Нимай Дас

Вриндаван, Индия

Дорогой Гурудев!

Примите, пожалуйста, мои смиренные поклоны у Ваших лотосоподобных стоп. Слава Шриле Прабхуиаде!

Вы, наверное, удивитесь, узнав, что ваш недостойный сын пишет вам из Вриндавана. По крайней мере, я нахожусь здесь физически, так как говорится, что невозможно войти во Вриндаван, просто приехав туда на поезде или автобусе. Вы говорили нам, своим ученикам, что все мы когда-нибудь побываем во Вриндаване. И вот я приехал сюда, как вы хотели, хоть вы и не давали мне такого указания.

Когда я уехал из Гайаны и расстался с вами, мне стало очень тоскливо из-за того, что я покинул своих мышей. Я могу сказать вам об этом, так как вы знаете о моей привязанности к ним. Более того, вы даже благословили их, когда мы уходили. Быть может, вы сделали это из сострадания ко мне, зная о моих причудах, но я очень благодарен вам за это.

Я встретил одного преданного, который предложил мне лететь вместе с ним в Индию, и я согласился. Конечно, мне нужно было позвонить президенту храма, Вибху Прабху, и спросить его, что мне делать. Но я не сделал этого и сейчас чувствую себя виноватым.

Преданный, с которым я живу здесь, Пуджа дас брахмачари, - ученик духовного учителя, ушедшего из ИСККОН. Он очень искренний преданный, но он очень ожесточён и никому в Движении не доверяет. Может быть, в каком-то отношении, общение с ним не очень благоприятно, но он очень строго выполняет садхану, и пока нам удаётся находить общий язык.

Я пишу вам для того, чтобы рассказать, что со мной сейчас происходит, и чтобы вы решили, что мне следует делать.

Здесь, во Вриндаване, мы познакомились с одним бабаджи, который советует всем развивать свою расу с Кришной. Пуджа отнёсся к этому очень серьёзно и даже показал мне в «Чайтанья-чаритамрите» главу, где говорится, что мы должны следовать примеру какого-нибудь жителя Вриндавана. Я считаю, что это наставление относится к тем преданным, которые уже достигли очень высокого духовного уровня, но Пуджа говорит, что и мы должны стремиться к этому и думать о своих отношениях с Кришной. Поэтому я прошу вас разрешить мои сомнения. Сейчас я ничего не делаю, чтобы развить свою расу или что-то подобное.

Я не хожу в храм Кришны-Баларамы, я заходил туда лишь один раз. Здесь находится один преданный с нашей фермы, Нанда дас. Он приходил ко мне и отругал меня за то, что я живу не в храме. Наверное, он прав, но он был так резок со мной. Как бы то ни было, я чувствую себя обязанным оставаться с Пуджей дасом и не бросать его одного, ведь он купил мне билет в Индию.

Вот что я хотел сообщить вам на тот случай, если кто-нибудь будет спрашивать вас обо мне.

Ваш заблудший сын, нуждающийся в ваших наставлениях,

Нимай дас.

Глава 8

(С.g.r.)

Как-то в один из дней Нимай почувствовал особое умиротворение и единство с Вриндавана- дхамой. Всю вторую половину дня он читал «Шримад-Бхагаватам», сидя на берегу Ямуны и обернув голову гамчей, чтобы защититься от солнца. Он также много думал о Чхоте и даже иногда разговаривал вслух.

Вечером того же дня они с Пуджей мирно поговорили, ни о чём не споря и ничего друг другу не доказывая. Они взяли немного денег из оставшейся суммы, которая уже значительно уменьшилась, и устроили небольшой пир, купив молока и бананов.

–  Быть может, когда-нибудь мои раны и заживут, -сказал Пуджа.
– Я должен быть благодарен судьбе за то, что я узнал о Шриле Прабхупаде и прочитал его книги.

–  Да, - кивнул Нимай, - если мы просто будем служить Кришне во Вриндаване, все наши раны заживут.

Укладываясь спать, Нимай вспомнил, что перед сном нужно помолиться. Он понимал, что многое в своей духовной практике делает нерегулярно, но не знал, как избавиться от привычки действовать по своей прихоти. Поэтому он помолился Кришне, Господу Вриндавана, и попросил Его помочь ему. И словно в ответ на его молитву ночью у него резко поднялась температура. Он проснулся весь в поту, а всё его тело ломило, как при гриппе. Утром он с огромным трудом поднялся и пошёл в ванную комнату. У него начался сильный понос и рвота.

Нимай подумал, что это его «карма» и мысленно приготовился к болезни. Всё его сознание сосредоточилось на теле и физической боли, которая не стихала ни на минуту. Час проходил за часом, а он беспомощно лежал на полу, терпеливо перенося страдания.

Пуджа сказал Гопидасе Бабаджи о болезни Нимая, и они вдвоём посадили его на рикшу и отвезли к врачу, которого порекомендовал Бабаджи. «Приёмной» доктору служил маленький храм, располагавшийся в густонаселённой части Вриндавана. Доктор был садху, очень похожий на Бабаджи, только ещё более радостный и с более густой бородой. Он обнял Нимая обеими руками и велел ему лечь на пол перед Божеством Кришны для осмотра. Божество Кришны было самой обычной, грубо вылепленной гипсовой скульптурой. Но всё же это был Кришна. Тело Его было голубого цвета, на лице у Него играла улыбка, а в руках Он держал флейту. Нимай тихонько стонал, и хотя он чувствовал смущение, он был рад лежать перед Божеством Кришны. Он подумал, что, даже если доктор и не вылечит его, все-таки хорошо, что он приехал сюда и в доказательство своей веры отдал себя, вернее своё больное тело, на милость Кришне.

Доктор ошупал Нимая, осмотрел его глаза и язык и сказал, что у него дизентерия и лихорадка, что они и предполагали с самого начала. Нимай сел и, потирая слезящиеся глаза, стал наблюдать за доктором, насыпавшим рыжевато-коричневые порошки в кулёчки из газеты, которые он затем отдал Пудже. Потом доктор взял Нимая за руку и несколько минут изучал линии на его ладони.

–  Замечательный бхакта, - сказал он со смешком и весело подмигнул Нимаю.
– Ты будешь жить очень долго и будешь проповедовать по всему миру.

–  Джая!
– воскликнули Пуджа и Бабаджи.

Нимай покраснел от смущения и вопреки своему намерению быть смиренным подумал: «Может быть, он действительно знает».

Пуджа положил возле алтаря деньги, и вдвоём с Ба-баджи они усадили стонущего от боли Нимая в коляску рикши, тряска в которой причиняла ему ещё большие страдания. В пути им пришлось несколько раз останавливаться, потому что у Нимая внезапно начинался понос, а один раз его вырвало. Он чувствовал себя очень глупо, и ему казалось, что он наносит оскорбление святой дхаме.

–  Всё в порядке, - похлопал его по спине Пуджа.
– Он сказал, что ты хороший бхакта.

После того как Нимай принял полученные от доктора горькие порошки, ему показалось, что ему стало немного лучше. Был день явления Господа Нитьянанды, и ему очень хотелось пойти вместе с Пуджей в храм Кришны-Баларамы на вечернее арати. Пуджа вначале отказался идти, так как не хотел встречаться с преданными, но Нимай настоял на своём.

Войдя в храм, вместе со многими паломниками-индусами, приехавшими сюда на фестиваль, Нимай и Пуджа оказались в гуще многочисленной толпы западных преданных из разных стран. До открытия алтарных дверей и начала вечернего картона оставалось несколько минут. И Нимай, и Пуджа, ожидавшие вместе со всеми начала арати, чувствовали себя виноватыми. Им каза178

лось, что преданные смотрят на них с осуждением. Нимай несколько дней не брился, и одежда у него была немного грязной, и он думал, что преданные сразу заметят это. Он решил про себя, что, даже если его будут критиковать, он не станет обращать на это внимание.

Когда алтарные двери наконец открылись и пуджари затрубили в раковины, среди преданных раздались ликующие возгласы. Начался киртан, и Нимай с Пуджей позабыли о себе и своих переживаниях. Внимание всех собравшихся было сосредоточено на Божествах Гауры-Нитая, Кришны-Б аларамы и Радхи-Шьямасундары, а также на пении и танцующих преданных. Вначале преданные танцевали перед Божествами, двигаясь шеренгами взад-вперёд, но затем они стали танцевать, образовав большой круг. Когда несколько танцоров выбежали в центр круга и начали кружиться, Нимай присоединился к ним. Он был слишком слаб и не мог выполнять сложные фигуры. Он вообще не был способен грациозно танцевать, как многие другие, но он старался двигаться как можно лучше, и то неуклюже шаркал ногами, то слегка подпрыгивал, как на баскетбольной площадке.