О каретах и тыквах

Примерно после этого я начала смутно догадываться, что чего-то не хватает. В результате мыслительного процесса до меня, как до беса алкоголизма, дошло, что глаза всё же стоило бы открыть.

У моей кровати обнаружились Джиа (что предсказуемо) и Раонок (что внезапно). Причём блондинистый энерговампир обнимал подругу за плечи так ненавязчиво, покровительственно и успокаивающе, что у меня отпали последние вопросы на их счёт. Не знаю, как долго они будут морочить головы друг другу, но, если разойдутся - дураками будут. То, что между ними, важно. Да, это новое чувство, неокрепшее и где-то нелепое, но зато - настоящее. А такого в нашем мире суррогатов был и будет вечный дефицит.

К слову, о дефицитах - Дайнора не было.

Не то чтобы он был обязан сидеть у моей кровати, как собачонка, и приносить по команде тапки. Но, если честно, я вроде как... хотела, чтобы он был здесь.

Потому что в аналогичном случае я бы была рядом.

– Как ты?
– спросила Джи, сжимая мою ладонь.
– Нам сказали, что никаких последствий быть не должно. Но...

– Я в порядке, - повторила я чуть твёрже.
– Что случилось?

– Теракт, - сказал Раонок.
– Последняя партия от контрабандиста была отравлена. Жидкой тьмой.

Я прикрыла глаза, переваривая услышанное.

– Жертвы?

– Хлои Лидси, переходной класс. И Ивас Доран.

Ох, Мать...

– Как профессор Киран?

Раонок поджал губы.

– Не слишком хорошо, что предсказуемо.

– Дайнор?

– Развлекается, как может, - глаза энерговампира блеснули алыми отсветами злости.

Не поняла.

– Вы поссорились?

– У нас вышло... недопонимание. Но не стоит больше об этом. Что ты хотела бы на обед?..

***

Дайнор

– Нет, снова нет и ещё раз нет, - глаза Раонока, обычно спокойного и уравновешенного, полыхали бешенством.
– Я не желаю даже слушать об этом.

Честно говоря, такой реакции от друга я не ожидал.

– Ты не хочешь поймать преступников?
– уточнил я удивлённо.
– После всего, что они сделали?

– После всего, что они сделали, это не моя обязанность - охотиться на них, - отрезал Раонок.
– Это дело Стражи и Тайной Службы.

– Мы и не собираемся им мешать!
– улыбнулся я.
– Мы поможем! Создадим свой отряд.

– Извини, конечно, но в данном случае это и значит - мешать, - Раонок был зол и не скрывал этого.
– Более того, последствия совершенно непредсказуемы. Ты сам лезешь в неприятности и тащишь за собой других.

– Я ищу справедливость!

– Ты ищешь месть, Дайнор. И возможности направить на что-то свою злость. Ничего больше!

Я вдохнул и выдохнул, подавив неуместные гневные слова.

– Ты не понимаешь, - сказал я так мягко, как мог.
– Это не мой каприз. Просто сила истинного светлого может отыскать беглецов быстрее!

– Ты это не мне должен говорить, а своему начальству, - Раонок не сбавил тона.
– Если ты действительно можешь помочь, иди с этим к ним!

– Меня отстранили от расследования, - сказал я сквозь зубы.

– Вот и ответ, - усмехнулся он жёстко.
– А в твою гениальную голову не приходило, что, предположим, у такого решения могли быть некие - смеха ради - серьёзные причины? Что тебя не стали бы отстранять просто так?

– Объективных причин нет, - пояснил я так миролюбиво, как только мог.
– Это всё - просто политические спекуляции, и только. Меня отстранили, потому что я - светлый. И был свидетелем.

– Серьёзно?
– Раонок вскочил и заходил по комнате туда-сюда.
– И по-твоему, это ерунда?

– Как по мне, так да, - отрезал я.

И не покривил душой.

– Серьёзно?!
– повторил Раонок.
– Ты что, совсем дурак?

Я сжал кулаки. Последний шанс на то, что этот вопрос решится миром, растаял без следа.

– Кто из нас глуп - вот в чём вопрос, - отозвался я.
– Никогда мне не понять того энтузиазма, с которым некоторые раздувают из песчинки пустыню.

– Понимаешь ты или нет, но политика так работает!
– рявкнул энерговампир.
– Стоит какой-то ситуации попасть в колёса политических спекуляций - и она тут же превращается в инструмент, с помощью которого серьёзные ребята - не чета нам с тобой - пытаются протолкнуть свои интересы и потопить чужие. И я тебе так скажу: терроризм был и будет в верхних строчках списка. Убийство во имя идеи - что может быть более благодатной почвой для слухов, поднятых знамён, экстатических выкриков и интриг? И тебе ли я должен объяснять, что на этом поприще ярче всех блистают именно твои соотечественники?! Да, жидкая тьма - наше изобретение, но сама манера удара, выбор целей и методы типичны скорее для ваших... обдолбанных свечками с наркотой фанатиков!

Ярость клокотала в горле, обжигая.

– Не смей...

– Смею!
– он оскалился.
– Потому что это - правда! Так и вижу заявление: "Светлый воспитанник Храма, живущий в стране на птичьих правах, расследует преступления, направленные против общины изменённых и, вполне вероятно, связанные с деятельностью Храмовых шпионов". Звучит, а? Ты представляешь, в какое положение ты поставишь Стражу? А леди Адри, которая поручилась за тебя? Любой идиот из Совета, мечтающий протолкнуть какие-нибудь параноидальные идеи в массы, ухватится за это, как муравей за соломинку. И это уж я молчу о том, что вы, кучка полудурошных энтузиастов, можете банально наломать дров и помешать работе Тайной Службы!

Он вздохнул, взъерошил свои белоснежные волосы и покачал головой.

– Давай так, - заговорил он спокойнее.
– Прямо сейчас ты нужен Элин - она скоро проснётся. Потому предлагаю пойти со мной в круг, выпустить пар - посмотрим, кто из нас кому набьёт морду - а после позаботиться о девушке и хорошенько всё обдумать.

– Элин в порядке, - я отвернулся, чтобы он не видел выражения моих глаз.
– Я влил в неё предостаточно сил. И у меня, в отличие от некоторых, есть важное дело. И, прежде чем ты начнёшь снова называть меня дураком, напомню: профессор Киран тоже идёт с нами.

– Профессор Киран только что потерял брата!
– Раонок снова начинал злиться.
– Единственное существо, которое он любил! Какой, чтоб тебя, объективности ты от него ждёшь, баран упёртый? Или не понимаешь, что тащишь его в огромные неприятности, пользуясь болью потери!?

– Хватит!
– я холодно, презрительно посмотрел на того, кого считал другом.
– Я разочарован в тебе. Только трусы ищут оправдания для бездействия...

– А идиоты - причину для необдуманного действия, - он вернул мне ледяной взгляд.
– Наше разочарование взаимно. Мой отец - судья, и я верю в правосудие. Чего и тебе желаю.

С этими словами он стремительно пошёл прочь.

– Ещё пару сотен лет назад ваше правосудие убивало таких, как ты, - сказал я ему вслед.

– Верно. Но теперь всё иначе, и в нашем обществе есть настоящие законы и существа, которые их выполняют. Но тебе, конечно, этого не понять - там, откуда ты выполз, людей ещё жгут и забивают камнями за то, что они не тому молятся или не с тем переспали. И, держу пари, твоим весёлым соотечественникам тоже кажется, что они действуют во имя справедливости. И, боюсь, ты слишком много взял от них.