Новая цель. Как объединить бережливое производство, шесть сигм и теорию ограничений

— Да, нам приходится ждать, пока все белье высохнет, — сказала Ми­шель. — Все это так интересно!

— Согласна. Итак, с сушкой разобрались. Теперь мы делаем финаль­ные шаги: гладим чистые вещи утюгом, складываем и разносим по ме­стам, аккуратно раскладываем по полкам шкафов в наших комнатах, где эти вещи становятся легкодоступными для соответствующих потреби­телей.

— При этом убеждаемся, что носки моей сестры не оказываются в моем ящике, как это случилось на прошлой неделе, — съязвил Бен.

— Прекрасно, что ты об этом вспомнил, — сказала Эми, — потому что все это должно делаться с соблюдением правил качества и безопас­ности. Мы должны напоминать Мишель, чтобы она не смешивала при стирке красную одежду с белой. А Бена мы должны научить оставлять

после глажки меньше морщин на белье, чем было до начала его ра­боты.

— И что ты хочешь этим сказать?.. — с явной скукой в голосе спросила Мишель.

— Я хочу сказать, малышка, что весь процесс стирки представляет со­бой поток создания ценности, то есть превращения грязной, помятой одежды с неприятным запахом в чистую, отутюженную и приятно пах­нущую к началу следующей недели. Давайте предположим, что стир­ка была бы нашим бизнесом, а подвал дома представлял собой мини­фабрику. Что бы мы хотели сделать?

— Заработать денег, — откликнулась Мишель.

— Да, разумеется, — согласилась Эми с дочерью, — но если мы ведем речь о фабрике, то хотим, чтобы она стала более эффективной. Неужели мы против того, чтобы она работала слаженно, с минимальными усилия­ми и потерями? Неужели мы не хотим, чтобы весь процесс стирки проис­ходил значительно быстрее?

— Это точно, очень даже хотим, — пробормотал Бен.

Эми между тем продолжала:

— Следовательно, мы с вами хотим, чтобы объемы производства были сопоставимы с объемами спроса. Иными словами, мы не желаем зани­маться стиркой больше необходимого, но, с другой стороны, не жаждем, чтобы наша фабрика была завалена грязной одеждой, в то время как нам самим нечего надеть. Таким образом, мы хотим, чтобы наш объем рабо­ты был равен среднему спросу на чистую одежду за неделю. И в данном случае мы сами выступаем в роли потребителей. А теперь я расскажу о времени такта...

— Ну наконец-то! — воскликнула Мишель.

— Такт задает ритм производству. Он представляет собой максималь­но доступное время для завершения каждого этапа и передачи продук­та на следующий этап. Давайте предположим, что нашим процессом стирки руководил бы Уэйн Риз, — сказала Эми. — Итак, Уэйн начал бы с изучения всего процесса стирки и сбора статистических данных по каждому шагу. Затем он сбалансировал бы все операции по времени так­та так, чтобы каждый процесс шел непрерывно и каждый работающий на нашем маленьком предприятии имел бы достаточно времени для со­хранения производительности, но при этом был способен обработать до­статочный объем грязного белья за час или за день.

Мишель воззрилась на мать в полном недоумении.

— Что случилось? — спросила ее Эми.

— Ты хочешь сказать, что стиральная машина, сушилка и утюг долж­ны работать одновременно?

— Да, а что в этом такого? Уэйн организовал бы процесс таким об­разом, что ни на одном из этапов работы не накапливалось бы грязное белье. Он сделал бы так, чтобы все белье проходило различные этапы в соответствии со временем такта. То есть как только Бен заканчивает гладить вещи, лежащие в его корзине, сушилка заканчивает свою рабо­ту — и у него появляется новая партия белья для глажки.

— Мам, ты серьезно? — насупился Бен. — Это было бы просто ужасно.

— Не волнуйся, — ответила Эми, — Уэйн выстроил бы процесс таким образом, чтобы ты не чувствовал себя измотанным. Тем не менее все должно быть синхронизировано. К моменту, когда стиральная машина завершает очередной цикл, перед ней должно лежать достаточное коли­чество отсортированного белья для запуска следующего цикла. Понима­ете, что я имею в виду? Все работает, как часы, и все процессы сбалансиро­ваны между собой. Абсолютно вся деятельность подчиняется текущему уровню спроса. Наверху, в наших комнатах, поддерживается четкий уро­вень запасов одежды каждого вида — от минимума до максимума. Как только ты меняешь три пары трусов, система дает сигнал нашей мини­фабрике — и та начинает стирать имеющиеся в подвале трусы.

— Мама, извини меня, но ты с кем сейчас разговариваешь? — спроси­ла Мишель.

— Что здесь непонятного?! — воскликнула Эми. — Неужели я вырас­тила двух детей, у которых нет совершенно никакого видения? Детей без воображения?

— А что же мы тогда делаем с сушилкой? — недоумевала Мишель.

— Что не так с сушилкой?

— Сушка белья всегда занимает больше времени, чем стирка. Это всем известно! Особенно если мы загружаем сушилку до отказа, — настаива­ла дочь. — Эти часы будут работать вот так: тик-так, тик-так, тик — СТОП! Потому что стирка белья закончена, а сушилка прошла всего по­ловину цикла.

Слушая рассуждения дочери, Эми нахмурилась.

— Она права, — заметила Зельда. — Что бы сделал с сушилкой твой Уэйн?

— Хорошо, признаю, что сушилка доставила бы нам головную боль, — сдалась Эми. — Но Уэйн наверняка придумал бы какое-нибудь решение.

Например, он мог бы установить вторую сушилку для того, чтобы мы могли заполнять их по очереди после завершения цикла стирки.

— Две сушилки? Но это же в два раза дороже! Мы тратим в два раза больше электричества. Разве это некуда? А если ты загружаешь каждую сушилку лишь наполовину, разве это не будет другим видом муда? — не унималась сообразительная Мишель.

— Хм, пожалуй... Однако, когда мокрая одежда ждет своей очереди в стиральной машине, это тоже муда. И когда твой бедный братец стоит в ожидании новой партии белья для глажки, это тоже муда. Думаю, что Уэйн смог бы рассчитать, при каком варианте Aiyda будет меньше...

Но вдруг Эми осенило.

— Подождите-ка! Прошу прощения. Давайте забудем о примере с пра­чечной. Дело в том, что я описала этот процесс как «партию и очередь». Уэйн не любит метод «партий и очередей». Он считает, что это понятие относится к устаревшему индустриальному стилю мышления.

— Эми, дорогая, но как еще можно стирать вещи? — улыбнулась Зельда.

— Скорее всего, Уэйн инвестировал бы в новую технологию. Вместо того чтобы заниматься стиркой с учетом объема загрузки стиральной машины — а это как раз «партия» — и выстраивать корзины с бельем, ожидающим стирки и сушки, Уэйн разработал бы систему, при которой мы одновременно работали бы с одним предметом белья.

—Ты имеешь в виду, что мы будем стирать по одной рубашке? — спро­сил Бен. — Но так мы никогда не закончим работу! Мам, ты хочешь, что- бы нам сегодня снились кошмары?

— Перестань! — возразила Эми. — Попробуй представить себе что-то новое! Может быть, Уэйн решил бы установить какой-нибудь высокотех­нологичный конвейер, идущий от верхних этажей до подвала. Например, это будет автоматический конвейер, и нам больше не придется сортиро­вать вещи вручную. Белье поступает напрямую в стиральную машину, сенсоры определяют тип ткани, после чего для каждого типа белья под­бирается программа идеальной обработки при правильной температуре и точном количестве стирального порошка. А может быть, у нас вообще не будет стиральной машины, и все вещи будут очищаться ультразвуком, а не мылом с водой. Может быть, у нас не будет и сушилки, потому что вещи не будут мокрыми!