О каретах и тыквах

– Надеюсь, ты его пнул, - сказал я.

– Плюнул на него, - ухмыльнулся Доминик.
– Прямо в эту холёную, высокомерную рожу.

– Молодец.

– Да. Сейчас, наверное, надо сказать этой сволочи "спасибо", но тогда я был в бешенстве. Ушёл, стал брать больше часов работы в Страже...

– Но никому не рассказал о случившемся.

– Да! Кристиан встретил меня в коридоре и предупредил, что уничтожит, если я проговорюсь. Я был дураком, посчитал, что оно того не стоит. Многие студенты приторговывают из-под полы, так что это - норма, его бы даже не выгнали. Родня бы отмазала... так мне тогда казалось. А связываться с Кристианом - себе дороже, его семейство настолько знатное, насколько только может быть. Я никому ничего не сказал... и теперь несколько изменённых мертвы, а лорд Саннар арестован. Этот урод Кристиан подставил его, понимаешь? Единственного человека, который всегда был ко мне добр. И всего этого не было бы, будь я умнее. Расскажи я раньше...

Я вдохнул и выдохнул, загоняя поглубже гнев и злость. Сущность давала о себе знать: мне не нравилось смотреть, как товарищ ест себя поедом.

– Знаешь, с чувством вины есть одна забавная вещь, - сказал я ему тихо, стараясь омыть его душу исцеляющей энергией.
– Его часто испытывают не те, кто действительно виноват, но те, у кого есть совесть.

– У колдунов не бывает совести.

– Сам же знаешь, что это враньё.

Доминик вздохнул.

– И иногда об этом жалею...

Я кивнул. Ярость, плескавшаяся в моей душе, после этого разговора как-то кристаллизировалась, стала холодной и острой.

– Я так понимаю, Кристиана не поймали?

– Нет, - вздохнул Доминик.
– Пока нет. Все силы правопорядка работают над этим.

Я внимательно посмотрел ему в глаза.

– Значит, мы тоже поучаствуем.

Элин

Вокруг меня стеной возвышался раскалённый песок, казавшийся белоснежным в лучах палящего южного солнца. Ветер то и дело поднимал песчинки в воздух, отчего они начинали отплясывать замысловатый танец, норовя полететь прямиком мне в лицо. Я упорно карабкалась на ближайшую дюну, дабы осмотреться и понять, куда это меня занесло.

По крайней мере, таков был план.

На практике, однако, ситуация в итоге не то что не прояснилась, а ещё больше запуталась. Увиденный мной пейзаж - стены древнего храма, огромные валуны, высоченные барханы и пустыня до самого горизонта - никак не вязался с последними воспоминаниями.

Разве только... Я что, умерла? Отравилась тем, что было подмешано в зелье, и меня не спасли?

И именно так выглядит мир за Последней Чертой?

Это всё как-то немного... неожиданно.

Исходя из последних воспоминаний, я была в Академии. Вроде бы. По крайней мере, я уверена в этом настолько, насколько хоть в чём-то можно быть уверенным, когда живёшь в магическом мире, где возможны наваждения высшего порядка и прочая подобная прелесть.

С другой стороны, это пространство тоже было реальным... как минимум, Имя Предвечной не растворило его, не заставило исчезнуть. Значит, даже если всё вокруг и было иллюзией, то достоверной настолько, что её проще было бы счесть реальностью.

Так или иначе, находиться в этом месте было одновременно и тяжело, и легко; странное ощущение, которое не так-то просто описать. А ещё я ощущала странное узнавание, как будто уже когда-то была здесь.

Хотя я, разумеется, не.

Но ноги уже несли меня сами вниз, к Храму.

Одного взгляда на это строение мне хватило, чтобы понять: он куда древнее, чем разделение мира на Тьму и Свет. Здесь явно поклонялись тем богам, следы которых теперь затерялись, а имена и обличья изменились. Это было много тысячелетий назад...

Так почему же у меня всё больше возникает ощущения, будто я пришла домой?..

– Здесь всё начиналось, - я узнала этот жгучий голос, как только услышала.
– Впрочем, ты и сама это знаешь, идильи. Чуешь... Наверняка.

Даэв поравнялся со мной и пошёл рядом.

– Я не совсем понимаю, Высший, - отозвалась я осторожно.
– Здесь началось - что?

– Демонология, - усмехнулся он.
– Здесь начались годы и столетия нашего величия - и нашего рабства.

Эти слова звучали безумно, но внутри меня словно бы задрожала какая-то неведомая струна. Я ясно ощутила: он говорит правду.

– Это место... существует в реальности?

– Зависит от того, что счесть реальностью.

Дальше мы шли молча.

У входа в Храм лежал огромный камень, испрещенный надписями. Даэв остановился рядом и насмешливо посмотрел на меня.

– Здесь, - сказал он.
– Нынче записаны наши имена... Ты никогда не задумывалась о могуществе имён, идильи? О том, что значит имя для таких, как мы с тобой? Свободу и рабство, жизнь и смерть. Имена отделяют нас от первородных стихий. Тот, кто знает имя демона, имеет власть над ним, не так ли? Но это работает в обе стороны.

Я не знала, что ему ответить. Честно говоря, здесь, рядом с огромным, исчерченным древними письменами камнем, я чувствовала себя очень странно.

Будто именно здесь должна быть настоящая я.

– Всё верно, - усмехнулся даэв.
– Однажды твоё тоже будет здесь.

– Вы сами говорите: я - полукровка. В нас, быть может, и течёт кровь демонов, но мы - не они.

– Справедливо - в большинстве случаев. Но ты ведь наверняка догадываешься и сама, идильи: у смертных не бывает крыльев. В тот час, когда ты сможешь летать, человеческая жизнь останется позади. Ты должна будешь уйти к тем, кто такой же, как ты сама.

И снова - я ни секунды не сомневалась, что он говорит правду.

– И насколько быстро я должна решить?
– уточнила тихо.

– Думаю, у тебя есть в запасе условная вечность, - в его вкрадчивом голосе мне слышался завораживающий треск пламени.
– Пока твои крылья в заточении, ты не будешь стареть, идильи. И вернёшься, даже если умрёшь. Тот, кто пленил твои крылья, оказал тебе своеобразную услугу. Только вот какой смысл? Знаю я и знаешь ты: для крылатого жизнь среди людей - мучение. Ты уже это чувствуешь, но пока что это скорее похоже на зуд, на тоску по небу. Ты запираешь это внутри себя... Но это не будет продолжаться вечно. Небо и тропы Духов будут звать, зеркала - манить отблесками, ветры - петь под окном. И однажды придёт день, когда сопротивляться не будет сил. Твоё место здесь, идильи... Но, прежде чем ты станешь одной из нас, тебе придётся сделать кое-что ещё. И ты уже на этом пути. До встречи, идильи - тебе пора возвращаться.

И я проснулась - в обычном, знакомом мире. И от этого где-то в глубине души глухо заворочалось чувство невыносимой потери.

Но после эмоции, запахи и звуки человеческой жизни захлестнули меня с головой. Я ощутила лёгкий аромат цветов, тепло знакомой руки, сжимающей мою ладонь, и слегка стиснула её в ответ.

– Она пришла в себя!
– голос Джи, обычно такой спокойный и жёсткий, немного дрожал.

– Я в порядке, - мне хотелось бы сказать это уверенно и гордо, но, если честно, получилось какое-то маловнятное карканье.