Няня для родного сына

– Соня! – шикает на неё Мартин.

– Я не знала, что ты говоришь по-немецки, – похвалила одноклассницу Мартина, чтобы сменить направление разговора.

– Пфф. И по-немецки, и по-английски, и по-французски, и ещё парочка в запасе, но предпочитаю родной, – отвечает София.

– Курсы?

– Да. И желание знать, о чём говорит твой собеседник. Ненавижу переводчиц.

– Даже как? – удивилась. Ведь София сама хотела играть роль «переводчицы».

– Роберт как-то обмолвился, что не стоит слепо доверять переводчикам. Он тоже говорит на нескольких языках, но никогда не показывает этого. 

– Вероника, чтобы ты знала, мой дед – её кумир, и ещё никому не удалось сдвинуть его с пьедестала, – поясняет Мартин.

– О, да! Особенно некоторым, которым ещё расти, и расти, – София многозначительно покосилась в сторону Мартина. – Так вот. Был такой случай, приходит как-то иностранец. Весь такой гладенький, холёненький, что тошнить начинает, и с ним куколка, даже я пялилась на её фигурку. Конфетка – глаз не отвести. Но не суть. Клиент говорит исключительно на немецком. «Конфетка» переводит мне, кстати, довольно сносно, а потом этот фрукт заявляет: «Радость моя, скажи этой курице, что я не собираюсь ждать вечность, пока она разродится, результаты мне нужны уже на следующей неделе». И та, что наверняка доставляет ему эту огромную радость, сообщает: «София Егоровна, господин (не помню уже как звали этого пингвина), желает получить результаты на следующей неделе». И при этом улыбается, что вот поверила бы в их «любезность». Пришлось попросить перевести дословно, чтобы искал себе другую курицу, способную нести яйца по первому требованию и удовлетворять другие его хотелки. Никогда не забуду физиономию «конфетки»: сначала белая, потом бордовая, а потом зелёненькая. И пока она не перевела мой ответ слово в слово, я их не выпустила.

– Как на тебя не накатали жалобу? – усмехается Мартин.

– Я же девочка умненькая. Записи разговоров всегда веду, – Соня вдруг замолкает и смотрит в мою сторону, но быстро отворачивается. Понимаю, что хочет что-то то ли спросить, то ли сказать, но не решается. Хотя, чтобы София и не решилась, как-то не верится. Мне кажется, такого быть просто не может.

– Ладно. Римме моё огромное «спасибо», всё как всегда очень вкусно, – прощается Соня. – Можно на минутку? – спрашивает меня Соня.

– Конечно, – выхожу из-за стола и иду провожать одноклассницу Мартина.

София останавливается возле двери, смотрит на меня, закусывает губу и произносит:

– Я хочу спросить, – София замолкает, смотрит на меня, потом отводит взгляд. – А, ладно. Это неважно. Я уже передумала, – вздыхает. – Аривидерчи! Желаю счастья, – подмигивает и быстро уходит.

Стою и смотрю на закрытую дверь.

– Вероника? – Мартин подходит ближе. – Что она хотела?

– Не знаю. Хотела что-то спросить, а что, так и не сказала.

Глава 51.

Мартин.

Пытаюсь прочесть на лице Вероники её мысли, но она старательно избегает моего взгляда.

– Нужно глянуть, что привезла Соня. Ты пойдёшь? – спрашиваю.

– Позже. Хочу посмотреть Кирилла.

Кирилл спит, и она это прекрасно знает, но всё равно пытается найти предлог, чтобы сбежать. Отпускаю, понимая, что если сейчас начну настаивать, ни к чему хорошему это не приведёт.

Ни на чём не получается сосредоточиться. В голове только Вероника и вкус её губ. Это какое-то безумие. Откладываю документы и выхожу из кабинета. Больше всего мне хочется быть сейчас рядом с ней и сыном.

Нахожу их в спальне, Вероника пытается уговорить Кирилла надеть носочки. Сын балуется и не даёт ножку.

Подхожу ближе, сажусь перед ними на корточки и ловлю Кирилла за пятку.

– Сейчас съём, – делаю вид, что собираюсь укусить.

Кирилл смеётся, но позволяет Веронике надеть носочки.

– Это настоящая беда, с этими носочками, – вздыхает Вероника. – Спасибо.

Пусть это будет самая страшная «беда» в нашей жизни.

– Что вы собираетесь делать? – спрашиваю у Вероники.

– Попробую накормить одного непослушного мальчика, а потом поиграем.

– Пошли кушать, непослушный мальчик, – беру сына и опускаю на пол. – Кто сам побежит? – спрашиваю шалунишку.

– Я! – восклицает Кирилл и убегает, только слышен топот маленьких ножек.

– Кирюша, не торопись по ступенькам, – летит вдогонку, но Кирилл вряд ли услышал. – Он же может упасть, – вздыхает Вероника, и укоризненно смотрит на меня.

– Не упадёт. Он очень аккуратно спускается, – успокаиваю её. – Идём?

Протягиваю Веронике руку. Она осторожно даёт свою, словно опасается, что я снова сграбастаю её и поцелую. Именно этого мне хочется больше всего.

– Ты так и будешь от меня прятаться?

– Я не прячусь, – возражает Вероника, опуская взгляд.

– Идём, пока Кирилл чего-нибудь не натворил.

Заходим в столовую вместе. Кирилл уже сидит на своём месте, а Римма суетится возле него.

– Ой, ну и чего вы пришли? Мы бы сами покушали, да, Кирюша?

– Дя, – тут же соглашается сын.

– О! Да ты совсем большой, – говорю ему.

– Неть, – а вот с этим Кирилл не согласен.

– Это почему? – спрашивает Вероника.

– Я – зясь, – заявляет ей ребёнок.

– Кирюша – зайчик?

– Дя.

Всё верно, Вероника частенько называет его маленьким зайчиком.

– А зайчик хочет покататься на «гусенице»?

– Дя! – восклицает Кирилл.

– Тогда нужно хорошо покушать, – говорю ему, и Кирилл кивает.

– Мартин, мы же недавно ездили в детский центр, – шепчет Вероника.

– И что? Ему же там нравится.

– Очень нравится, но…

– Вот и пусть играет, пока нравится, – отвечаю, стараясь сдержать улыбку. Кирилл практически всегда после детского центра засыпает. Именно на это мой расчёт.

– Ой, так он опять заснёт голодный! – восклицает Римма.

Ну, Римма! Ты ещё прямым текстом скажи, что у нас будет время побыть вдвоём, без ребёнка.

– Не переживай, там есть ресторан, – успокаиваю заботливую женщину. – И тебе ничего не нужно будет готовить на ужин.

– Ни в одном ресторане вам не сделают детскую кашу, – обиженно бурчит Римма.

– Тогда мы им оставим «пожелание» включить в меню ассортимент детских каш.

Вероника хмурится.

– Тебе не нравится идея? – спрашиваю.

– Почему? Нравится.

– Вот и чудно.

– Мартин, ты зачем сказал Римме про ресторан? – спрашивает Вероника, когда мы уже садимся в машину.

– Потому что хочу пригласить жену в ресторан, а она (я в этом уверен), найдёт тысяча и одну причину, чтобы отказать.