О любви

Дарилла неодобрительно посмотрела на него.

– И почему вы думаете, что он любит меня? Да ещё так уверенно об этом говорите.

– Ну так очевидно же, - Миссэ широко улыбнулся, а потом задумался.
– Хотя ты же его меньше знаешь. Для тебя это не так очевидно.

– Для меня это совсем не очевидно. Он...
– Дарилла смутилась, - он тоже говорит, что любит. Но вдруг ошибается?

Миссэ с сомнением посмотрел на наагасаха.

– Это вряд ли, - протянул он.
– Слишком сильно его колбасит. Такое только один раз было, когда он первый раз влюблялся.

Девушка с удивлением посмотрела на нага и ощутила, что её не очень порадовала эта новость. Наагасах любил ещё кого-то... Почему-то захотелось, чтобы это оказалось неправдой.

– Но та девушка выбрала другого, и господину было совсем плохо. Сейчас он хотя бы себя держит.

Дарилле очень хотелось узнать подробности, но она боялась, что наагасах их услышит.

– Нам, нагам, вообще с инстинктами не повезло, - продолжал разглагольствовать Миссэ.
– Они и так нам покоя не дают, заставляя волноваться за женщин и детей, которые находятся рядом. Инстинкт защитника требует позаботиться о них. А если мы влюбляемся, то просыпается ещё куча разных инстинктов, которые требуют немедленно сделать избранницу своей, обеспечить ей безопасность и оградить от посягательств других мужчин. К их пробуждению никто не бывает готов, поэтому первое время влюблённые наги ведут себя совсем неадекватно. У нас тут случай был забавный. Старейшина одной влиятельной семьи на старости лет влюбился в оборотницу из песчаных волков. Ему на тот момент было уже две с половиной тысячи лет. Вдовец. Оборотнице той тоже лет пятьсот уже было, закоренелая мужененавистница. Этот старый хрыч, которому жить-то самое большее пять веков осталось, цветы ей телегами слал, серенады под окнами пел, ночами в дом её проползал... А в обычной жизни он строгий и аккуратный сухарь, консерватор до мозга костей. Вот что с нами делают инстинкты!

Дарилла восхищённо округлила глаза, но потом опомнилась и попыталась взглянуть на нага с сочувствием.

– Вот и у наагасаха сейчас разум помутился. Ты ему, уж прости, сперва нервы знатно помотала, больше полутора месяцев бегая от нас. Тут и никаких инстинктов не нужно, чтобы озвереть. А уж с ними...
– Миссэ многозначительно повёл бровями.
– А инстинкты наагасаха мучают - будь здоров! Ты ж постоянно к себе неприятности притягиваешь, да ещё и недоверчивая такая. А он уже очень давно с таким наплывом эмоций не боролся. И тут его как дубиной! Вот он и выходит из себя. Но ты не переживай, он успокоится. Ты только с ним поласковее будь. Ему сейчас и так очень плохо.

– Мне тоже плохо, - тихо призналась Дарилла, - и в голове такая каша! Я не могу понять, чего действительно хочу, что чувствую... Все ощущения и мысли такие противоречивые. Да и страшно довериться.

– Тебе тоже успокоиться нужно. Вам обоим нужно успокоиться. Вы сейчас очень напряжены, - произнёс Миссэ.
– Напряжённость хороша только в бою, когда нужно быстро отреагировать на атаку противника. В отношениях же напряжённость ни к чему хорошему не приведёт. Вам обоим нужно расслабиться и выдохнуть. Тогда вы думать по-другому начнёте и ситуацию увидите с разных сторон. У вас сейчас нервы на пределе, вот вы неосознанно и избегаете того, что могло бы заставить вас волноваться ещё больше. Ты только не заставляй наагасаха думать, что отвернулась от него. Пожалей его. Поверь, он тоже сейчас будет жалеть тебя. Вот и жалейте друг друга взаимно. Это укрепит ваше доверие друг к другу и поможет быстрее успокоиться и разобраться во всём.

Дарилла неуверенно повела плечами. Как-то она слабо представляла себе, что жалеет наагасаха. Как его вообще жалеть? Да и неловко...

Миссэ словно прочитал её мысли и добавил:

– Первый шаг самый сложный. Потом будет легче и проще. Просто хотя бы сегодня вечером с ним рядом ляг и обними покрепче.

Лечь? Дарилла испуганно посмотрела на нага. А вдруг наагасах подумает что-нибудь не то?

– Не переживай, что он там что-то не то домыслит. Ты лучше думай о собственных мыслях и ощущениях. Он же тебе признался? Признался. Всё, относись к нему, как к части себя. Обняла, прижалась, пожалела... Разве плохо, когда тебя кто-то жалеет?

Девушка смущённо почесала нос. Иногда очень даже неплохо. Она представила, как прижимается к тёплой спине наагасаха, утыкается носом между его лопатками, и едва сдержала довольную улыбку. От одной мысли стало так приятно и хорошо на душе!.. Сразу же захотелось последовать совету Миссэ.

– Да и вообще, - продолжал делиться житейскими мудростями наг, - никогда не пытайся угадать, что там и кто подумал. Всё равно не угадаешь. Даже я, прожив более девятисот лет, до сих не овладел этим искусством.

– Вы явно скромничаете, - Дарилла посмотрела на него с большим уважением и благодарностью. После разговора с нагом с её плеч словно гора упала. Стало значительно легче, в мыслях наступило прояснение и стало понятно, что вообще делать дальше.

Миссэ ободряюще похлопал её по плечу и глазами указал на наагасаха. Дарилла обернулась и почувствовала, что напряжение возвращается. Наследник как раз закончил с седлом и забросил его на спину коня. Лицо нага было совершенно бесстрастно, словно маска. Ни одна эмоция не отражалась в его чертах. Но дикое напряжение просто витало в воздухе.

– Давай, - подбодрил девушку Миссэ.

Та удивлённо и испуганно на него посмотрела.

– Не трусь. Иди к нему.

Прямо сейчас? Он же говорил, вечером... Дарилла почувствовала, что её опять охватывает паника. Но под ожидающим взглядом нага она всё же встала, ощущая, как дрожат ослабевшие коленки. Неуверенно посмотрев на спину наагасаха, девушка сделала шаг к нему. Что ей вообще сделать?

Риалаш продолжал осёдлывать лошадь. Реальность сузилась до конской спины, а всё остальное сознание занимали тихо ворочающиеся внутри эмоции. Ему было очень плохо. В памяти воскресли уже подзабытые воспоминания о состоянии, которое овладело им после замужества Оисиши. Сейчас им овладели те же опустошённость и отчаяние. Он так старался сделать Дариллу своей, но в итоге, совершив множество ошибок, так и не смог добиться желаемого. Она ему не доверяет, другие мужчины продолжают воспринимать её как свободную женщину... Риалаш устал. Устал нервничать, устал думать, устал чувствовать... И в то же время не мог заставить себя отказаться от девушки.

Дарилла стояла и смотрела на его спину. Она силилась заставить себя не думать о том, какие мысли возникнут у наагасаха. Чего бы ей самой хотелось? Что она сама почувствует и подумает? Набравшись решимости, девушка быстро подошла к нагу и, прижавшись к его спине, крепко обняла.

Риалаш замер. Дарилла чувствовала, как под её ладонями напрягся живот мужчины, и торопливо произнесла:

– Он просто подразнить вас хотел. Мне же Увашар совсем-совсем не нравится. Пожалуйста, не злитесь.

Все нити-струны, что звенели внутри от напряжения, внезапно ослабли, и Риалаш, ощутив громадное облегчение, уткнулся лбом в седло. В груди волной поднялось тепло, успокаивающе окутывая истерзанные нервы. Нравится Дарилле этот Увашар, не нравится... Сейчас это было совершенно неважно. Важно было то, что она просто обняла его. Обняла и попыталась успокоить, показывая этим, что ей не всё равно. Он ей небезразличен.

Сжавшаяся в ожидании его реакции Дарилла вздрогнула, когда поверх её ладони легла ладонь наагасаха. Мужчина крепко сжал её пальцы, словно боясь того, что она расцепит руки, а его тело ощутимо расслабилось. Чувство невероятного облегчения затопило девушку, и она ещё сильнее прижалась к его спине, чуть не плача от осознания того, что её никто не оттолкнул. Она больше не будет терзаться тем, что и как он подумает. Она не будет сомневаться. Она просто будет очень сильно его любить. А там уж как судьба распорядится.

Миссэ облегчённо вздохнул, глядя на эту застывшую парочку, и на его губах расцвела широкая улыбка. Всё же не зря он столько лет нянчился с отпрысками наагашейда. Вот и этот опыт пригодился.

Дальнейший путь проходил уже в более приятной атмосфере. И Дарилла, и наагасах едва заметно улыбались и посматривали друг на друга. Миссэ с гордостью поглядывал на них и порой грозил кулаком брату, у которого язык чесался пошутить над наследником.

– Не, оборотнюги ребята ничего так, но прохиндеи!
– Ерха закатил глаза.