О детях и прочей нечисти

– - Ничего я ему не говорю! У нас радионяня стоит в спальне, если ребёнок плачет, мы оба просыпаемся.

– - Погодите-погодите, -- хмурится странник.
– - Поясните, в чьей спальне?

– - Они спят вместе, -- тихо подсказывает ему фотограф.

Странник на него косится.

– - Ты чего несёшь?

– - Того, я же снимал их дом на Доле, так вот, у них одна спальня на двоих.

– - Что-то ты путаешь, -- хмурится странник.

– - Ничего он не путает, -- встреваю я.
– - У нас на Земле так принято.

– - Что, вот прямо так, в одной комнате?
– - продолжает не верить странник.

– - Даже в одной кровати, -- хмыкаю я.
– - Пойдёмте, покажу, всё равно ведь всю мебель снимать будете.

Надо сказать, что об интерьере в нашем столичном жилище я знаю несколько больше, чем на Доле. Тот дом Азамат мне презентовал уже готовым, со всей мебелью. А этот строился после того, как Азамата избрали, и заниматься домом у него не было никакой возможности. Я, конечно, тоже работала, но мысль о стопках дифжир на полу и замшевых диванах заставила меня выкроить некоторое время, чтобы проследить за обстановкой в жилой части дворца. В традиционном муданжском доме нет ни кроватей, ни стульев, и вся жизнь происходит на полу, если только это не север -- там спят на печке, а за столом сидят на лавках. Поскольку большинство мастеров-мебельщиков женщину за разумное существо не считают, я довольно быстро поняла, что просто так моим указаниям никто следовать не будет, поэтому все техзадания стала начинать словами "мой муж с севера и привык..." или "мой муж много лет провёл в космосе и привык..." -- так мне удалось добиться, чтобы в доме всё-таки были стулья, кровати и душ, чтобы у мягкой мебели были съёмные тканые чехлы, которые можно постирать, а слуги при уборке перестали запирать абсолютно все ящики всех комодов на ключ. Но вот с нашей кроватью пришлось тяжко: двуспальных на Муданге просто не делают. Сначала я пыталась выяснить у Азамата, кто делал нашу кровать на Доле, чтобы заказать ему такую же, но Азамат как раз на той неделе сидел на бесконечных сетевых переговорах с ЗС по поводу санкций против повторного джингошского нападения, и ему было ну совсем не до кроватей, он и не спал, по-моему, вообще. Когда же я являлась в мебельную мастерскую и принималась объяснять, что мне нужна кровать более-менее квадратной формы, чтобы на ней с комфортом умещались два человека, на меня смотрели снисходительно, мол, беременная женщина, всё понятно, но мы лучше подождём команды от мужа. Окончательно озверев, я позвонила в какую-то сильно удалённую фирму, где о внешности Азамата только слухи ходили, наплела им, что мой муж -- настоящий великан, и кровать ему нужна три метра шириной и пять длиной, пригрозив, что, если они хоть сантиметр оттяпают, Император явится лично и расплющит их там всех одним взглядом. Вот в это они поверили -- и произведённый ими монстр по-прежнему занимает собой большую часть нашей спальни, оставляя совсем немного места для прикроватных тумбочек и прохода ко встроенному шкафу.

Я охотно рассказываю эту нравоучительную историю притихшим странникам. Фотографу приходится высунуться из окна спиной вперёд, чтобы уместить моё достижение в кадр.

– - Но позвольте, -- обретает голос мой инквизитор.
– - Под каким же предлогом в таком случае вам удаётся отказывать мужу в его супружеских радостях?

Этого вопроса я ждала -- в конце концов, весь Муданг интересуется нашей с Азаматом половой жизнью. Но вот что на него отвечать, я так и не придумала -- врать не хочется, а правду скорее всего поймут совершенно превратно. Но странник ждёт, и надо что-то говорить, а то точно не поверит.

– - Да я не отказываю, -- развожу руками.

– - Ну как так, не может быть. Сколько бы муж ни платил, всё равно жена время от времени отказывает, -- увещевает меня странник.
– - То голова болит, то живот, то устала...

– - Если у меня что-то болит, я принимаю таблетку, и оно проходит, -- сообщаю я.
– - А устаёт Азамат больше, чем я, я же почти не работаю после родов.

– - Хотите сказать, у него не так уж много мужской силы?
– - с каким-то злорадством произносит странник, оглядываясь на матушку, оставшуюся в гостиной, -- как бы не услышала.

– - Ещё чего!
– - возмущаюсь я.
– - У моего мужа мужской силы на троих хватит по всем параметрам!

– - Так что же, он вас, бедняжку, каждую ночь заставляет...

– - Ничего он меня не заставляет!
– - перебиваю я.

– - Он мой муж, и меня всё устраивает!

– - Значит, всё-таки правду говорят, что вы, э-э, не как большинство женщин?
– - аккуратно интересуется странник. Надо же, прямо сказать не посмел, побоялся.

– - Я не устрица, -- отрезаю я.

– - Позвольте, но тогда я совсем ничего не понимаю, -- разводит руками странник.

Я тяжело вздыхаю. Придётся всё-таки как-то объяснять, иначе живой меня не выпустят. Ну ладно, можно толкнуть ему про иную физиологию, хотя не факт, что поверит. Да и, судя по опыту Оривы, это тоже неправда... И тут меня осеняет.

– - Понимаете, -- говорю я проникновенно, -- мой муж много где побывал и в этих делах очень опытен. Он умеет сделать так, чтобы неприятная обязанность превратилась в сущее наслаждение. Так что дело не во мне, просто он знает, как сделать мне приятно.

Странник смотрит на меня с таким выражением, как будто вот-вот пустит слюну.

– - И, разрешите спросить, что именно он делает для этого?

– - Ой ну что вы, -- изображаю я благородную скромницу, -- я о таких вещах не могу с мужчиной говорить, вы лучше сами его спросите. Хотя скорее всего вам придётся его долго уговаривать, ведь делиться таким знанием не совсем в его интересах, -- добавляю с ухмылкой.

Странник оставляет тему. Я готова аплодировать самой себе -- в кои-то веки муданжские заморочки оказались мне на руку!

– - Что ж, всё ясно, -- вздыхает он уныло.
– - Ну давайте тогда хоть шкафы покажите, вы, кстати, где одежду покупаете?

Мои шкафы во дворце набиты почти без исключения дарёными вещами, потому что в столице я всегда на виду и не могу себе позволить показаться на людях в любимых потёртых трениках. Фотограф принимается настраивать камеру, чтобы хорошо получилось всё яркое и блестящее.

– - Ну я бельё заказываю с Земли, -- говорю.
– - А так, собственно, я почти ничего и не покупаю. Добрые женщины со всей планеты присылают мне очень много нарядной одежды, гораздо больше, чем мне нужно, так что покупать уж и вовсе незачем.

– - Ну а меха?
– - находится странник.

– - Да ну, я их не люблю, -- морщу нос.
– - Я предпочитаю современные материалы. Муж мне на свадьбу целый вагон шуб подарил, теперь висят-пылятся.

– - Так-так, -- странник достаёт органайзер и принимается в нём что-то отмечать.
– - А давайте-ка вообще поподробнее, какую одежду вы предпочитаете?

– - Удобную, -- веско говорю я и делаю паузу.
– - Вот, например, этот диль мне делала моя подруга, Орешница, она потрясающая мастерица, не забудьте его отснять, пожалуйста. Так вот, у него так устроены рукава, что когда я машу рукой на торжественном мероприятии, рукав не сковывает движения и не сдавливает мне локоть. При этом тут вот есть застёжка, так что его можно подсобрать и на пиру не вляпываться манжетом в еду. Это очень удобно!

– - Ну а... цвета, фасоны?
– - допытывается выбитый из колеи странник.

Я пожимаю плечами.

– - Да все хороши. Я не люблю чёрный и серый, потому что они унылые, ну и слишком уж пёстрые вещи обычно не ношу. Лучше всего яркие однотонные с какой-нибудь отделкой. Вот, например, матушка мужа мне сшила нижнюю рубашку, я считаю, очень красиво. Но вы же понимаете, я инопланетянка, и в муданжской одежде особенно не разбираюсь, фасоны там, стили... Мужу нравится, когда я в синем.

– - Мужу?
– - упавшим голосом уточняет странник.
– - Уж не хотите ли вы сказать, что руководствуетесь мнением мужа в вопросе выбора одежды?

– - Почему бы и нет? Ему смотреть-то на меня.

– - А можно спросить?
– - встревает фотограф, запечатлев мою коллекцию парадных нарядов.
– - Вы, когда печальных лечите, как одежду предохраняете? Или вы только издалека консультируете?

– - Да нет, что вы, для этого у меня специальная одноразовая рабочая одежда есть, -- усмехаюсь я.
– - Там, в кабинете лежит. Ещё не хватало думать о сохранности вещей, когда по уши в крови копаешься в человеческих внутренностях... Э, вы чего? Ах да, я забыла, что вы целителей боитесь...