полагается добросовестной наемнице, разбудила Эйлар на рассвете. Пробуждение далось последней нелегко, но она мужественно преодолела свою слабость и, слегка пошатываясь от недосыпа, отправилась будить сьерр. Задача оказалась не из легких, сьерры принялись стонать, хныкать и умолять ее дать им поспать еще хоть чуточку. Обе отказывались открывать глаза и подниматься на ноги, так что, Эйлар пришлось прибегнуть к угрозам. Она пригрозила полить их из кувшина, если они и дальше будут валяться. А потом оставить их, мокрых, на растерзание Эгле.

Угроза возымела действие. Все также стеная, сьерры поднялись и отправились умываться.

Вытирая лицо полотенцем, Мидара критически оглядела свою сестру и заметила:

– Господи, Эви, с утра ты выглядишь еще страшнее, чем обычно.

– Я тоже рада, что ты проснулась, наконец, - пробурчала Эвианн, - я буду смотреть под ноги, чтобы не раздавить тебя ненароком.

– Сделай одолжение, - не смолчала сестра и показала ей язык.

Позавтракав, они вновь отправились в путь. Тот факт, что жилище мага Мэнфрейда находится близко, подстегивало, заставляло торопиться. Ну и, конечно, погоня. Это стимулирующее средство никогда надолго не оставляло их в покое.

– Как там поживает наша Эгла? – заметила Мидара вслух.

– Преследует наши тени в Куэтте, - хмыкнула Эйлар, - по крайней мере, так было вчера.

– О-о, неужели? – на лице сьерры появилась радость, - она проглотила это? В самом деле? Прекрасно!

– А маг? Он что же, не может различить фантомов от настоящих людей? – засомневалась Эвианн.

– Полагаю, фантомов никто из них не видел, - ответила девушка, - думаю, они следовали подсказкам очевидцев, а те не столь проницательны.

Мидара довольно смеялась и потирала руки.

– Люблю, когда Эгла садится в лужу. Пусть погоняется за собственным хвостом.

– Долго это не продлится. Если фантомы дотянули до рассвета – это чудо, - сказала Эйлар, - но конечно, если они испарились не на глазах у зрителей, то установить это будет трудно.

– Вот именно. Прекрасно. Пре-екра-асно, - протянула старшая сьерра, - тем более, что мы скоро будем на месте.

– Но это не значит, что наше преследование закончено, - разумно возразила сестра, - Эгла, какой бы дурой ни была, рано или поздно догадается, что ее провели. К тому же, если мы вернем себе изначальный облик, еще не значит, что все наши проблемы решены.

– Никто не говорит, что решены. Для начала, нам нужно сделать хотя бы это.

– «Хотя бы», - фыркнула та.

– Мало вернуть себе прежний облик. Нужно еще и оказаться в безопасности. С надежной гарантией, что Эгла больше никогда не решится повторить свой трюк.

– И как это сделать?

Мидара неопределенно повела бровями.

– Есть у меня одна идея. Но, как я уже сказала, для начала нам нужно навестить мага. Наверное, тебе уже надоело со мной нянчиться, как и мне – смотреть на твою физиономию, которая кого хочешь вгонит в дрожь.

– Я не виновата в этом! – вспыхнула Эвианн.

– Я и не утверждаю, что виновата. Мы обе прекрасно знаем, кто в этом виноват, так что, успокойся.

– Между прочим, - вмешалась в их разговор Эйлар, - я понимаю, что не следует торопить события, но мы кое-что упустили из вида.

Сьерры обернулись к ней.

– Что?

– Когда мы доберемся до мага и он вернет вам изначальный облик, нас окажется больше. Да и Миа станет прежней, а это значит, что вам вдвоем будет не очень удобно сидеть на одной лошади.

– И что? – снова спросила Эвианн.

Но Мидара, как более понятливая, сообразила первой.

– Ну конечно! Нам нужны лошади.

– Две, - уточнила Эйлар.

– И где мы их возьмем? – поинтересовалась младшая сьерра.

– Напряги мозги, - посоветовала ей сестра, - это так просто, что даже ты могла бы сообразить. В любой деревне или постоялом дворе, если на то пошло.

– Прекрати постоянно называть меня дурой! Ты прекрасно знаешь, что я имела в виду. Здесь поблизости нет ни деревни, ни постоялого двора. Ты уверена, что они нам встретятся?

– До сих пор и то, и другое встречалось регулярно. И не нужно так реагировать. Это меньшая из проблем. Тот же маг явно не живет в чистом поле. Это городок или деревня.

– Не совсем, - уточнила Эйлар.

– Что значит «не совсем»?

– Он не живет ни там, ни там. Но его дом располагается поблизости от какого-то населенного пункта.

– Маги не любят общества, - усмехнулась Мидара, - скажи, Лара, а мы тебя не раздражаем?

– Бывает, - ответила та, не задумываясь, - но не потому, что я избегаю общества.

Эвианн рассмеялась. Сестра посмотрела на нее неодобрительно.

– Что ты хохочешь? Тебе только что сказали, как ты всем надоела.

– О нет. Как мы всем надоели. Несмотря на мою тупость, о которой ты прожужжала всем уши, я поняла этот намек.

– Я не это хотела сказать, - поправилась Эйлар, - просто, с вами вообще трудно.

– Да все ясно. Мы вечно спорим и отказываемся походить на бабушку и внучку. Впрочем, Эви еще худо – бедно сошла бы за бабушку, если б избавилась от дурацкой привычки вечно поправлять волосы и пялиться на мужчин, но вот я…

– Я не пялюсь на мужчин! – возмутилась сестра, - и вообще, где ты видела там мужчин? Это же простолюдины, не умеющие как следует себя вести.

– Тогда зачем ты пыталась строить им глазки там, в таверне? Чтобы аппетит испортить?

Мидара расхохоталась, к ней присоединилась и Эйлар, хотя нашла эту шутку не особенно забавной, больше ехидной и злой. Но она в самом деле была смешной. А Эвианн еще больше надулась.

– Я тебя когда-нибудь придушу, - пробурчала она, - и никто меня не осудит.

– Еще и держать помогут, - добавила Мидара, не питавшая иллюзий относительно своего характера.

Как и предсказывала Эйлар, они въехали в небольшой ваннизианский городок к вечеру. Задержались там лишь для того, чтобы поесть и купить недостающую пару лошадей. Хотя, как заметила Мидара, это было весьма оптимистично. Ведь у них не было ни гарантии, ни даже уверенности в том, что с них снимут проклятия. Вполне возможно, что Мэнфрейд когда-то работал при тариолском дворе, но это было давно. Теперь он ничем им не обязан. А что касается жалости и сочувствия, то это была еще более эфемерная надежда. Маг, создавший подобные тарры, как-то не вязался с жалостью.