o f2ea2a4db566d77d

одолеть этот трепет? Наверное, ей стоило поспешить – в любой момент за ней могли явиться,

чтобы препроводить куда-то, погрузить во что-то, за проступок содеять с ней нечто, о чем ни

один человек – обыкновенный человек – не имел ни малейшего представления, о чем и сама

она пока даже не догадывалась, – но зато она чувствовала, что, стоит только тому произойти,

как всем историям наступит конец. А, может быть, подумалось ей, никто и не придет вовсе,

неизвестно же, как у них это заведено. Но она, мгновенно увидевшая и осознавшее все, что

45

касалось оставленного позади – там, куда обратный путь, возможно, навсегда закрыт – она,

не ведавшая, как же доносить отныне слова, во что их облекать, все-таки хотела говорить,

рассказывать, объяснять, пусть это и не имело теперь никакого значения. Или по-прежнему

имело? И как же выдуть пузырь – нового первого слова? И с чего ей начать? Наверное, с того

момента, когда все они – те, кого она зачем-то покинула, – вновь оказались в одном месте…

Вот странно крупная ворона лежит на ветру – под ее перистым брюхом застыл

несимпатичными блоками карельский городок Вяртсиля Сортавальского района,

славящийся, пожалуй, только международным пунктом пропуска «Вяртсиля – Нирала», что

расположен совсем рядом на границе с Финляндией, да и отчасти проволокой, выплавляемой

на местном заводе. Во время советско-финской войны 1939-1940 годов большую часть

поселка Вяртсиля разбомбили, погибла и деревянная церковь, возведенная здесь еще в 1868

году – сейчас о тех трагических днях напоминает мемориальный знак, но вяртсильская

история не интересует ворону, летящую в сторону озера Янисъярви, и ни один из жителей

городка не обратил на себя внимания ее механических, до поры до времени безразличных

глаз.

700-720 миллионов лет назад, как считают ученые, метеорит вспорол в этих краях

поверхность Земли. Со временем кратер, образовавшийся на месте столкновения, заполнился

водой, и так стало озеро Янисъярви, прозванное в народе Заячьим из-за растянутого, словно

пастила, узкого залива. На самом кончике этого «уха» невозмутимая ворона (она намного

старше даже озера) замечает скромную кляксу пионерского лагеря им. Ю.А. Гагарина,

функционирующего сегодня как обыкновенная детская база отдыха, но птица не снижается,

а лишь продолжает свой полет по краю залива, вдоль автомобильной дороги, и вскоре среди

сосен ее приветствует жизнерадостным блеском недавно отстроенный дом отдыха

«Янисъярви». Покрытые стальными листами крыши главного корпуса и разбросанных

вокруг коттеджей перемигиваются под летним солнцем, втягивая в свою игру и окна

соседней деревни Анонниеми. В этом местечке, получившей свое название от ближайшего

урочища, как раз и проживает обслуживающий персонал дома отдыха, а также детской

оздоровительной базы. Теперь ворона знает, где находятся те, кто ее интересует – в доме

отдыха и в самой деревушке – но осталось выследить еще несколько человек.

Взмахнув крыльями, древняя ворона забирает выше, плавно поворачивает в сторону, так

что озеро остается позади, и сейчас летит к реке Юуванйоки, которая несколько километров

течет почти параллельно с финляндской границей. Она летит со скоростью невозможной

даже для птицы, а внизу, пронизываемые еле заметной ее тенью, мельтешат, сливаются в

одно красивое месиво сосново-березовый лес, болота, пятна лесной поросли, озера

Паюламмет, Валкеанлампи, Колмисенламмет и неровные квадраты лесных дорог. В том

месте, где река Юуванйоки касается рассеянной лаской озера Петяяярви, ворона неожиданно

и резко снижается, будто задумав вонзиться клювом в землю, и, действительно, на

необыкновенной скорости, никем не замеченная, таранит опушку леса на озерном берегу.

Ударившись о землю, ворона обратилась каракалом, и гигантская кошка, не медля ни

секунды, побежала в глубь елового леса – почти кроваво-красная в тени и яростно медная в

лучах солнца. Дивное животное едва касалось земли своими удлиненными изящными

лапами, – его бег как будто состоял из одних прыжков, в сущности и был одним

непрерывным прыжком, так что каракалу оказались не страшны ни болота, ни кустарники,

ни поваленные в перекрест деревья. Вскоре он бежал уже быстрее, чем летел в черно-сером

тельце вороны, и, увидь его кто со стороны, почудился бы медной лентой, громадной

красной змеей, струящейся по лесу с умопомрачительной, свистящей скоростью. Но никто

этого не видел, а рысь тем временем стремительно приближалась к вымирающей деревушке

Пиенисуо на берегу озера Салмилампи – последнему месту своих поисков, и неожиданно

замерла в километре от человеческого жилья – окаменела. Что-то нашептывал ветерок

кисточкам на ушах животного, вздернутым, слово антенны, да еле приметно раздувались

ноздри каракала – он выжидал и через несколько минут, видимо, учуяв приближение людей,

46

наконец-то двинулся, но не бросился в полете назад и не вспрыгнул на ближайшее дерево.

Небывалая рысь медленно подошла к высоченной ели справа от себя и дотронулась мордой

до ствола, пахнущего сыростью. Вслед за тем животное как будто размягчилось и вошло в

дерево. Каракал просто слился с ним. И теперь уже елина, старая, исчерканная ручейками

смолы, следила за происходящим вокруг – глазами невидимого животного, засевшего в ее

сочном нутре, взором мудрой сущности, не знающей физических границ.

Летом високосного 2008 года в этой карельском местности, близ финской границы, одно за

другим стали происходить весьма странные события.

Лесопилка осталась по правую руку. Яша сошел с проселочной дороги и медленно

двинулся по заброшенной тропе, что будто бы в смущении подкрадывалась сбоку к деревне

Пиенисуо, легко салила крайний участок и бежала дальше к границе с Финляндией, вернее, к