О, этот вьюноша летучий!

Французские офицеры во главе с адмиралом Де Бертиа направляются на прием в их честь.

Они поднимаются по торжественной лестнице и попадают в огромный, сверкающий люстрами зал. Не менее ярко сверкают драгоценности декольтированных великосветских дам, ордена и эполеты сановников.

Морские волки несколько смущены такой шикарной обстановкой, особенно маленький лейтенантик Роже Клаксон. Он потерял своего командира, встал навытяжку перед ливрейным лакеем, вытер нос перчаткой, наступил на ногу княгине Голицыной, попросил у нее прощения «виноват, крошка», закурил папиросу не тем концом и т. д. – в полуобмороке.

Наконец он видит своего командира, окруженного группой прелестных женщин. Филип Деланкур в светском обществе ведет себя так же непринужденно, как на мостике миноносца.

Видя это, Роже порывается было к командиру, но потом по лицу его прокатывается целый каскад чувств: восхищение, зависть, мрачная ненависть.

Вдруг он вскрикивает от ужаса. Над головами толпы проплывают огромные рыбы с длинными едва ли не мечевидными носами. Голова закружилась у бедного Клаксона.

– Атансьон! Акулы, мой капитан! – он бросился к своему командиру и припал к его плечу, свирепо глядя на дам и рыб.

Дамы хохочут. Филип улыбается.

– Успокойся, мой друг. Эти рыбы совершенно не опасны, а скорее весьма приятны и съедобны. Не так ли, сударыни?

Дамы смеются: каков моряк!

Ливрейные лакеи величественно проносят фантастических волжских осетров.

– Каким кораблем вы командуете, капитан? – спрашивает одна из светских дам.

– Миноносец «Арго» к вашим услугам, мадам, – Филип берет с подноса бокал шампанского. – Как видите, мы аргонавты.

– Что же будет здесь вашим золотым руном? – спрашивает другая дама.

– Неосторожный вопрос, мадам, – смеется Филип.

Тем временем Роже Клаксон, слегка приободрившись, взялся за свое дело – подражать кумиру. Таким же непринужденным жестом он взял шампанское и выпил залпом, слегка, правда, пролив на мундир.

Тут же ухватил лакея за фалду, схватил второй бокал и опрокинул его.

– Наше золотое руно – вы, мадам, – «светским» тоном сказал он дамам и обвел их всех большим пальцем. Петербуржанки расхохотались: так нелеп был маленький Клаксон.

И вдруг Филип Деланкур увидел свою мечту. По лестнице поднималась молодая красавица в скромном синем платье. Ни единого драгоценного камешка не было на ней. Если не считать таковыми пары чудесных глаз, которые спокойно, улыбчиво, но не очень-то весело озирали толпу. Разительнейшим образом отличалась эта скромница от шикарных светских львиц Санкт-Петербурга, но тем не менее это была она, та, что привиделась Филипу «в огне бубенцов», в грохоте копыт и звоне гитар.

Ее сопровождал статный пожилой господин в мундире свитского генерала. Почему-то эта пара привлекла всеобщее внимание. Они прошли через толпу к губернатору, который в это время беседовал с адмиралом Де Бертиа.

– Кто это? – спросил Филип.

– Его сиятельство граф Опоясов, – сказала одна из дам.

– С ним его дочь? – быстро спросил Филип.

Дамы пришли в возбуждение. Филип только крутил головой, чтобы уловить нить разговора.

– …Ха-ха, хорошенькая дочка… а где она проводит ночки?.. Орловцева Екатерина, такая скромная ундина… Она гетера, без сомненья… Медам, представьте, в воскресенье мы ехали от Деволяя… я видела ее в трамвае… свои скрывает похожденья… достойно это сожаленья… граф Опоясов так богат… богат, всесилен и рогат… Катюша – львица, куртизанка… в трамвае ездит спозаранку… должно быть, ночь на островах… ах, эта Катенька, ах-ах…

В это время губернатор представляет адмиралу вновь прибывших.

– Позвольте представить, ваше превосходительство. Генерал свиты Его Величества граф Опоясов.

Граф представляет адмиралу свою спутницу.

– Дочь моего покойного друга Екатерина Орловцева.

Седины, видимо, не помеха адмиралу: он тут же рассыпается в комплиментах – шарман, шарман, тре жолли…

Капитан Филип Деланкур, не сводивший глаз с Кати, принимает решение. Не вполне церемонно простившись с дамами, он направляется к высокопоставленным персонам. Останавливается неподалеку и выразительно смотрит на адмирала. Тот понимающе улыбается. Между ними может произойти диалог такого рода.

– Мой адмирал, я растерялся.

– Мой капитан, меняйте галсы.

– Я не представлен русским шишкам!

– Особенно одной малышке?

– Вы не рискнете офицером!

– Сошлю нахала на галеры!

Адмирал делает знак капитану – подойдите.

– Разрешите представить, господа – это мой лучший офицер, командир миноносца «Арго» Филип Деланкур.

Небрежно кивнув губернатору и графу Опоясову, Филип склонился к Катиной ручке. Де Бертиа незаметно вздыхает – его любимец неисправим.

– Лейтенант Роже Клаксон, – представляет он ухудшенную копию Деланкура.

Роже, пытаясь как всегда подражать Филипу, уже отдавил пару ног и прибился к величественной фигуре графа Опоясова.

Граф – вальяжный русский барин, но с маленькими холодным глазками дельца. Похоже на то, что он сразу разобрался в ситуации: цепко и неприязненно оглядел Филипа и широко дружелюбно улыбнулся Клаксону.

– Мадмуазель Орловцева, вы непременно должны посетить «Арго». Это необыкновенный корабль. – Филип самоуверенно обольщал Катю.

– Что же в нем необыкновенно, кроме названия? – улыбнулась молодая дама.

И вдруг Филип слегка смешался под ее взглядом. Фантастика – он покраснел!

– Чудесные торпеды, мины… – забормотал он.

Она засмеялась.

– Кажется, вальс? – взбодрился Филип. – Вы разрешите?

Вальс. Медный оркестр усачей. Катя и Филип скользят по паркету.

– Мадмуазель Орловцева… Катя… – повторяет капитан, как бы запоминая трудные звукосочетания.

В это время боцман Жанпьер Формидабль, привлекая всеобщее внимание, гуляет по луна-парку на Елагином острове. Он одержим мечтой – найти свой идеал, могучую русскую «ле баба», но, увы, все дамочки здесь в луна-парке вроде француженок – «спички с ножками».

И вдруг возле цирка-шапито Формидабль носом к носу сталкивается со своей мечтой. На огромной афише изображена титаническая женщина, разрывающая цепи. Надпись гласит: «Женщина-феномен госпожа Агриппина! Слабонервные не приглашаются!»

Формидабль, как вкопанный, останавливается у афиши, шепчет «черти с жабрами, это она» и бросается к кассе, рассекая толпу, словно дредноут.

Белая ночь. Разъезд карет от генерал-губернаторского дворца.

– Автомобиль его сиятельства графа Опоясова к подъезду! – зычно кричит офицер стражи.

Огромный открытый «паккард» подкатывает к сияющей лестнице. За рулем серьезный мужчина в коже – шофер Пушечный.

Граф Опоясов быстро и сердито уводит Катю, что-то ей на ходу выговаривая.

Филип, а вслед за ним Роже сбегают с лестницы, но видят лишь облако дыма из выхлопной трубы «паккарда».

Два светских хлыща, поблескивая моноклями, обменялись впечатленьями.

ПЕРВЫЙ: Катюша скушала француза…

ВТОРОЙ: Во имя нашего союза…

Филип идет через площадь, зачарованным взглядом смотрит на контуры соборов, памятников и шпилей, четко вырисовывающихся на фоне светлого перламутрового неба.