Нежеланная невеста, или Зимняя сказка в академии магии

— Вообще-то, я мастер смеха, — встрял Кайл, ничуть не расстроившись. — Ладно, принц, признаю, что был груб. Давай, я искуплю свою вину. Есть у меня чаорское вино… Редкое. Из лепестков солнцесвета. Такого даже в Небесном дворце нет. Разопьем по-братски? Во имя дружбы? Я все подготовлю, чтобы ваше высочество чувствовало себя прекрасно!

Не дожидаясь согласия Эштана, которого Кайл явно утомил, ангел выскользнул из гостиной, едва не прищемив нос любопытной служанке, которую явно подослала обеспокоенная Лаура. Мы с Эштаном проводили догорающий закат, разговаривая о том, что произошло в академии, но его слова про девушку не давали мне покоя, и когда солнце на половину скрылось за холмами, окрасившимися в розовый, я осторожно спросила:

— Эштан, ты сказал одну вещь, которая запала мне в душу…

— Какую же?

— О том, что Даррел увел у тебя девушку. Кто она?

Он задумчиво потер ладони, словно ему было зябко.

— Почему ты спрашиваешь, Белль?

— А почему ты не отвечаешь?

Он тихо рассмеялся, склонив голову.

— Возможно, ты знаешь ответ.

— Возможно, знаю, — вздохнула я. — Это Ева, верно?

Я и сама не думала, что скажу это вслух.

— Верно. Несмотря на то, что мы троюродные брат и сестра, я полюбил ее, — признался он. — Но моя любовь не была взаимной. Ева влюбилась в Даррела. Я же мог просто наблюдать за ними издалека.

— Даррел сделал это специально? — продолжала я.

— Нет. Несмотря на то, что он любил забирать мои игрушки в детстве, их отношения были случайностью, — задумчиво ответил Эштан. — Даррел не знал о моих чувствах. Знаешь, Белль, я мог бы сейчас соврать тебе о том, что он сделал это намеренно, чтобы унизить меня, и ты бы не смогла узнать, правда это или ложь, но я не хочу говорить тебе неправду. Ты заслуживаешь честности.

Он взял меня за руку, и мое сердце бешено забилось.

— Знаю, что теперь ты чужая невеста, и что я не имею права говорить этого — я не имею права даже просто приезжать к тебе, но… — Эштан сделал ко мне шаг и оказался близко-близко, на расстоянии дыхания. — Но пока ты не стала женой чужого, — он замолчал, коснувшись моего предплечья и неотрывно глядя в глаза, — позволь мне все же поцеловать тебя. На прощание.

Он склонился ко мне, взял за подбородок и приподнял лицо, чтобы коснуться своими губами моих губ. Я так хотела этого поцелуя раньше — мечтала об этом миге, как и любая другая девчонка моего возраста, а сейчас меня будто сковало льдом по рукам и ногам. Я не могла пошевельнуться, не могла податься вперед или обнять Эштана, стояла с запрокинутой головой и смотрела на него большими глазами, отчаянно пытаясь понять — хочу я этого или нет? Могу ли я позволить себе поцелуй с тем, кто нравился мне, был нежным со мной и защищал меня? Могу ли я забыть на миг о том, что стала невестой принца? Забыть о том, кто я на самом деле?

Я чувствовала тепло, исходящее от Эштана, слышала, как отчаянно бьется мое сердце, почти ощущала его губы на своих губах… Я хотела обнять его, прижаться к груди, обхватить широкие плечи руками и раствориться в поцелуе, который обязательно будет дразнящим и нежным одновременно. Хотела, наконец, узнать, что такое быть рядом с тем, кто дорог, но… Когда Эштан, запустив в мои волосы пальцы, почти поцеловал меня, я вдруг снова вспомнила все, о чем мне рассказывала императрица. О семье, о тайном брачном ритуале, о демоне, который убил моих близких. О жертвах, которые были принесены ради того, чтобы я выжила и стала будущей — смешно говорить! — императрицей. О пророчестве.

Я так и не верила, что смогу стать той, которая в союзе со своим супругом-драконом сможет победить тьму. Это ведь я, Белль, просто Белль, обычная девушка! Но… если все, что я узнала за последние дни, было правдой хотя бы на треть, разве могла я тогда позволить себе целовать не будущего мужа, а кого-то другого? Пусть этот другой был безумно мне дорог, пусть он был моей первой влюбленностью или даже любовью. Разве я могла?..

На мои глаза навернулись слезы, и в последний момент я оттолкнула Эштана.

— Извини, но не надо, — тихо сказала я, обхватив себя руками и отвернувшись к окну. Обрывки заката все еще озаряли небо, словно оставленные кем-то лоскуты яркой ткани на темном фоне.

— Понимаю. Это ты меня извини. Я просто глупый влюбленный мальчишка, — почти прошептал Эштан, и меня словно окатило горячей водой от того, сколько боли звучало в его голосе.

— Мне так жаль. Это несправедливо. Это ужасно несправедливо! Но раз я невеста Даррела, я…

— Да, ты права, — перебил меня Эштан. — Мой поступок опрометчив и некрасив. Я слишком порывист в своих действиях и желаниях. И я эгоистичен.

Светлая Тэйла, ну зачем он это сказал? Я едва не заплакала, но сдержалась.

— Слишком многое произошло за эти дни. Я узнала то, что перевернуло мою жизнь, и будто повзрослела не несколько лет, хотя с виду все та же маленькая наивная Белль, — глухо ответила я. — Прости меня за это.

— С этого момента я буду относиться к тебе как к сестре. Только… только не прогоняй меня, хорошо?

Это были ужасные слова, от которых внутри все переворачивалось. И я не могла ответить Эштану так же. Не могла сказать, что с этого момента стану относиться к нему, как к брату, ведь это было бы неправдой.

— Эштан, я… Я не хочу терять тебя, но и держать при себе не могу, как бы… как бы хорошо не относилась к тебе, — осторожно сказала я.

— Меня никто и никогда не сможет удержать, — усмехнулся он. — Я делаю ровно то, что хочу. И я хочу быть рядом, чтобы иметь возможность защитить тебя. Потому что теперь у тебя появится много врагов, Белль. А такой, как Даррел, вряд ли сможет тебе помочь. И он уже доказал это.

Я сдула с пальцев золотой огонь, и он превратился в портрет Эштана — теперь, после того, как сила дракона постепенно пробуждалась во мне, это стало делать так легко, как никогда. Магистр Бейлс просто обалдеет, когда увидит в следующем семестре, что я могу. Наверняка я стану его любимой адепткой!

Портрет медленно растаял в воздухе, однако несколько десятков крупных искры подлетели к Эштану и закружились вокруг него. Он протянул руку, и искры оказались в его ладони, а после растаяли, словно снежинки

— Ты знаешь, как я относилась и отношусь к тебе, — тепло сказала я, вспоминая все то, что между нами произошло в последние дни семестра. — И я всегда буду относиться к тебе так — как к прекрасному человеку. Пусть ты и темный, но твое сердце для меня было самым светлым среди тех, кто окружал меня. Спасибо, что помогал, несмотря на то, что мне выдали Черную метку и пытались выжить из академии — сейчас я знаю, что это не принц, и я найду того, кто это сделал. Ну или ту. И я всегда буду относиться к тебе по-особенному, Эштан. И ты это знаешь.

Он на мгновение прикрыл глаза. Тихо вздохнул, словно успокаивая сам себя. Кивнул. Улыбнулся, но как-то натянуто.

— Я просто буду рядом. И ты не пожалеешь об этом, Белль.

Не знаю, к чему бы привел этот разговор, выворачивающий душу наизнанку, но внезапно распахнулась дверь, в проеме появился довольный Кайл.

— Прошу на ужин! — торжественно провозгласил он. — Я все подготовил!

— Думаю, мне пора, — спокойно ответил Эштан.

— Ну уж нет, — воспротивился Кайл. — А как же наше примирение? Или мне до конца жизни вздрагивать от мыслей о том, что его высочество хочет зарезать меня в подворотне?!