О чем мы промолчали

— В эту субботу у моей матери будет юбилей, — начал он, — и я хочу, чтобы ты пошла туда со мной.

— О, — растерянно произнесла я, пока Паша пожирал меня голодным взглядом.

— Что скажешь?

— Учитывая то, что я уже была у тебя дома…

— Это значит да?

Я кивнула, и снова почувствовала на себе его жадные губы, заставляющие меня забывать обо всём на свете…

* * *

В дом родителей Паши мы приехали в четыре, хотя сама вечеринка была назначена на пять часов. Гостей собралось человек тридцать, не меньше, и из-за большого количества приглашённых нас с Пашей поселили вместе. Эту ночь нам предстояло провести в его комнате. Вдвоём. Только я и он. Почему-то при мысли об этом моё сердце начинало биться чаще, а ладони потели.

Поднявшись наверх, Паша сразу же ретировался в ванну, а спустя некоторое время я услышала, как отворилась дверь, и потом зазвучал его голос, заставивший меня оторвать взгляд от экрана телефона, который я держала в руках:

— Тебе лучше поторопиться, если не хочешь опоздать.

Паша был в одном полотенце, обмотанном вокруг бёдер. Тёмные волосы сделались влажными от воды, которая капельками продолжала стекать по его рельефному торсу. Боже, я едва могла отвести от него взгляд. Каждая мышца была прокачана как надо, перекатываясь под кожей от любого, даже самого незначительного движения. Про зал он определённо не врал, и сейчас я это видела.

А лучше бы не видела!

Наверно я слишком долго молчала, беззастенчиво разглядывая его, потому что в следующее мгновение в тишине комнаты раздался его едва различимый хрипловатый смех.

— Если ты будешь продолжать в том же духе, то ручаюсь, мы с тобой никуда отсюда не уйдём, голубоглазка! Знаешь, чем мы займёмся?

Его голос был низким, а в глазах горел безумный огонёк, поэтому я быстро отвела взгляд и, выхватив из сумки необходимые вещи, скрылась за дверьми ванной. Там я перевела дыхание, и, приняв душ, и стала приводить себя в порядок.

Для вечера я взяла с собой чёрное коктейльное платье без бретелей, полностью обтягивающее меня, длинной чуть выше колена, и туфли на каблуке. Волосы оставила распущенными, из косметики немного блеска на губы. Капелька духов, и вот я уже готова.

Отворив двери, я вышла из ванной комнаты. Паша уже ждал меня, прислонившись бедром к комоду, и что-то разглядывал в телефоне. На нём были чёрные джинсы, и нежно голубого цвета рубашка. Тёмные густые волосы слегка топорщились в стороны, но ему это невероятно шло. Он был красив. Даже больше, чем красив.

Заметив меня, он убрал телефон и практически осязаемым взглядом заскользил по моей фигуре, чуть дольше задержавшись на голых плечах и коленях. И снова этот безумный блеск в его глазах, что заставил меня понять — он остался доволен увиденным. Не знаю почему, но меня это порадовало. Дав себе мысленную оплеуху, я сделала шаг вперёд, разрывая зрительный контакт.

— Идём? — обронила я, приближаясь к двери.

Когда я потянулась к ручке, Паша заключил меня в кольцо своих рук, и, развернув к себе лицом, принялся целовать. Мы целовались долго, до сбившегося дыхания, до дрожи во всём теле, до хриплых стонов. Его запах, вкус его губ проникли в моё нутро, и, казалось, их оттуда уже ничем не вытравить. Он сводил меня с ума, заставлял забывать обо всём на свете.

Спустя некоторое время Паша отстранился от меня и сбивчиво произнёс:

— Ты права, — он говорил, а сам не отводил взгляда от моих губ, горящих от его настойчивых ласк. — Нам пора.

Я лишь кивнула, и мы, рука об руку, спустились вниз, где уже успели собраться гости.

Вечеринка в честь дня рождения Елены Игоревны проходила с большим размахом. Приглашённый повар готовил на улице шашлык и блюда на мангале. В доме, прямо в гостиной, устроили бар, где опять же приглашенный бармен смешивал коктейли всем желающим. Откуда-то из угла комнаты лилась нежная мелодия, и я заметила, что в гостиной были музыканты. Живая музыка. Блеск.

Всюду сновали люди. Возле стола с закусками стояла Оксана, тётка Паши, накладывая в тарелку какие-то пирожные. Андрей Григорьевич о чём-то оживлённо разговаривал с Петром Николаевичем. Оба в костюмах, сшитых на заказ. Женя, жена Петра Николаевича, стояла возле импровизированного бара, потягивая какой-то ярко-оранжевый коктейль, и строя глазки молодому бармену, чьи руки до самых локтей покрывали узорчатые татуировки. Рядом с Женей находилась дочка Оксаны, Тая. В её руках был бокал с ярко-голубой жидкостью. Очередной шедевр татуированного бармена. Они звонко смеялись, о чем-то беседуя с барменом.

— Хочешь выпить? — предложил Паша, кивнув на барную стойку.

— Не особо, — ответила я, а он в притворном ужасе выпучил глаза.

— Что? Так ты не собиралась сегодня напиваться? Эх, а у меня такие грандиозные планы были на эту ночь! Думал, что сумею воспользоваться твоим состоянием и совратить тебя, — произнёс он мне прямо на ухо, так, чтобы другие не услышали.

Тон его голоса был шутливым, но я почему-то всё равно смутилась. Закатив глаза, я направилась к барной стойке, оставив этого шутника одного.

— Что для вас? — спросил бармен, когда я приблизилась.

— Что-нибудь безалкогольное, — ответила я. Кивнув, бармен принялся трясти свой шейкер.

Уже через пару минут он поставил передо мной прозрачный бокал с жидкостью красного цвета, по вкусу напоминающую грейпфрут. Пока я наслаждалась терпким напитком, не заметила, как возле меня оказалась Аня.

— Привет! Вот так сюрприз! Не ожидала увидеть тебя снова, — протянула она, усаживаясь рядом. Острый взгляд принялся сканировать мой внешний вид, словно выискивая в нём недостатки. — Алиса, правильно? Я ничего не напутала?

— Алёна, — поправила я её, в свою очередь разглядывая шикарное белое платье девушки, длинной до самого пола. В нём она чем-то напомнила невесту на свадьбе. Длинные тёмные волосы Аня уложила в аккуратную причёску, а её губы походили на спелые вишни — были такими же глянцевыми и бордовыми.

— Прости! Просто Пашка так часто меняет подружек, что я не успеваю запоминать их имена! Да и зачем? Ни одна слишком долго не задерживалась в его постели!

Она неприятно захихикала, а потом, будто сообразив, что ляпнула глупость, прикрыла рот ладошкой с идеальным маникюром в красных тонах.

— Ой! Неловко вышло!

Я ничего не успела ответить, поскольку Аня бросила на меня победоносный взгляд, поднялась, и грациозной походкой направилась в сторону Паши, который как раз о чём-то разговаривал с её отцом.

27

Алёна. Наши дни.

С безумно колотящимся сердцем подходила я сегодня к зданию издательства.

Шаг.

Бум-бум-бум!

Шаг.

Бум-бум-бум!

И всё из-за вчерашнего. От воспоминаний щёки запылали, а ноги будто налились свинцовой тяжестью, и каждый последующий шаг давался мне с большим трудом. Идти совершенно не хотелось, а уж видеться с Беляевым, тем более.