О моём перерождении в сына крестьянского 1
Шрифт:
И кое-кто уже слышал похожий звук раньше. Издалека. Отчего, привлечённый любопытством, и подобрался к месту действия... скрытно.
– Всё-таки эта твоя Заря слабовата, – сообщил копейщик, не изменяя привычной флегме.
– Слабовата?! – секирщик даже бросил быстрый недобрый взгляд в его сторону. – Это полноценная атака выше черты триария! Знаешь, сколько выносливости на неё уходит?
– Я вижу, что ты использовал её уже в третий раз и точно так же бессмысленно, как в первые два раза. Значит, она слабовата. Сияние Мести!
– Нет! Просто этот древком трахнутый Защитник крепче зачарованной стены! Первое созвездие
– А знак носит с четырьмя звёздами. И если он так силён, почему мы ещё жи...
– Уже мертвы, – поглумилась пустота над телом копейщика, рухнувшего наземь рядом со своей же отсечённой головой. Что характерно, на гриннейском поглумилась, с лёгким столичным акцентом.
И тут мечник, доселе стоявший скалой, взревел:
– За Ассур!!!
После чего события понеслись вскачь. Заметить – подвиг, удержать – ха! Удержи, герой, изволь в одну каску камнепад, торча прямо на его пути на склоне Граничного хребта! А ещё того лучше – прямо в тех же краях заткни очередное извержение вулкана! Любой же с таким одним плевком сладит!
Похоже, первым делом мечник использовал Рывок. То есть более сильный аналог Размытия, иначе боевого блинка. Смазанной полосой скользнув к секирщику, он почти врезался в него. Но секирщик тоже Размылся, уклоняясь, и... говоря откровенно, неизвестно, что там и. Чтобы разобраться в том, кто кого и чем и как лупит в ближнем бою между парой профессиональных бойцов, явно превысивших планку сорокового уровня, надо самому быть таким же бойцом. Или хотя бы уметь накладывать на себя что-то этакое, ускоряющее восприятие раза хотя бы в три. А лучше, конечно, в пять.
Впрочем, куда там...
Всё, что я уловил со своей колокольни, то бишь от тела копейщика, по-прежнему пребывая Тенью Иллюзиониста в невидимости – короткий всплеск металлического лязга, скрежета и рычания, живо напоминающего о столкновении пары авто в слегка замедленном воспроизведении, да ещё плохо различимое мелькание.
И всё кончилось.
В одну сторону отвалился секирщик, рассечённый аж до пояса, в другую – ещё немного постоявший на подламывающихся ногах мечник с отсечённой правой рукой. Перед тем, как окончательно сдаться тяготению и рухнуть на спину, он ещё прохрипел:
– За... Ассур...
И всё. Финиш.
Достойно ушёл, стервец. Суицидник берсеркообразный, дышло ему в рот.
Я даже не попытался рвануть к нему на помощь, потому что отлично видел, как начали гаснуть и съёживаться связи между его душой и, видимо, необратимо покалеченным телом. То, что можно назвать (с большой долей условности) силой жизни, обращалось силой смерти. Неприятной даже на вид, этакой грязной маной распада.
И если фонтан крови на месте руки я бы ещё, может, заткнул, как и прочие дырки, наловленные бойцом раньше, то вот распад энергетики... тут мои полномочия так-сяк врачевателя заканчиваются, не начавшись. Я иллюзионист, а не жрец. И даже, хочу заметить особо, не целитель.
Однако сделать кое-что я всё-таки могу, и делать это надо срочно.
Это при условии, что я всё-таки хочу спасти остатки этой поганой ситуации, не позволив ей стать препоганой или вообще безнадёжной.
...сознание медленно всплыло из вязких глубин под тихое поскрипывание и раскачивание.
Словно на корабле (для повозки слишком плавно, никакой тряски). И разговор на родном языке.Довольно странный. Очень мягко говоря.
– Триглав лучше.
– Не-а, лучше пятижоп.
– Триглав.
– Пятижоп.
– Триглав.
– Пятижоп.
– Триглав.
– Пятижоп.
– Аргументируй.
– Да запросто. У триглава три мозга, чтобы думать, так?
– Допустим. И?
– Мозги находятся в отдельных головах, значит, прямой синхронизации мыслей меж ними нет.
– Возможен ментомагический резонанс.
– С этим не спорю, но предположение о таковом есть лишняя сущность, кою надобно сбрить с лика чистой истины. Согласен?
– Пожалуй.
– Ещё б ты спорил. Старик Оккам в этом вопросе однозначен. А если мысли не синхронизированы, то имеем что? Разномыслие. И разночтения, и споры, и конфликты, и всё остальное, вплоть до вполне вероятного взаимоистребления.
– Ну, это ты загнул.
– Сугубо полемического задора ради, коллега. Ис-клю-чи-тель-но!
– Хорошо, вероятный минус триглава ты очертил. А что с минусами пятижопа?
– Их нет.
– Что, вообще?
– Я, по крайности, ничего подобного не наблюдаю. Посуди сам, ведь чуять пятижоп может любой из пяти своих жоп, не так ли?
– Пресловутая жопочуйка есть материя не доказанная и сомнительная со всех концов зрения даже для полноценного взрослого триглава.
– Но если предположить её наличие...
– Сбрить! Безжалостно сбрить!
– ...то сигнал даже одной жопы приведёт пятижопа в движение. До момента, пока сигнал не станет нечувствителен снова. При этом достижения консенсуса между жопами ждать незачем, ибо они лишь чуют неладное, но не рассуждают: им нечем.
– Не всегда! Известно, что мозг, например, бронтозавра в его крестцовом отделе...
– Это к теме не относится.
– Да как же не относится? Если мы можем предположить жопочуйку как материю хотя бы условно-гипотетическую, то наличие заднего мозга, даже и превышающего размером головной, у некоторых видов высших хордовых есть твёрдый палеонтологический факт!
– То есть вы настаиваете, коллега, что некоторые жопы, будучи мозгосодержащими объектами, также способны к активному мыслительному процессу со всеми вытекающими?
– Дискуссия сия чрезвычайно интересна и актуальна, коллега, но не обратили ли вы внимание на тот факт, что гостья нашего скромного убежища пришла в себя?
– Разумеется, обратил. И уже довольно давно.
– Собираетесь ли вы что-нибудь предпринять по этому поводу?
– Разумеется, нет.
– Почему?
– По причине тривиальнейшей: это не в моей власти.
– Действительно. Мы же просто говорящие головы, не более того.
– Именно. Вот вернётся с охоты Сам-Знаю-Кто, пусть он и разбирается, что делать далее со своей гостьей-пациенткой. А наше дело маленькое: предупредить, что гостья пребывает на излечении...
– Не только. Ещё необходимо заверить, что ограничение её подвижности связано сугубо с её не самым благоприятным состоянием и носит временный характер. После выздоровления либо же того, что можно назвать таковым, гостью непременно освободят, вернут всю её собственность и даже, возможно...