"Никто" так не смотрит

Все, как сговорились. Ни о чем её не спрашивали, только смотрели. Даже Алена с Верой вели себя крайне осторожно. Сначала обращались с ней, как с фарфоровой куклой. Потом просто замолчали, иногда шумно вздыхая, отчего, выражаясь словами Лизы, им хотелось врезать.

Есения тоже молчала.

А что говорить?

Слов не было.

Её точно выжгли. Дотла.

Но ничего... Хренушки она сдастся. Сейчас немного плечи развернет, вздохнет поглубже, кофе глотнет и пойдет покорять мир дальше.

– Лиз, ты будешь говорить или нет?

– снова подтолкнула она подругу.

– Про нашего Потапчика?

Только Лиза могла Потапа Мазурова назвать Потапчиком.

– Угу. Про него.

– А сама не хочешь?

Есения повела плечами.

– Все всё знают.

– Никто ничего не знает. Вот вааабще, - Лиза заелозила, кинув на Ясю пристальный взгляд.

Есения спокойно улыбнулась.

– Мы расстались.

Лиза закатила глаза.

– Ну-да, ну-да. Так я и поверю.

Есения ожидала немного другой реакции. Хотя тут она врет. Она никакой реакции не ожидала.

Она тоже посмотрела на подругу.

– В смысле не веришь?

– В прямом, - фыркнула Лиза.
– Я не лезу ни в чью жизнь. Мне это не надо. Но ты первая девчонка, по которой Мазурчик сошел с ума. И сейчас не надо мне тут говорить, что вы поругались и ваша ссора настоящий апокалипсис, что этот му....ээээ... нехороший человек тебя сильно обидел и ты никогда его не простишь! Банально, как мир. Мы все так говорим, - девушка сунула нос глубже в стакан и поспешно выпалила: - Особенно, когда любим.

По сердцу резануло... Чтобы Есения себе не говорила, она всё ещё чувствовала...

И как!

Болезнь спасла её, как бы ужасающе это не звучало. Организм дал мозгу и, главное, сердцу передышку. Всего пару дней, но они сделали своё дело.

Она сдюжила. Собрала себя по осколкам. Или что там осталось.

Есения точно знала - всё пройдет. И её любовь к Потапу тоже. Это закон жизни.

А ещё она была готова к последствиям.

– Лизка, ты в курсе, что в тебе умирает философ?

– Почему это умирает? Физика философии не мешает. А то и способствует!

То, чего не знала Яся - как поведет себя Потап по возвращению из Африки.

Вышвырнет её из универа?

Она тоже к этому готова. Что ж... Значит, так надо. Вернется в город, постарается сначала самостоятельно попадаться с муниципальными органами. Они ей задолжали квартиру. Если не получится, пойдет на поклон к Галине Дмитриевне.

На первой паре она пыталась включиться в процесс образования. Выходило откровенно плохо. Ко второй стало лучше.

Несколько особо любопытных сокурсниц не выдержали такого напряга и подошли к ней с наводящими вопросиками. За что и были отправлены далеко. Есения не располагала на любезности. Давать повод для сплетен она тоже не собиралась.

День подходил к завершению. Можно было выдыхать.

Оказалось, что рано. Алена прислала сообщение.

«Потап вернулся».

Всего два слова, а мир вокруг Есении сошел с ума. Покачнулся. Исказился. Что она там говорила про то, что сдюжит?

Всего два слова...

Она долго смотрела на погасший экран.

Вот.

Оно.

Вернулся...

И что дальше?

Она мысленно споткнулась. Не хотелось верить, что Потап пойдет на подлость. Но он так на неё смотрел в ту ночь... Так смотрел!

Точно готов был придушить собственными руками.

И из-за чего?.. Господи, из-за чего?!

Последний вопрос был опасным. Он вызывал в душе Есению такую дикую тоску, такое отчаяние, что находилась в полушаге от того, чтобы не сорваться, не скрыться в женской туалете и не завыть белугой, прикусив кулак до крови.

Она ещё не вышла из универа, а уже знала, что он приехал. Откуда? Просто знала и всё.

Может, по тому, как зашушукались вокруг. Послышались смешки.

– Сейчас что-то будет...

– Давай на крыльцо...

– Ты дура? Надо аккуратнее...

Да, девочки, надо аккуратнее.

Есения накинула на плечи косуху. Вещи, которые ей подарил Потап, она вручную постирала, отпарила и аккуратно сложила в клетчатую сумку. Ему передавать она их не будет.

Отдаст Алене. А уж там сами разберутся.

Сто процентов выкинут. Но это уже не её дело.

Есения сжала губы и приготовилась.

Вышла...

Она сразу же увидела его высокую фигуру с тяжёлой энергетикой. Есению едва не сбила с ног. Может, зря она не согласилась на продление больничного? Её немного шатнуло.

Ей необходимо больше воздуха. Кислорода отчаянно не хватало.

Но, оказывается, иногда дышать тоже больно.

Бывает... Да, бывает. Проходили...

Не смотреть на Потапа и делать вид, что не заметила его - глупо.

Подходить и мило щебетать - ещё глупее.

Тем более, он, как обычно, припарковался фактически у крыльца.

А ещё он ждал её.

Да-да, её.

Почему?

Да потому что.

Смотрел на неё. Точнее, на каждого, кто выходит из универа. Есения мысленно поморщилась. Вот зачем, Потап, а?.. Неужели нельзя было встретиться в универе? Зачем опять на виду у всех?

Или так не терпелось её унизить?

Есения тихо сцедила воздух из груди и начала спускаться по ступеням. Одна. Вторая.

Мазуров выглядел нечитабельным. На лице - ни единой эмоции. Кроме, пожалуй, решимости. Когда до земли оставалось две ступени, он оттолкнул себя от машины и преградил дорогу Есении. Она уже успела позабыть, какой он высокий.

А ещё...

Просто какой он...

– Нам надо поговорить, - негромко произнес он, не удосужившись даже поздороваться.

– Нам не о чем говорить, - так же негромко выцедила воздух из легких Есения.

И сделала шаг в сторону, чтобы обойти его.

Но не тут-то было.