Незримый гений

Ласковое тепло мало-помалу начало заполнять оставленную кошмаром свинцовую тяжесть в животе Брилл, окончательно успокоив страхи, отравлявшие ее разум. Глубоко вздохнув, она прошла через комнату туда, где у стены стоял Эрик. Тот бросил на нее короткий взгляд и отвернулся, когда она взяла его руку в свои.

— Я рада, что ты привел нас сюда.

Кивнув в ответ, Эрик слегка нахмурил единственную видимую бровь.

— Возможно, мне не следовало этого делать.

— Что ты имеешь в виду? Какое еще место способно заставить забыть о кошмаре лучше, чем это?

— Последний раз я был здесь в ту самую ночь, когда открепил цепи и сбросил люстру на зрителей, — отрывисто ответил Эрик, тревожные морщинки на его лбу стали глубже, придав лицу выражение угрюмости. — Я не думал, что это вызовет проблемы, но… сейчас это кажется совершенно неприемлемым.

— Эрик… — начала Брилл, ощущая, как его настроение мрачнеет с каждой секундой.

— Конечно, я запланировал все так, чтобы она упала на сцену, но все равно… в последний раз, когда я стоял тут, я замышлял убийство. — На другом конце комнаты Ария перестала забавляться и посмотрела на них, выглядя ужасно встревоженной тем, что Эрик отнял свою руку у ее матери.

— Эрик.

— С другой стороны, в этом месте почти все неприемлемо, — прошептал тот так тихо, что Брилл гадала, понимает ли он, что говорит вслух. — Я обманывал себя, считая иначе. Это место всегда будет музеем моего прошлого, демонстрируя тебе мои преступления всю мою оставшуюся чертову жизнь. Сейчас они подобны призракам… эти воспоминания. Наполняют каждый дюйм этого места. Единственный выход — бежать, но… но я знаю, что не могу.

— Эрик, прекрати это! Что на тебя нашло?

Вынырнув из размышлений, тот повернулся и взглянул на Брилл, из его лица ушла мрачность, оставив Эрика дрожащим и ужасно печальным.

— Ничего… просто задумался. — Кашлянув, он отступил от стены. — Но, думаю, время нашего маленького приключения подошло к концу. Ты была права… полночь действительно не самое лучшее время для прогулки.

И прежде, чем Брилл смогла сформулировать подходящий ответ, Эрик направился к открытой потайной дверце. Им с Арией ничего не оставалось, кроме как последовать за ним. Все приподнятое настроение Брилл улетучилось, она забрала дочь, которая тоже внезапно затихла, и поспешила за Эриком, в секунды нагнав его и пристроившись сзади. Вместе они прошли через проход в лежащую за ним темноту.

«Возможно, мой сон был как раз об этом. Тревогу, что все может пойти не слишком гладко. Что же могло вызвать столь внезапную перемену? Не может быть, чтобы его так взволновала одна эта комната. Он упомянул, что Опера неприемлема… это он все еще сокрушается насчет того, что я отказалась остаться с ним в подвалах? Я не хотела задеть его чувства, но я просто не могу на это согласиться. В подобном месте невозможно быть счастливым… постоянно в окружении камня и мрака. Словно жить в могиле. К черту все это! Иногда я мечтаю просто забраться этому мужчине в череп и посмотреть, о чем он думает!

Черта с два я теперь усну. Если бы мои волосы уже не были белыми, клянусь, Эрик заставил бы меня поседеть в мгновение ока!»

========== Глава 61: Моменты истины ==========

Комментарий к Глава 61: Моменты истины

Примечание переводчика: В третьей части главы рейтинг повышается до R.

Два дня прошли такой лихорадочной и изнурительной чередой, что Брилл не сомневалась, что вот-вот лишится рассудка. По утрам ей едва хватало времени, чтобы умыться, перед тем как Карлотта нагружала ее какой-нибудь кропотливой работой, требующей немедленного внимания, и хотя Брилл при найме сказала диве, что не будет ее рабыней, она обнаружила, что без раздумий таскает ей части костюма или трудится на побегушках. Где-то между истериками Карлотты Брилл стала относиться к ее преувеличенным реакциям с некоторым недоверием. Поэтому теперь работа ощущалась скорее одолжением, нежели выполнением приказов.

И в какой-то мере Брилл радовалась этой работе, поскольку знала, что если бы выдалась минутка покоя, она бы только тревожилась об Эрике и о том, что означают его комментарии в ту ночь в комнате с люстрой. Не нужно было быть гением, чтобы сообразить, что он все сильнее о чем-то беспокоится, — но когда бы она ни пыталась выведать у него правду, скрывающуюся за его мрачным настроем, Эрик не поддавался. Его молчание лишь подкармливало растущие раздражение и страх, поселившиеся в сердце Брилл, но разозлиться на Эрика она так и не смогла. «Кроме того, я не сказала ему, что думала насчет своего сна. Это больше, чем просто кошмар. Господи, я просто не хотела, чтобы это было чем-то зловещим… Но сон не повторялся, так что, может, он ничего не значит». Тяжко вздохнув, Брилл вынужденно отвлеклась от своих размышлений, когда юный посыльный едва не сбил ее, торопясь доставить сообщение. Послав ему через плечо суровый взгляд, она покрепче ухватила раскачивающуюся в ее руках кучу коробок. «Проклятые приготовления ко дню открытия! От них все как с ума посходили!»

Весь оперный театр трясло от крыши до подвала — все сотрудники, от директоров до самого распоследнего рабочего сцены спешили закончить последние приготовления к вечеру открытия. Костюмы для хора лихорадочно подрубались прямо во время глажки, а на заднем плане постоянно раздавался неумолчный грохот сотни молотков, делая невозможными любые разговоры. Неудобно скорчившись на четвереньках, группа из двадцати человек добавляла последние штрихи к гигантским задникам, пока мимо катились вешалки, набитые законченными костюмами. Красные от натуги рабочие волокли сотни фунтов тяжелого бархатного занавеса, чтобы на следующий день повесить его. Казалось, будто сам воздух пропитался всей этой суетой, став горячим и истончившимся от напряжения, и от этого вблизи сцены было невозможно перевести дух.

Прокладывая путь сквозь толпу потных рабочих, Брилл лавировала с небольшой горкой коробок в руках, отчаянно пытаясь не дать раздавить себя в этой безумной толчее. Переложив свою громоздкую ношу, она подхватила юбки, чтобы перепрыгнуть через валявшуюся на полу груду свернутых веревок. Игнорируя сползающую по скуле липкую струйку пота, Брилл ускорилась, желая убраться со сцены в менее людную область. Повернув за угол, она вздохнула и направилась в более тихий коридор, ведущий к примерочным. Здесь было попрохладнее, и Брилл позволила себе задержаться, чтобы поправить прикрывающую волосы тряпку.

Последние несколько дней Карлотта, всегда отличавшаяся скверной реакцией на эмоциональные перегрузки, была до странного подавленной. Примадонна держалась поблизости от своих комнат, с лихорадочной решимостью репетируя арии, и проводила долгие часы, донимая Брилл на разные темы: от прически до того, как не перенапрячь голос. Однако когда Карлотта услышала, что ее костюмы готовы, то немедленно приказала Брилл пойти и забрать их. Теперь, возвращаясь из пятого похода, та шла к комнате дивы, неся тяжелый груз обувных коробок. Сражаясь с дверью в примерочную, Брилл едва не ввалилась внутрь, когда кто-то изнутри дернул ту на себя, вырывая ручку из ее руки.

Стоя прямо на пороге, Карлотта, приподняв бровь, оценила малость измочаленный вид Брилл.

— Где ты быть? Ты ходить слишком долго.

Выругавшись про себя на гаэльском, Брилл прошла мимо Карлотты и поставила коробки на комод. Прижав ладонь к ноющей спине, она с настороженно-нейтральным выражением лица повернулась к певице.

— Ну, сначала я сходила в костюмерный цех, чтобы забрать ваши туфли, но потом мне сказали, что главная швея перенесла их, потому что им требовалось больше места. Так что после этого мне пришлось взбежать на три пролета, чтобы найти кого-нибудь, кто сможет мне сказать, куда их положили. Потом пришла Мэг, чтобы сказать мне, что позволила своей матери некоторое время присмотреть за Арией.