o bdf4013bc3250c39

– А что, он уже пришел? – зачем-то спросил он.

– Не пришел, а пришла, - все так же мягко поправил дежурный. – Следователя

зовут Анна Кирилловна.

Дежурный защелкнул один наручник на руке Добрякова, другой у себя на

запястье. Добряков уныло вышел следом за ним из камеры, миновал дежурку

и вздрогнул еще раз – теперь уже от внезапной радости. У окошечка

дежурного стояла Зина и разговаривала с каким-то представительным

молодым человеком с портфелем под мышкой.

– Вот он, страдалец! – кивнула Зина собеседнику.

252

Тот обернулся, сделал добродушное лицо и подошел к Добрякову.

– Значит вы – Добряков? Егор Павлович?

Добряков растерялся, хотел ответить, но получилось так, будто мыло жевал.

– Да он это, он, конечно, - помогла Зина. – Волнуется очень, сами понимаете.

Ну, привет, старший лейтенант, - она слегка похлопала рукой по его плечу и

добавила: - Это твой адвокат, Максим Вадимович, по заказу к тебе вот

приехал. Цени!

От Зины припахивало спиртным, да и сама она была возбужденной,

взвинченной какой-то.

– Да, - кивнул адвокат. – Ваша… э-э-… знакомая, - виновато улыбнулся он, -

была так настойчива, что не посмел отказать. Обо всем мы с вами еще

поговорим, а сейчас, Егор Павлович, я подойду к следователю и попрошу

разрешения присутствовать на допросе. Как ваш адвокат, разумеется. Где

кабинет следователя? – обратился он к дежурному.

– Второй этаж, седьмой кабинет, - ответил тот.

– Тогда я, с вашего позволения, прямо сейчас и пойду. Позвольте, - он как-то

бочком обошел дежурного, закрывавшего половину дверного проема, и

размашисто зашагал вверх по лестнице.

– А мне можно? – спросила дежурного Зина.

– Думаю, что нет, - ответил сержант. – Но вы можете подождать здесь вот, у

дежурки. Все равно его сюда приведут.

Добряков снова вздрогнул и поежился, смущенно глядя на Зину.

– Не волнуйся, - подбодрила она. – Это процедура такая. После допроса

Максим Вадимович еще с тобой поговорит. Так ведь? – снова обратилась она

к дежурному.

– Этого я не знаю, - пожал плечами тот. – Как следователь решит.

– Ну… она решит, я думаю… Там ведь адвокат…

– Наверное, - опять пожал плечами дежурный и слегка подтолкнул Добрякова

в спину: - Ну, пошли.

253

Дежурный шел медленно, словно понимая состояние задержанного. Хотя

самому Добрякову хотелось как можно быстрее миновать лестничные марши

и поскорее оказаться лицом к лицу со своей судьбой.

Перед кабинетом дежурный остановился, освободил руку Добрякова и,

подталкивая его к открытой двери, доложил:

– Задержанный Добряков доставлен!

– Вводите! – ответил из кабинета приятный женский голос.

Дежурный еще раз подтолкнул задержанного, вернулся в коридор и закрыл

дверь.

За письменным столом сидела красивая молодая женщина и что-то писала на

большом бланке.

– Присаживайтесь, - не отрывая взгляда от бумаги, пригласила она Добрякова, поведя рукой в направлении свободного стула перед столом. Другой стул был

занят адвокатом – тот в это время внимательно смотрел на следователя и даже

не обернулся на вошедшего.

– Адвокатская контора «Затулин и партнеры», - не спеша произнесла она, читая по красной книжице.

– Совершенно верно, - кивнул адвокат.

Следователь записала, вернула удостоверение адвокату и только тогда

подняла взгляд на примостившегося на краешке стула Добрякова.

– Что вы так робко? – улыбнулась она, и Добряков по достоинству оценил ее

ослепительную голливудскую улыбку. – Садитесь поудобнее, разговор будет

долгим.

Добряков осторожно поерзал на стуле, но так и не изменил выбранного

положения.

– Ну, как хотите, - следователь раскрыла другой журнал. – Тогда начнем?

Адвокат слегка кивнул, Добряков так и впился в следователя, чувствуя, как

пронизывающий холод, зародившийся где-то в ногах, постепенно, но

уверенно подступает к самому сердцу.

254

– Меня зовут Анна Кирилловна, - представилась следователь. – Итак. В

отношении Егора Павловича Добрякова мною сегодняшнего числа

возбуждено уголовное дело. Обвинение выдвинуто по части два статьи сто

двенадцатой Уголовного кодекса Российской Федерации. Зачитать? – она

посмотрела на адвоката.

– Знаю, знаю, - кивнул тот и начал вспоминать: - Умышленное причинение

средней тяжести вреда здоровью, не опасного для жизни, но вызвавшего

расстройство здоровья…» В общем, это наказывается арестом на срок от трех

до шести месяцев или лишением свободы на срок до трех лет.

– Это вы процитировали часть первую статьи, - как можно мягче возразила

адвокату Анна Кирилловна.
– А я говорю про вторую часть, ведь именно она

касается преступления, совершенного вашим подзащитным. «То же деяние,

совершенное с особой жестокостью, издевательством или мучениями для

потерпевшего, а равно в отношении лица, заведомо для виновного

находящегося в беспомощном состоянии». Вы не видели потерпевшего?

– Н-нет, - развел руками адвокат. – Мое дело…

– Да-да, разумеется, - согласилась следователь. – А я вот видела. Он сейчас

находится у нас, в соседнем кабинете…

Добрякова что-то кольнуло под самую ложечку. Дрожащей рукой он смахнул

крупные капли пота со лба и посмотрел

на адвоката. Тот перехватил его взгляд, быстро отвел глаза и снова заговорил

с Анной Кирилловной:

– Так что же потерпевший?

– А то, что потерпевший в сравнении с вашим подзащитным - словно кролик

перед удавом. Так вот, возвращаясь к статье сто двенадцатой, такое деяние

наказывается лишением свободы на срок до пяти лет. Или я не точно помню