"Никто" так не смотрит

Тело требовало отдыха. Слишком насыщенными были последние дни.

Она посмотрела на новенький свободный матрас.

Её...

Одеяло тоже имелось. Есения закрыт рот ладонью. Некоторое время постояла, дыша как можно тише.

Роман давно посапывал, закинув руки за голову. Детдом рано отучает детей от стыдливости. Но сегодня мужчина лег шортах. Решил всё-таки соблюсти некоторые рамки. Есения тоже переоделась в пижаму. Не шелковую, конечно, но из хорошего плотного сатина с яркой расцветкой.

– В глазах не рябит?
– усмехнулся Яшин, когда она появилась в комнате.

– Привычка дело наживное, - не осталась в долгу Есения.

Иногда легкий сарказм отлично разряжает атмосферу.

Лишь увидев Романа полуобнаженным Есения в полной мере осознала, что Ромыч больше не тот мальчишка, которого она знала. И даже не тот парень.

Он мужчина. Красивый, молодой.

Между ними никогда ничего не было и не могло быть, но Есения почувствовала легкое смущение. Ничего... Слова про привычку и её касались.

Она захлопнула ноутбук. Всё. Хватит. Глаза уже пощипывало от напряжения. Девушка слегла помассировала их.

По хорошему бы лечь спать. Но какое...

Она поднялась и стараясь не шуметь дивнулась к двери.

– Ты куда?
– не открывая глаз, сонно буркнул Роман.

– К себе схожу...

– A-а, понятно. Не задерживайся.

И снова рухнул на матрас.

Когда Есения открывала дверь в свою квартиру, руки у неё дрожали. Она едва не выронила ключ, успела подхватить его. В горле пересохло.

Ей до сих пор не верилось. В квартире не было электричества, поэтому девушка оставила дверь приоткрытой. Слабого света из коридора оказалось достаточно. Она дотронулась пальчиками до стен.

Голые, даже не заштукатуренные.

Ничего... Ничего... Глаза боятся, руки делают. Впереди лето, она что-нибудь придумает. Физической работы Есения никогда не боялась.

Теперь её волновал вопрос денег. Где их взять на ремонт? То, что она успела скопить за прошедшие пару месяцев - капля в море. Даже на плитку в ванной не хватит. Или хватит? Хорошо, допустим хватит. А дальше? Душевая, сантехника.

С мебелью дела обстояли получше. Алена прозондировала объявления. Были и такие, кто отдавал мебель за самовывоз. Или даже отвозили на свалку и оставляли там. Со свалки забирать, конечно, она не будет. Это уже перебор... Хватит пока и матраса.

Она может шить сумки на заказ. Одну сумку в неделю. Но сколько она заработает? Пять тысяч. В лучшем случае, десять. А у неё экзамены на носу. Она не может сдать их плохо.

Голова шла кругом. У Ромки она брать взаймы не собиралась. Можно попросить у Алены или Галины Дмитриевны, но... Нет, так не пойдет. Она не хотела быть им обязанной. Получится, что она воспользуется их положением, а это неправильно. Значит, летом придется потрудиться вдвойне.

И надо немного отпустить ситуацию. Она забегает вперед, пытается решить всё и разом. Так дела не делаются.

Осторожно ступая по полу, Есения подошла к окну. Провела пальчиком по откосу. Ни о каком подоконнике речи не было.

Прямо за окном висела огромная луна. Большая, круглая. Очень яркая. Мистическая. Есения невольно улыбнулась. Сейчас бы в поле с палаткой. Посидеть, помедитировать, отпустить мысли.

Её взгляд переметнулся ниже.

И всё...

Мир закружился в дикой какофонии.

Перед их домом стоял спортивный кар. Дыхание сдавило грудь.

Нет...

Дверь водителя распахнулась и появилась до боли знакомая высокая фигура.

Потап...

Сердце не просто облилось кровью. Оно уже было не в состоянии страдать.

Что он здесь делает? Как узнал, где она?

И если первый вопрос оставался открытым, получить ответ на второй не составляло труда. В Каянске не существовало невозможного для Мазуровых.

Он приехал. Снова. К ней.

Есения, не моргая, смотрела через оконную раму на мужчину.

Зачем... Вот зачем...

Неужели он не понимает, что мучает её?

Она сделала шаг назад, к двери.

Тормознула.

Нельзя...

Сейчас она на эмоциях, может сорваться и наговорить лишнего. А чего, собственно, лишнего она наговорит?

Он не успокоится. Вчера приезжал, утром, сегодня.

Это не к добру.

И плотно сжав губы, Есения резко развернулась на пятках и бросилась к выходу.

Девушка не помнила, как запирала квартиру. Как подходила к лифту. Поняв, что он где-то на верхних этажах, побежала по лестнице вниз. Её точно черти в спину подгоняли.

Она вылетела на улицу.

И едва не упала в объятия Потапа.

Потому что он, увидев её, сделал шаг навстречу...

Есения не видела его лица. Не видела выражения его глаз. Это и к лучшему.

Она тормознула себя в полуметре от него.

– Что. Тебе. От. Меня. Надо, - процедила с яростью.
– Чтобы станцевала? Об успехах своих рассказала? На колени опустилась и отсосала?

– Ого... Какие страсти, Есения.

Она не заметила, как глаза застелила поволока. Она вроде бы и воспринимала присутствие Потапа рядом, его ауру, а саму её несло. Есения не помнила, чтобы когда-то её настолько сильно распирало от злости. И от некого бессилия.

– Пошел нахер, Мазуров.

– Меня нахер не посылают...

Она упрямо вскинула подбородок.

– О, ну в чем то я буду первой...

Первой.

Слово табу.

У него крышу сорвало мгновенно, и он двинулся к Ясе.

Вместо того, чтобы отступить, она вздернула подбородок кверху.

В глазах плескался страх и решимость.

– Смелая?

В его голосе считывалось восхищение.

– Какая есть. Чего мне бояться, Мазуров? Вылечу из универа?
– она развела руками.
– Чему быть того не миновать. Квартира есть... Буду жить.

В его мозгу взорвались атомы.

– С ним? Со своим... Романом?

А его имя он выплюнул.

Есения шагнула к нему максимально близко и быстро заговорила:

– Можешь меня поливать грязью. Можешь обо мне думать, что хочешь. Считать шлюхой, блядью. Но не смей имени этого человека произносить с насмешкой. Ты его ногтя не стоишь. Понял? И это не банальность. Это констатация факта.

Теперь она его видела.

Потапа.

Как он оскалился в ответ.

Как слегка повел головой.