Новые приключения во времена Людовика XIII
Шрифт:
– Все это теперь не имеет ровно никакого значения ни для меня, ни для вас,- покачал головой де Арамисец.
– Не будем об этом более! Как она? Она поправится?
Изабелла взглянула в его непривычно усталое лицо своего друга и тяжело вздохнула:
– Ей уже лучше, де Арамисец, хотя она сильно потрясена вашими словами. Но как вы могли подозревать Джулию в том, что не любит вас!? Нельзя притвориться влюбленной!
– Черт возьми, - проговорил де Арамисец с досадой, - я не могу вам верить. Не могу! Не при вас этот прощелыга де Рон признавался в любви к ней, вы не слышали, как бретеры
– Я не писала письмо! Боже всемогущий, что я должна сказать вам, чтоб вы поверили мне? Что я должна сделать? Или для меня будет лучше умереть и сообщить в предсмертном письме, что я была чиста перед вами? Тогда вы мне поверите!?
– Любезно напомню вам, сударыня, что вы с некоторых пор не приезжаете более к господину де Тревилю, словно избегая нас, а госпожа де ла Шпоро… Вы знаете, что слуги не пропускают меня к де ла Шпоро по ее приказу?
Он внезапно замолчал, словно назвал запретное имя.
– Сударь, я не приезжаю к господину де Тревилю, потому что меня вызывают в Лувр почти каждый день, порой беспричинно задерживая на два или три дня подряд. Вот сегодня, только я освободилась от дежурства у королевы Анны, мне велели остаться и на ночное дежурство у покоев королевы! Я не успеваю даже заехать домой! Вас же теперь не бывает в Лувре!
– Сейчас я здесь!
– Сейчас вы оказались здесь, как я понимаю, только потому, что привезли донесение королю, но нарушили приказ Его Величества и тайком проникли на половину королевы! Потому вы с вами тут и столкнулись!
– Да, нарушил, - хмуро подтвердил де Арамисец.
– Я действительно не случайно оказался на этой половине дворца, рядом с вашими помещениями. Но не потому, что хотел встретиться с вами и спросить у вас, как она себя чувствует.
– Я писала господину де Силлек… Хотела рассказать… Но он не отвечает… Получал ли он мои письма?
– Думаю, нет.
– Как же так?
– Ах, как же вы искусно лжете! В который уже раз, между прочим!
– Нет, я не лгу!
– Допустим…
– А Джулия… Вы сами подумайте, стала бы она выходить из кареты, увидев вас, если б хотела, как вы утверждаете, от вас избавиться?
– Может быть, в этом было особое коварство? Как и в том, что вы сейчас окликнули меня! Зачем, сударыня? Может быть, вы хотите узнать от меня что-либо об Их Величествах?
– Боже мой, да что же это такое!? Я прошу вас, де Арамисец, поверьте мне! Защитите свою любовь, иначе вы глупо потеряете свою счастливую судьбу!
– Странные вещи вы советуете и еще так необдуманно, сударыня! Сперва вы безжалостно расправляетесь с человеком, который преданно любил вас, а затем зачем- то милостиво жалеете его! Зачем?
– Скажите, - произнесла она, пропуская злые слова мимо ушей, комкая шнуровку на груди и не поднимая глаз, - вот вы упомянули бретеров…А де Порто и де Батц? Что с ними? А де Силлек? Как он?
– Не могу раскрывать чужие секреты, сударыня.
–
Благодарю вас за исчерпывающие подробности вашей дуэли с бретерами, сударь. Я теперь полностью успокоилась за жизнь и здоровье господина де Силлек!– Послушайте, госпожа дю Трамбле, мы с вами теперь враги, но ради бывшей нашей дружбы не говорите ей, что я расспрашивал про нее! Не надо, чтоб она это знала!
– Хорошо, господин де Арамисец, я выполню вашу просьбу, хоть мне больно и обидно слышать ваши злые слова. Но и вы, ради всего святого, побеседуйте с господином де Тревилем еще раз, и… и, может быть, есть какая-то возможность вызнать, откуда появилось письмо, если я его не писала! Вы же такой умница, господин де Арамисец!
– Я?
– Подделать мой почерк можно легко, у кардинала Ришелье есть отличные писари. Может быть, вам стоит расспросить слуг госпожи Жули, не подкуплены ли они, не дан ли им категорический приказ не впускать вас в дом маркиза де ла Шпоро? Это вовсе не приказ Джулии, о нет!
– Ничего не могу вам обещать…
– Господин де Арамисец, поверьте же мне!
– Прошу меня извинить, но, к сожалению, если господин де Силлек вам не верит, - а он знает вас лучше остальных!
– то не верю и я.
– Скажите ему, что я никогда не предавала его, я никогда бы не написала такое чудовищное письмо, я никогда бы в жизни не стала бы… Ах, я никогда бы его не подвела! Да я лучше бы умерла… Я… Господин де Арамисец, я люблю его!
Она задохнулась, гордо сжав рыдание в губах.
– Что вы тут делаете?
– внезапно появилась перед ними запыхавшаяся госпожа де Шательро. Она строго глянула на девушку и мушкетера.
– Госпожа дю Трамбле, вы немедленно должны подойти к ее Величеству. Вы на дежурстве или вы напрочь забыли об этом?! Как вы посмели, вместо того, чтоб принести Ее Величеству горячий шоколад, за которым вас и посылали, остановиться болтать с каким-то мушкетером!
– А что, разговоры в Лувре теперь тоже запрещены?
– воскликнула вконец расстроенная Изабелла.
– Кроме того, напоминаю вам, что меня послала за шоколадом Ее Величество, а не вы!
– Я пришла напомнить вам о вашем долге, о котором вы, верно, забыли! И вы немедленно бросите пустую болтовню с этим солдатом и пойдете за мной к Ее величеству, если хотите сохранить место во дворце! А вам, сударь, нечего делать на этой половине дворца. Короля здесь нет!
Анри и Изабелла переглянулись. “Вот, вот, де Арамисец!
– сказал застывший взгляд Изабеллы.
– Как вы все это находите? Прямо - таки без меня в огромном дворце Лувре никак не обойтись!”
– Быстро идите со мной!
– приказала де Шательро.
– Никуда я с вами не пойду!
– воскликнула Изабелла, непримиримо глядя на придворную даму.
– Тогда вас сейчас немедленно арестуют за неподчинение приказу Его Высокопреосвященства!
– Вот как!
– Желаете провести оставшиеся вам дни в грязном подвале Бастилии?
– Желаю!
– С чего бы это?
– А с того, что я не собираюсь более слушать ваши угрозы, повеления или приказы, сударыня!
– И Бастилии не боитесь?
– глаза госпожи де Шательро сузились.
– Что мне теперь Бастилия…