Новая цель. Как объединить бережливое производство, шесть сигм и теорию ограничений

— Я ничего не имею против, — ответил Уэйн. — Однако вы сами, опи­сывая свою работу, использовали слово «запутанный». Для меня запу­танность предполагает наличие возможностей для улучшения... для по­вышения ценности и качества, ускорения работы и снижения издержек.

— Возможно, я выбрал не самое удачное слово, — признался Виктор с улыбкой. — Пожалуй, лучше использовать слово «комплексный».

— Или же «гибкий». Приступая к проекту, мы не всегда можем пред­сказать, что произойдет в ходе работы над ним, — вмешалась в разговор Сара. — Мы начинаем идти по одному из возможных путей... надеясь,

что удастся достичь желанной цели. Но этого может не произойти! И тог­да нам приходится начинать с самого начала, выбирать иное направле­ние и другую дорогу.

— Совершенно верно, — согласился с ней Виктор. — Уэйн, не хочу по­казаться невежливым, но вот вы нарисовали несколько квадратиков, стрелок и подписей — и все это должно отображать происходящее здесь. Позвольте объяснить вам еще кое-что.

Виктор протянул руку и коснулся листа бумаги, лежащего перед Уэй­ном.

— Вы называете это потоком создания ценности. Но ваша картинка не отображает ту ценность, которую наша работа дает клиентам. Наша цен­ность заключается в мышлении, которое нельзя отобразить на доске или листе бумаги, потому что оно является многомерным! В этих стенах бал правят научное и техническое творчество! Наш процесс нельзя описать как доставку данных из пункта А в пункт В, проведение трех итераций и выдачу готового результата. Мы ищем решения чрезвычайно сложных проблем. Вот почему нам каждый год платят сотни тысяч, а иногда и мил­лионы долларов за работу, которой мы занимаемся. Это не просто стопка дисков, папка с десятком листов бумаги и коробка с несколькими пла­стиковыми деталями. Наша ценность — это то, что записано на дисках; выводы, напечатанные в сопроводительной документации; уникальные свойства пластиковых деталей. Вот в чем заключается ценность.

Виктор завершил свою резкую речь — ив комнате воцарилось мол­чание.

— Что ж, я рада, что вас услышали, Виктор, — нарушила молчание Эми.—И рада тому, что вы обратили на это наше внимание. Мы находим­ся здесь не для того, чтобы указывать вам, каким образом делать вещи, в которых вы разбираетесь куда лучше нашего. Но скажите мне, Виктор, действительно ли работа в F&D выстроена идеально? Можете ли вы ска­зать, что в вашей работе нет ничего, что можно было бы улучшить?

— Разумеется, улучшения полезны, — громко сказал Виктор, мгновен­но изменив тон беседы и заняв примирительную позицию. — Конечно же, я не хочу сказать, что здесь все идеально... Мы могли бы улучшить кое-что в том, чем занимаемся.

Эми удовлетворенно кивнула:

— Хорошо. Значит, у нас появилась основа для взаимопонимания. По­тому что цель LSS состоит в постоянном улучшении. А сама идея LSS име­ет полную поддержку каждого руководителя в нашей организации — от

председателя правления и CEO Питера Уинна и президента нашей груп­пы Найджела Фурста до вашей покорной слуги.

— Улучшения... в любой форме... получат и мою искреннюю под­держку, — медленно произнес Виктор. — Могу уверить вас в том, что Formulation and Design будет в полной мере сотрудничать с участниками проекта LSS в рамках любых практических шагов.

— Прекрасно, — ответила Эми. — Тогда давайте приступим к презен­тации и запустим пробный шар!

Эми с Уэйном занялись подготовкой компьютеров для презентации LSS. Улучив момент, когда они остались одни, и убедившись в том, что Виктор их не слышит, Эми толкнула Уэйна в бок.

— Что ты думаешь о нем? — шепотом спросила она, имея в виду Вик­тора.

— Мягко говоря, я не думаю, что он нас понимает, — в тон ей тихо от­ветил Уэйн.

— Подозреваю, что он может сказать то же самое о нас.

Уэйн удивленно поднял бровь.

— Ну... возможно. Однако, что бы он ни говорил — а я никоим образом не хочу умалять важность его позиции, — работа здесь имеет много об­щего с работой завода в Оуктоне. Они не занимаются материальным про­изводством, тем не менее создают продукт. Интеллектуальный продукт, состоящий из информации, знания, обладающего значительной ценно­стью. Для изготовления продукта существуют процессы, так же как на любом производственном предприятии. Даже творчество, о котором он говорил, предполагает определенные процессы. Возможны отклонения; могут случаться непредсказуемые события. Так или иначе, я уверен, что оптимизация каждого из процессов, формирующих поток создания цен­ности, позволит нам улучшить результаты.

Размышляя об этом, Эми вдруг услышала свое имя. Виктор готовился представить ее собравшимся.

— Мы поговорим об этом позднее, — прошептала она Уэйну.

Когда презентация закончилась, Эми осознала, что не вполне увере­на в том, какое именно впечатление произвела на собравшихся. С само­го начала в конференц-зале было много свободных мест. В своем письме к сотрудникам F&D Виктор сообщил, что явка на собрание желательна и рекомендуема, но не обязательна. Затем, в самый разгар выступления Уэйна, один из ведущих химиков издал неодобрительное восклицание, встал и вышел вон. Под разным предлогом в ходе презентации из зала

вышли еще примерно пять сотрудников. Эми знала, что внутренняя культура F8cD поощряет и даже одобряет свободу духа, поэтому ничего не сказала. Однако подобный демонстративный уход слушателей ее со­всем не обнадежил.

С другой стороны, группа наиболее значимых сотрудников сиде­ла в первых рядах и внимательно слушала. Внешний вид этих людей был несколько необычным, что, скорее всего, свидетельствовало об их одержимости своим делом. Когда пришло время ответов на вопросы, эта группа заставила Уэйна и его коллегу, имеющего черный пояс, про­вести на ногах еще целый час, объясняя тонкости программы. В опре­деленный момент Виктору даже пришлось их прервать. Основной блок вопросов касался статистических инструментов шести сигм и береж­ливого производства. Несколько вопросов были заданы не для уточ­нения, а для откровенной демонстрации своей позиции. Однако Уэйн и «черный пояс» смогли выдержать натиск, и под конец в этой группе, куда входила и Сара Швик, явственно ощущалось почти восторженное настроение.

После завершения презентации Эми прошла в дамскую комнату, где снова столкнулась с Сарой. Они завели легкий, ни к чему не обязыва­ющий разговор, а затем Эми вспомнила об одном давнем слухе:

— Сара, скажите, а правда, что вы с Виктором были когда-то женаты?

—Да, много лет назад, — кивнула Сара и затем быстро добавила: — На

самом деле мы и сейчас остаемся хорошими друзьями и успешно работа­ем вместе. Просто мы не могли мирно сосуществовать в браке.

Женщины понимающе улыбнулись друг другу.

— Но вас не беспокоит, что он — ваш начальник? — снова спроси­ла Эми.

— Нет. Это не пугает меня. Я могу сказать ему все, что думаю, и часто так поступаю.

«Ну, хорошо, если так», — подумала Эми.

Они вышли из туалета и направились обратно в зал.

— Так что вы думаете об LSS? — Эми снова вернулась в рамки профес­сиональной беседы.

— Извините, Эми, но я еще не до конца определилась со своим мне­нием.

— Позвольте мне сказать следующее: я была бы счастлива, если бы вы, Сара, включились в этот процесс и прошли наш тренинг. В любом случае это никоим образом не помешает вашей карьере.

Сара тактично улыбнулась:

— Благодарю вас и принимаю все сказанное вами к сведению. Но я бы хотела обсудить это с Виктором, как вы понимаете.

— Понимаю. Без проблем.

Чуть позже, после того как гости из Хайборо уехали, Сара вошла в ка­бинет Виктора. Он стоял перед зеркалом, готовясь к отъезду из офиса.

— Пока ты не ушел... — начала она.

– Да?

— Я хочу участвовать в работе над LSS. Хочу быть частью этого про­цесса.

Виктор широко открыл глаза и посмотрел на нее с искренним недо­умением.